Жизнь
Жизнь незаметно истекает
Покуда вся не истечёт
За будничными пустяками
И датами наперечёт.
Однажды, на какой-то дате
И я на даль её взгляну,
Как на пылающем закате
На заполошную волну.
Но так ли всё? Она ли это –
Там, на неведомом краю
Воды и солнечного света?
Не знаю… И не узнаю.
2004
Когда в дремучей мгле мелькают силы тёмные,
И за любым кустом мерещится засада:
По небу облака – огромные, огромные
Летят, летят всю ночь, летят, куда им надо.
Стою один впотьмах у края поля чистого,
Где зыбко дышит снег, и ворон вьётся рядом.
А за спиной давно уже свистят неистово
И тянут за плечо и манят медным взглядом.
И падает душа на дно глухого омута,
Где грабят и срамят, и набивают цену.
И молится она чудовищу какому-то,
Готовая за мзду на всякую измену...
Там жлобствуют и пьют, там правит неуёмная
Дремучая толпа, которой горя мало.
Там каждый день поют: «Вставай, страна огромная!..»
И вся страна встаёт, летит куда попало...
Ночь тихо дребезжит, как форточка стеклянная.
И волком воет снег. И мгла приходит на дом.
И бродит по степи душа непокаянная.
И никого вокруг. И ворон вьётся рядом.
1993 (октябрь, московская кровь)
Сложная, разная, грешная,
Жизнь моя, гасни и стынь:
Плачет жена безутешная,
Болен мой сын.
Ужас по клетке по лестничной
Шествует, хрипло дыша,
Плачет мой сын пятимесячный,
Криком исходит душа.
Кашляет долго, кровиночка.
Стонет, родимый, во сне.
Сын мой, сыночек мой, сыночка!..
Рученьки тянет ко мне.
Мой дорогой, мой единственный,
Как тебе, милый, помочь?
Выстрадай хворушку, выстонай
Эту проклятую ночь!
Завтра сквозь окна больничные
Солнышко бросит лучи.
Здесь, мой хороший, отличные,
Здесь золотые врачи.
Ты же бесёнок отъявленный!
Ты же, мой мальчик, силач!..
С мамой в больницу отправленный, –
Спи, успокойся, не плачь...
В дом возвращаюсь покинутый
И, – обжигает всего:
Там, на полу, опрокинутый,
Плачет тигрёнок его.
1988
Напишите мне что-нибудь!
Напишите!
Я вас очень прошу...
Напишите, когда мне
Холодно на душе.
Ведь от вас не убудет, а мне станет
чуточку теплее...
Напишите, когда я
Счастлив.
Я подарю Вам
Сияющий водопад радости!
Я отдам Вам –
Всё светлое, что у меня есть!
Только не молчите,
Пожалуйста.
Самое жестокое,
Самое бесчеловечное,
Что только можно себе вообразить –
Это Ваше равнодушие.
Не душите меня им.
Напишите мне.
Напишите...
Вы –
Напишете мне, правда?!
Я буду ждать –
Каждый день.
Каждую секунду.
Пока вижу.
Пока слышу.
Пока дышу...
2002
Грусть
Сегодня мне грустно...
Так грустно,
Что не хочется писать
Ничего.
Ни о чём.
Я оставлю этот лист
Пустым.
Но он не пуст.
Вглядитесь:
Это ГРУСТЬ... Обо всём...
И буду долго тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал…
А.С.Пушкин
Зал был наполовину полон
Ещё наполовину – пуст,
Когда меж потолком и полом
Стихи читались наизусть.
Как животворные потоки,
Которых вплавь не пересечь,
Сияли пушкинские строки,
Текла торжественная речь.
А рядом, за прикрытой дверью,
Гремела музыка с утра,
Там ряженая в пух и перья
Толпа несла своё «ура»,
Хрипели тучные игрушки,
И ухмылялся карнавал
Под небом, где родился Пушкин
И милость к падшим призывал.
На посошок
Хозяева! На посошок – вина!
Всё было вкусно, чинно, благородно.
Я не смотрю: целуйтесь, что угодно...
Ах, да! Я – рад, что ты – его жена.
Что эта речь нелепа и смешна,
Что роль моя, бесспорно, неуместна,
Не объясняй, я знаю, если честно,
Но чашу пью, как водится, до дна.
