Подборка стихов, участвующая в конкурсе «45-й калибр – 2019»

Ольга Нежданова

Россия, Рязань


Олеся

Олеся лёгких путей не ищет, не терпит правил и дураков,
Жалеет брошенных псов и нищих: бродягам – мелочь, собакам – корм.
Она улыбчива от природы, не станет хмуриться под дождём,
Её совсем не меняют годы, как будто время чего-то ждёт.
Она ладонями ловит ветер, в ответ он ластится, словно пёс.
Соседки шепчут вдогонку: «Ведьма! Зачем лукавый её принёс?»
Живёт, как песня, поёт, как дышит, читает сказки про добрых фей,
Гордится знанием умных книжек, изящной радуется строфе.
Вреда не видит в чужих упрёках, как будто мимо летят слова,
Идёт по жизни походкой лёгкой – возможно, ангел поцеловал
В момент рождения и в подарок оставил пару надёжных крыл,
Но спрятал их в гардеробе старом, на семь замков до поры закрыл.
Она транжирит себя и счастье, талант растрачивает взахлёб,
Как искра зреет, растёт и гаснет, латает жизненный переплёт.

От рака за год сгорело тело, «забрали черти» – соседки врут.
А я считаю, к своим взлетела, чтоб крылья спрятанные вернуть.


Один в поле воин

Оторваться. Выплыть из суеты, день за днём по крохам себя творить.
Пусть ворчат, что в поле не воин ты, до оскомин мудрые пескари.
Пусть не верят в выбранный путь друзья, и злословят офисные мальки,
ты плыви отчаянно на маяк в полноводном устье твоей реки.
Путеводный символ лучист и бел – доберёшься, если упрям и храбр,
если дашь однажды себе обет от добра в ответ не искать добра.
Этот выбор жертвенен и колюч. Не пасуй, чутью без остатка верь,
и судьба к успеху подарит ключ и к великим тайнам укажет дверь.
Узнавай без страха и без границ мир, в котором снова открыт и юн,
где повсюду множество синих птиц, и они о счастье тебе поют,
где волшебный красный цветок зари расцветает, словно гигантский мак…

Этот мир живет у тебя внутри, даже если ты бесконечно мал.
Даже если в поле не воин ты, если вдруг решил, что душой – старик.
Оторвись. Избавься от суеты. День за днём по крохам себя твори.


Такие разные облака

В начале жизни легко быть белым: лети – и небом, как царь, владей. Любая форма на пользу телу, захочешь – ширься, а нет – худей. Ещё не нужно брони и крыльев для дрейфа в море небесных вод. Бывает, ранит лучом навылет, но ранка с лёгкостью заживёт.
А время гонит тебя по кругу, пространство делит на «свой-чужой», и бывший друг не зовётся другом, твой мир – богатый, его – большой. Вокруг друзья одного полёта, Sky-клуб оплачен на много лет, в него не вхож посторонний кто-то, здесь все знакомы, здесь все в тепле.
Конечно, жизнь и тепличных учит. И если лезут в твоё быльё, глядишь не облаком – чёрной тучей, и даже слёзы картинно льёшь. Однако, в крепком твоём анклаве не беды – бедки – пройдёшь, как квест. Тебя не выдадут на закланье, укроет стая, закон не съест. Тебе не стать побратимом пыльным тому, кто близко к земле плывёт. Ему частенько ломают крылья и бьют ботинком в пустой живот. Спасать не станут, искать не будут, легко закроют на смерть глаза. Плевать на то, что не он – Иуда.
Москва поверит твоим слезам, легко забудет о пыльном брате, привычно спишет любое зло. В твоём чужом голубом квадрате не в тренде горечь правдивых слов.
Когда-то в детстве делились хлебом, клялись, что дружба, как сталь, крепка.
А нынче делят на части небо такие разные облака.


Выжить

Август сорок второго. Польша. Рельсы смерти ведут в тупик.
На сегодня нет рейсов больше.
В небо тянутся ветви пихт и царапают воздух чадный,
отправляя посланье ввысь.
Больше некому.
Нет пощады, как Всевышнему ни молись.
От бессилия сводит пальцы, снятся горы сожжённых тел.
Как заставить себя не сдаться в этом страшном капкане стен?
Сквозь немытые стёкла окон виден жёлтый, зловещий дым.
Этот лагерь – смертельный кокон, гнездовище людской беды.
Сорок третий. Октябрь. Выжить.
Наготове топор и нож.
Мне по плану достался рыжий и вон тот, что на пса похож.
Надо только не сдрейфить – мне же убивать предстоит впервой.
Я кого-то нещадно режу, я пока что еще живой…
Контрразведка. Проверка СМЕРШа.
Километры чужой земли.
На Рейхстаге графитным стержнем я пишу «Собибор - Берлин».


Ливни

       Время способно затаиться, подобно тигру,
       и, выбрав момент, увлечь тебя за собой.


Сумасшедшие ливни терзают ночь,
Сатанеют в попытках её распять.
Забываюсь тревожным, коротким сном.
Он приходит по графику и опять
Возвращает назад на десятки лет,
В ту весну, где я так бесконечно юн,
Где война амазонкой сидит в седле
И уверенно топчет судьбу мою.
Где мне снова шестнадцать, и скоро год,
Как в боях материнской молитвой жив.
Липкий страх заполняет собой окоп.
Верный друг на студёной земле лежит.
Не на шутку гуляет старуха-смерть,
У неё и глаза, и душа черны –
Смертоносные стаи стальных невест
Выпускает из рук на поля войны.
Продираясь сквозь страх, по земле ползу,
Прижимаясь к холодной её груди,
Мимо мёртвых орудий и амбразур.
Я дышу, но дышу только я один.
Надо двигаться тише и чуть быстрей –
И укроет спасительной тенью лес.
Оголённый пустырь. Штормовой обстрел,
Мне досталась одна из шальных невест...
В медсанчасти очнулся. "Держись, браток, –
Улыбнулась сестричка, снимая бинт.
– Больше смерть обмануть не сумел никто,
Подавилась старуха тобой одним".

Просыпаюсь от благостной тишины,
Ливни стихли и сон унесли с собой.
На горячей ладони ладонь жены –
Медсестрички, что стала моей судьбой.


Перейти к странице конкурса «45-й калибр – 2019»