Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2019»
Россия, Санкт-Петербург
Солнцеворот,
и дымкой предрассветной
багровый отблеск будущего дня
слегка размыт.
Протяжный выдох ветра
взметает гриву рыжего коня,
что нынче утром выведен и взнуздан;
чей всадник – ликом тяжелей свинца –
на битву Аримана и Ормузда
взирает с равнодушием слепца;
он – победитель при любом раскладе.
Взмывает солнца огненный кистень
и бьёт наотмашь, наугад, не глядя.
Сегодня будет самый длинный день...
Предрассветье, и терпкой прохлады разлито вокруг;
нарастающий гул тишины нестерпимо упруг.
Высекаю огонь и
отчего-то не хочется жить; впрочем, всё как всегда.
Время капает в темя, как в пытке китайской вода.
Я курю на балконе.
Очень жаль, но мой бог не всесилен и вряд ли всеблаг;
да и жив ли? Как знать... Выдыхаю зачем-то в кулак
и вдыхаю поглубже.
В голове неотвязчивый счёт – шéстью раз по шести.
Ну так что же? Должно ведь когда-то и мне повезти...
Я плюю, целясь в лужу.
Оттого ли, что мертвенным светом горят фонари,
но снаружи ещё неуютней, чем было внутри,
а внутри – что в могиле...
Зеркала б занавесить, да только к ним не подойти –
развернувшись, меняю маршрут, не пройдя полпути,
как-то враз обессилев.
До утра не приходится ждать благотворных вестей;
кто бы ждал, но не я. Подаю себе кофе в постель,
но остывшим и чёрным.
Так и тянется, тянется, тянется жизнь напролёт;
словно мантру твердишь «всё проходит, и это пройдёт».
Не прошло...
Да и чёрт с ним!
Пунктиром стай прошито небо,
но, юг сменяв на пайку хлеба,
остались утки на пруду.
Я к ним не раз ещё приду
вести неспешные беседы
с утра до самого обеда
и к удовольствию сторон
сойтись на критике ворон,
что хрипло обсуждают сплетни
о том, как слышали намедни
от двух почтенных голубей,
что небо стало голубей,
а это – к скорому морозу,
но нет по данному вопросу
единодушия. Меж тем,
среди других насущных тем:
прогноз погоды на неделю;
зачем скворцы не улетели;
какою выдастся зима
и не сошёл ли я с ума.
Вздыхая о минувшем лете,
таджик в оранжевом жилете
сжигает осень на костре
по подозренью в колдовстве.
Водою талою по горлу водостока
сольётся небо с первозданной грязью лужи;
известно – март... Но только вот уже лет сто, как
не до весны мне; да и я весне не нужен.
Мы с нею нынче будто вовсе не знакомы:
она – на сцене, ну а я – в девятом круге
не то чтоб ада – эмоциональной комы,
и ни к чему теперь нам помнить друг о друге.
Но, поместив себя в продавленное кресло,
молюсь безмолвно светлой памяти весенней
и терпеливо жду, покуда в ней воскресну.
Пусть это будет ранним утром, в воскресенье...
Нынче на дне стакана – Анна;
малопослушными пальцами лезешь куда-то вглубь,
в середину списка контактов,
незавершённых и даже не начатых актов любви –
не любви, но где-то рядом,
на самой границе чистилища с адом,
куда и не всякий бес посунется...
градус повышен...
и вот ты на улице в свете не солнечном, но «соляриса»;
артикулируешь Фаэтону адрес,
однако по ходу вдруг выясняется, что ты уже там...
в окошке – абрис
смутно знакомый,
и это явно не Анна,
а самая что ни на есть – Елена,
будь она проклята,
и смеющийся рот её,
и весь её чёртов род вплоть до седьмого колена...
Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2019»