Софья Грехова

Софья Грехова

Четвёртое измерение № 25 (85) от 1 сентября 2008 года

Время первых колокольчиков

 
* * *

у кого-то дети родятся сами

с глазами лучистыми, чистыми голосами

волосами льняными, сонными чудесами

добрыми именами

моя дочь всё откладывает(ся), не складывается в оригами

не торопится к маме

в живот

под сердцем моим не живёт

снится не часто, какой-то взрослой и странной

говорит: мама, чего ты спешишь, мне ещё рано, мама

у тебя ни кола ни двора ни хаты, одна работа с утра до ночи

ну куда я тебе сейчас, сама не знаешь, чего ты хочешь

ты ж вот куришь по пачке в день и уж год как не можешь бросить

– знаешь, дочка, мне кажется, я вчера нашла на виске своем первую проседь

а когда на днях соседская девочка в лифте мне улыбнулась

вся усталость моя, бесприютность моя, сутулость

испарились, будто ты по лбу моему провела ладошкой

приходи уже не понарошку

не во сне, не в бреду, а под сердце, к себе домой
 

дочка сидит на облаке, болтает левой ногой.

 
* * *
 
Концы с концами не сходятся –

Сойдутся с началами

А потом опять всё сначала:

Бесконечно рождаются Богородицы

Бесконечно рожают не то, что хочется:

Мечтали о девочке, получилось иначе – ?

Не получается без конца.

Ещё один мальчик

вырастет без отца.

Станет тонким и хрупким, как хрустальные ножницы

О него порежутся сотни девочек-богорожениц

Будут реветь в подушку, по ночам зализывать раны

Научатся слушать и слушаться маму

Она всегда говорила: осторожнее с колюще-режущими мальчиками

От них образуются трещинки и морщинки, стигматы на пальчиках

От них под левым ребром разрастается что-то огромное, начинает дышать,

за тебя всё решать, мало что разрешать

Кушать яблоки, прогуливаться по городу и прочее, ну как водится…

А потом опять концы с концами не сходятся…

 
* * *
 
машенька ждёт ребенка

Выбирает имя от адама и до адольфа

От кирилла и до мефодия

От федота до якова

От якова до всякого

Думает купит ему красивые погремушки

Станет готовить кашу

Читать хорошие книжки на ночь

а когда подрастёт и спросит про папу

честно расскажет

папа стал святым духом

переехал на небо

это не страшно

и даже почти не больно

я о нём совсем ничего не помню

разве что только

у него были очень красивые сильные руки

настоящего плотника

 
* * *
 
Приличные девочки

Патологические отличницы

Вырастают с годами в прокуренных истеричек

Лучше бы в детстве чуть-чуть пошалили со спичками – ?

охладели бы к возрасту зажигалок

знать бы заранее, что в школьной столовой дадут на завтрак,

кем ты станешь завтра:

мастером слова, бабой с веслом или той, у которой два года условно

за плечами на месте подрезанных крыльев...

чем твоё жили-были закончится:

тили-тили, тили-тесто, в зале нет свободного места

или – ?просто: конец.

Знать бы заранее, что все эти правила

Ленца, буравчика, правописания

разовьют в тебе мании, фобии, прочие комплексы

поднимая всё выше планку над плоскостью

жизни, в которой из близких –

лишь томик питерского тунеядца

заставляет так искренне плакать, реже – смеяться

 
* * *
 
Детство кончается первого сентября

С первыми буквами растрёпанного букваря

С первыми правилами жи-ши

Ты подольше этого не пиши

Знание о вещах делает нас вещами

Школьные коридоры увешаны вечно живыми владимирами ильичами

Под слоем пыли издалека он чем-то похож на путина

А впрочем пусть ещё повисит пусть его

Главное ты не трогай не пробуй на вкус все эти мелочи

Не открывай тонких тетрадей в клеточку

Не решай примеров не помни про дважды два

Про двор на котором растёт трава

На траве дрова

На дровах дядя ваня упит «в дрова»

Никогда не играй в слова

не складывай вечность в надежде на вечное счастье

Слова не любят когда их рубят на части

пришивают приставки и суффиксы отрывают корни

Им от этого больно

Они тебе это припомнят

Мы не будем с ними этого делать больше

Ты не будешь больше делаться старше

Мне за тебя страшно

До дрожи

До колик

Почечных
 

Давай еще на год отложим

Время первого колокольчика?

 
* * *
 
почему-то все время кажется, что непременно успеешь набело

до конца отношений, контрольной жизни – перепишешь с черновика

а тут – бац! – и звонок с урока, учитель идёт собирать тетради,

а у тебя только дата посередине и намечена красная ученическая строка
 

так всю жизнь просыпаешься утром в гордом таком одиночестве

сгребаешь себя с простыней на работу, к которой порядком уже остыл

и вечером пить с друзьями не тянет, домой не хочется,

потому что никто не ждёт там закоренелых отчаянных холостых
 

боевые мы для родителей, которые верят в нас и надеются,

что уж так непременно выстрелим и все цели в десяточку поразим

ты их любишь, конечно, но навещаешь не чаще, чем дважды в месяц,

потому что уж очень тошно в деревню мотаться, особенно в пробках по выходным
 

и пускай некий комплекс вины перед ними вечерами тебя огорошивает,

но ломать себя ты не будешь – пока не время да не пора

и вот хочется же обнять их, сказать дорогие мои, хорошие,

но всегда осекаешься, сберегая неясно кому эти ласковые слова
 

наблюдаешь скептически, как бывшие девушки и одноклассницы

вдруг становятся благостными, говорят про пелёнки да ползунки

у них микрокосмос внутри, у тебя конечно тоже многое получается,

да что-то не радует ни повышение, ни внеплановый корпоратив
 

и ведь до последнего вздоха кажется, что непременно успеешь набело,

что добьёшься, найдёшь, раскроешься, перепишешь с черновика

но уже по тебе звонит колокол и Учитель идёт собирать тетради

а у тебя только дата посередине и намечена красная ученическая строка
 

* * *

 
В поезде, в зеркале туалета, видишь себя, словно в первый раз

думаешь: дал же Боже таких печальных щенячьих глаз

словно никто не гладил по холке, никто не спас

куском колбаски, блюдечком молока

будто столько отвешено было пинков под зад да голодных драк,

что давно боишься людей, недолюбливаешь собак

а во сне, если грезится что-то, так смутное АБЫРВАЛГ

и не ясно: к чему это всё пока
 

думаешь: Господи, я ж совсем не случайно всегда клюю на голый пустой крючок

я как ослик Иа тосклив, как рождественский гусь обречён

по умению жить у меня большой пожизненный незачёт

и в ковчеге давненько заняты все места

ну зачем ты мне дал столько нежности, которую некому донести

этой женственности отчаянной – вечной девочке-травести

отпусти, Карабас, прекрати бесконечно сжимать в горсти

ниточки, что запутались намертво неспроста
 

не могу себя в руки взять, Господи, ну хоть ты прибери к рукам

научи улыбаться, если помнишь ещё, как это делать, сам

у тебя же было шикарное чувство юмора, судя по чудесам,

что ты творил в последние пару дней

ну давай посмеемся вместе, давай устроим безумнейший кавардак,

а то что у тебя за шутки: то потоп, то оползень, то теракт

не смотри на меня с упреком, разожми уже свой кулак

а то задушишь меня десницею праведною своей...
 

Бог молчит понимающе, машинист устало давит на тормоза

в зеркале отражаются грустные, ничего не видящие глаза

 
© Софья Грехова, 2007-2008.
© 45-я параллель, 2008.