Зоя Бочинская

Памяти В. Кондратьева, врача и друга

Уходят корабли, уходят в никуда,
Оставив двойников дежурными на рейде.
Омойте их, дожди! - Моря для них налейте.
Потушены огни в портовых городах -

уходят корабли...

Уходят в никуда, не ведая пути,
Без лоцмана, без карт, поднявшись по тревоге. 
Не надо им мешать, - 
                их надо отпустить.    
Лишь память - оберег на выпавшей дороге,

уходят корабли...

Не дайте им пропасть в пугающей дали,
Пошлите им волну по вере и по силам,
Раскрашенный мираж неведомой земли -
Пусть верят корабли, что море их простило...

уходят корабли...
не знают корабли

Fuimus - мы были

И зачем это всё, и кому пригодится потом
то, что ты эти звуки когда-то потрогал губами?
Что на флейте играл эту жизнь, а она - ни о чём,
лишь - мелодию сбив -
                               под конец обернётся цунами.

И зачем это всё, если знаешь про эту волну,
этот грёбаный айсберг,
                          вспоровший надёжный "Титаник"?
Подсудимого нет - и кому ты поставишь в вину
рассекреченный факт,
                        что когда-то и флейты не станет?

И зачем это всё, и кому пригодится потом
то, что было до нас - и до нас - и потом уже с нами?
Ты на флейте играл увлёченно...
но я не о том...
Как уйти и остаться, хотя бы зыбучими снами,

чтобы за руку снова вести чью-то память туда,
где в дырявых сандалиях скачет доверчиво детство,
смотрит в щелочку двери,
                                 живут из песка города,
и дорога - как цель, а не как повзрослевшее средство.

И зачем это всё?
                              И кому пригодится потом?
Впрочем, я не о том...
                                    ерунда...
                                                   это я не о том...

Осень. Воронка. Воровка. Игры на вылет.
Кто-то останется, кто-то исчезнет совсем...
Душу тоской опалит и безжалостно вынет...
Ставь всякий малый у норки (вигвама) тотем.

Снизу тотема всё волки, киты да медведи 
 - предки в поверьях -
а сверху, конечно же, - ты.
Кто ты - орёл, муравей, человеческий гений - 
осень сама там, где надо, расставит кресты.

Осень - воронка, воровка, античная драма,
ставит прививку: прикидывай срок уходить.
Что остаётся? 
Тотем? Бытия голограмма? 

Гены и коды. - Ведь Кто-то прядёт свою нить...

Родиться б ангелом... с крылами честь по чести,   
чтоб подопечного, когда придёт пора, - укрыть,      
баюкать голосом (ведь ангельский же голос),    
шептать ему на сон благие (вроде) вести            
о том, - что быть ему ещё (или уже не быть):        
ну, - как наш царь с утра распорядится - Хронос.  
(ему, сметливому, гадать, решать... и вдруг решить...)   

...А мы-то кто? Мы ангелы простые...            

Родиться б ангелом... и долгими ночами   
всё бы смотреть в лицо заветное с любовью,  
сны сторожить, чтоб не решились душу засмущать, 
желать ему судьбы не злой и беспечальной,    
разглаживать во сне нахмуренные брови...    

Но если, наконец, проступит Хроноса печать,   
укрыть крылом и напевать у изголовья...          

...Stop, ангелы. Мы плакать - не должны...

Чернобрюхая туча - военный обученный зверь,
ты меня загрызёшь, ты мне душу проешь до печёнок,
ветром выдуешь тень, ободрав захудалый плетень,
обратишь её в ночь - сгинет день с головой усечённой.

Кононада гремит, завывает небесный орган,
поднимается воинство - тёмные силы природы,
кто-то страшно знакомый, закутанный в плащ-ураган,
пульт с улыбкою жмёт -  и стеной поднимаются воды...

Эти воды - потоп. Кто здесь Ной? 
Может быть, это - ты?
Не построен ковчег, да и Ной второй раз не родился...

Злые каверзы мира - по-пацански грубы и просты:
чуть с орбиты сошел - океан потерял, в песне сбился...

то нагрянет потоп...
то комета с гремучим хвостом...
то обреет планету цирюльник тюремный - цунами...
Ненадежный когда-то 
           присмотрели простейшие дом.

Что по этому поводу скажет небесный парламент?

... эти воды - потоп...