И что теперь? На посошок? Вина?
Нет. Покурю сначала – у окошка.
Что странного? Ну, выпил я немножко.
Случаются такие времена.
И всё же чашу надо пить до дна,
До дна - чтобы текло по подбородку.
О, сколько нужно на такую глотку,
Чтобы забыть, что ты теперь – жена!..
«Хозяева! На посошок - вина!»
И хлопнет дверь. И вздрогнешь ты невольно.
Не притворяйся, что тебе не больно.
Уже темно. И дует от окна.
1995, август-сентябрь
Пространство рвётся в клочья вдоль границ
Разумного – без видимой причины…
Я стану тенью от твоих ресниц,
А полночь грянет в сон без середины.
Там шелест крыльев с тысячи сторон,
Оркестров грохот и сиянье скрипки,
И звёздным небом залитый перрон…
Я стану светом от твоей улыбки.
Сквозь шум толпы из инобытия
Вдруг ощутим мы оба в одночасье:
Нет никого, есть только ты и я,
И этот сон стремительный – о счастье.
* * *
Этой ночью, как и предыдущей,
Снился мне всё тот же дивный сон:
Будто Бог Единый Присносущий
Устилает блеском небосклон
Льётся свет стремительный, отвесный,
И в дрожащем воздухе на миг
Возникает близкий и небесный
Самый чистый материнский лик!
И душа моя к нему стремится,
И повсюду он неуловим,
а вокруг уже чужие лица, –
Сердце бьётся, мучается, злится...
Как мне быть? И что мне делать с ним?!
И, проснувшись с ощущеньем чуда,
Я, привыкший в жизни ко всему,
Светлый лик ищу теперь повсюду
И молюсь, и кланяюсь ему.
И не рухнули стены вокзала.
И судьба не ушла под откос…
Что же ты ни о чём не сказала,
На перроне, прощаясь без слёз?..
Всё отчаянней движутся зданья,
Пролетают поля и леса.
И беспочвенны все ожиданья,
И бессмысленны все чудеса.
Только ветер за окнами рвётся,
Словно взгляд, устремлённый туда,
Где никто ни к кому не вернётся,
Где перрон опустел навсегда,
Где из гулкого эха вокзала
Проступает опять и опять
Всё, о чем ты тогда не сказала,
Всё, что я не решился сказать…
С той поры, как родиться мне было дано,
Я гуляю себе и брожу, как вино,
И пропившись насквозь, и, скатившись на дно
Ни о чём не жалею как будто бы, но
Закуржавит, заржавит, заржёт, зарычит –
Сумасшедшее сердце в висках застучит...
И привидится то, и припомнится сё,
И причудится, будто и это – не всё...
Я гуляю себе по весёлым стихам,
По несметным, неслыханным, смертным грехам,
По кружалам, кидалам, бомжам и лохам,
По углам, по друзьям, по душам-потрохам,
По небритым щекам со слезой на губе –
Я гуляю себе, я гуляю себе!..
И покуда я вижу, дышу и живу:
Всё, что было со мной, – предо мной наяву.
Прошу Тебя, Господи,
дай тому самому человеку,
который читает сейчас эти строки,
всё, о чём он Тебя просит!
Дай ему это полной мерой,
как умеешь давать только Ты один!
И пусть он будет счастлив
во все его дни,
а если невозможно такое,
то хотя бы сколько-нибудь.
Даруй ему
крепкое здоровье
и любовь ближних,
понимание и сочувствие…
Сделай так,
чтобы душа его
всегда светилась
одной лишь любовью
ко всему сущему,
огради его от дурнословия,
от обид и зависти,
от войн и смертей,
от боли физической и душевной,
если же всё это неизбежно, –
не покинь его и тогда,
дай утешение.
Спаси для него всё,
что дорого ему на земле.
Если же поздно просить об этом, –
не лишай его памяти…
Не знаю – верит ли в Тебя
читающий сейчас
эту молитву о нем,
но даже если и не верит:
помоги ему!
Пусть он чувствует,
что – не одинок,
что нужен и любим...
Милостивый и добрый мой Господь!
Исполни это моё желание!
Исполни его так,
чтобы прежде,
чем закроются глаза мои,
я мог сказать:
«Благодарю Тебя, Господи!
Ты слышишь меня...»
Твой Эльдар Ахадов.