Юрий Удалов

Ты растревожь оторопь,

Ты пропиши знаки.

Кожа зерна, отруби,

Хлеб предвкушает в злаке.

Сами себя спели мы,

Сами себя съели.

Черным мазком бѐлено

Таинство Вечной Цели.

Пѐре/ веди

оттепель,

Снегом посыпь раны…

Свету хотел? Вот тебе!

Хриплый смешок охраны.

Храмы толпой полнятся,

Миро плывёт в небо.

Только одно вспомнится

Мне: кипарис Гебы!

Исповедь глаз правильна,

Слово твоё – свято.

Но на делах праведных

Вечностью мы распяты.

Смотрят кроты пристально,

Рыбы поют звонко.

Птица – лишь ты истинна,

Мир мой, моя сторонка…

Капельки звёзд, где же вы?

Солнца взойдёт точка.

Снова костюм бежевый,

Вновь джакаранд почки…

Всё:

Мечталось,

Хотелось,

Набрякало,

Цвело.

В кущах тернии смело

Раздирают чело.

К раю путь мы мостили

Громогласьем цитат.

Квинтэссенция стиля:

Сам Орфей и есть ад!

До корней взбудоражен,

С бурей борется дуб.

Пей нектары из скважин,

Жри амброзию губ!

Поцелуй мимолётен,

Жалит взгляд, как кинжал.

Птах сбивает на взлёте

Птицелов наповал.

В темноте исповедник

Отпускает грехи.

Первым станет последний,

И Омеге с руки

Торжествующей Альфе

Миг любви даровать.

Мы в экстазе и в кайфе

Встретим полночь опять.

Опоён пустотою,

Околдован чумой,

Ты уверуешь в Стою,

Устремившись домой.

Замки прежних баронов

Ты сровняешь с землей.

Подари мне корону,

Дверь Орфею открой.

Разрывается лютня

В предвкушении битв.

Дай ступеньку, попутный

Поезд грешных молитв.

В них, до букв измочален,

Растолчён до слогов,

Кроток, тих и печален,

Ты уйдёшь от врагов…

Позабудь ощущенье,

Отрекись от руки.

Эвридики прощенье

Тонет в бездне строки.

Мой журавль улетает

К безвозвратности лет,

Ночь синицу съедает,

Как паук-птицеед...

Но светлы ваши лики,

Непорочен твой круг!

Журавли Эвридики

Нас уносят на юг.

"Сухонькую крохотную учительницу из лицея

Сегодня утром нашли замёрзшей в постели".

Ты помнишь, как лицо твоё я ласкала

Вот этими самыми пергаментными руками, мой любимый?

Мы так много хотели сделать, мы так мало успели,

Судьба выстрелила навскидку, она попала в меня, не целя.

Ты счастлив. Был. Ты от жизни умер. Но я рада, что смерть в тебя не попала.

Я защитила тебя от пули, я упросила её пройти тебя мимо.

Ах, до чего, до чего холодно в Мондеверге, в том доме страшном.

Жизнь кажется застывшей и мертвой, как мрамор Бьянка Каррара,

Заберите меня с этого проклятого, холодящего душу юга,

Где даже пальмы стоят нахохлившиеся, как снегири в шинели.

Брат мой, Каин, лучше убей меня. Нет дыхания во мне, нет изо рта пара,

Люди в чёрном поют реквием по Нему, и опускают флаги на башнях.

Тридцать лет, тридцать лет, внутрь себя закопана, брожу я по чёрному кругу,

Галатея, Пигмалионом похороненная в хрупком, промёрзшем, засохшем, забытом, застывшем мраморном теле"

Нежна / осень.

Но прежде всего – зима.

«Нужна?» –  / спросит!

А нет – так придёт сама.

Как штык –  / в ножны,

Гвоздём раскалённым - в дверь.

Поверь, / сложно,

Им верить – и ты не верь!

Вкуси / жвачку.

Жизнь станет, как пух, легка.

Влюбись / в прачку,

Пол-литрой взбодрись пивка.

Споют / хором,

В бездонье эпиталам.

Умчит / скорый

Тебя по чужим делам.

Забудь / вёсны,

Но лето – первей всего!

Болят / дёсны

И шамкает естество.

Скользни / в дырку,

Пронырливый, что твой рубль.

К ноге / бирку

Привяжет тебе Гугль.

А ты / тоже

Стань ножиком. В пополам

Сложись – / может,

Бегущая По Волнам

Придёт, / спросит:

«Ну, где мой дарёный бант?

Пропал?! / Осень

Ты жди, а не Фрэзи Грант!»

Серафим, Ферапонт, Береника, Егор, Аввакум:
Имена и увядшие звезды приходят на ум.

Через ночь, через поле… Зла правда - и трепетна ложь.
Ты паришь, ты летишь, ты струишься, бредёшь и ползёшь.

Ной, Сим, Хам, Иафет, Саломея, Саул, Исаак:
Старых капищ руины, на землю спускается мрак.
Отступая – не плач, перережь лучше жилы кремнём,
Дай вкусить ему плоть, дай ты ей насладиться огнём!

Маргарита, Николь, Ярополк, Натали, Эбигайль.
Растворяйся во снах, по волнам и по дням убегай, 
В быстроте лимузинов и в тыквах волшебных карет,

К горизонту стремясь, где во мгле возрождается свет.

Эсмеральда, Петруха, Саид, Абдулла, Гюльчатай.
Воплотись в целлулоиде, с пыльных страниц улетай
В переулки, во тьму, что кипит от покинутых слов:
Что сказал ты и сделал – с тобой, до скончания снов!

Представление кончено – есть только ты и Марлен!
Смутный облик мечты в казематной реальности стен.
Полночь… Крыша крошится. Но ты исчезать не спеши:
Мир – огромная сцена. На ней – две нагие души.