Леонид Сорока

Порою глупость, сказанная в рифму,
Живой стремится вызвать интерес.
Но кто решится встать и громко крикнуть,
Что чушь есть чушь, будь в рифму или без!

Себя уважать просто так не спеши.
Сперва против шерсти чего напиши.
И, против теченья упорно гребя,
Узнаешь всю правду в момент про себя.

Узнаешь, что выжил давно из ума,
Что бездарь, придурок и куча дерьма.
Подскажут куда, и прикажут: "Вали!"
Про тех, кто хвалил тебя, скажут - нули.

Иллюзий о собственной роли не строй,
Покуда зудящий не скроется рой.
Покуда, последствий не взвесив вполне,
Безумец другой не воскликнет: "Ко мне!"

Быть можно дельным человеком,
А можно дельным и не быть.
И жить себе в пространстве неком,
Где просто некого любить.

А те, кого любили крепко,
Увы, за дальнею горой.
Оттуда их как дедка репку
Ни царь не вырвет, ни герой.

Но к нам они приходят часто.
Их голос слышен, виден жест.
И говорят беззвучно: 
Здравствуй!
Живи, пока не надоест!

Мы тут, мы где-то недалече,
Не провалились в пустоту.
Обнимем ласково за плечи,
Когда тебе невмоготу.

И душу мистикой не мучай.
Пусть нас услышит не любой –
Лишь только знай на всякий случай:
Мы тут, мы рядом, мы с тобой.

С белою вороной чёрный лебедь
Повстречался как-то на лугу.
– Нелегко, – сказал он ей, – тебе ведь! 
Я один понять тебя могу.

Белые собратья, улетая,
Не позвали чёрного в полёт.
И тебя твоя прогнала стая.
А вернёшься – насмерть заклюёт.

Так давай с тобой запомним туго:
Впереди немало трудных дней.
Надо бы держаться нам друг друга –
Станем вместе вдвое мы сильней.

Согласилась белая ворона:
– Буду я с тобой, а ты со мной.
И кивнула удовлетворённо.
Ей не куковать теперь одной!

Три на четыре паспортное фото
И круглая печатка в уголке –
На жизнь в пространстве выданная квота, 
Права передвигаться налегке.

Уж фото не в ладах с оригиналом
И побледнела синяя печать
И самого себя с тем странным малым
Тебе с трудом приходится сличать.