Наталья Татаринцева

По колено в траве безвременья, изломанной линией 
Безнадежно уходят во тьму поколения Имени. 
С бесконечного неба слезами утрат приморосило 
Поколенья Ивана да Марьи, Петра да Иосифа. 

По полыни горячей, калёной, с крестами под кожею 
Переходит в расход поколение имени Божьего. 
Поколеноклоненны они, покаянно склоненные, 
Истираются в прах, разливаются в воды соленые. 

Не осталось теперь среди нас ни двора, ни кола его.

Поколение царства, империи, смут - Николаево. 
Рассыпаются ветхой бумагой, забытою расою 
Поколение Марсово и поколение Марксово. 

Сквозь удары зениток и пламя, сквозь всполохи дымные. 
Строгим строем идет поколенье Катюши с Максимами. 
И гранитные глыбы покроются первою наледью. 
А на них имена запечатаны вечною памятью 

Как монеты в горсти беспечально и скоро разменяно. 
Поколение Ленина на поколение Леннона. 
Но для праха и тьмы поколение неуязвимее. 
Если не пропадет, если названо именно именем. 

Время снова тасует чины, пьедесталы и звания. 
Подбирает на память для нас имена и прозвания. 
Потому что так надо живым. По дороге в забвение 
Безымянным уже не пройдет ни одно поколение.

Мудрецы говорят, что время разбрасывать камни.

Пусть летят словно птицы, карая блудниц и нищих.

В доме отца твоего крепко закрыты ставни,

У порога слепой с фонарем человека ищет.

Время растить таланты, кормить их славой,

И забивать каждый вечер заблудших овец

Сто пророков и каждый из них говорит о главном

И каждый твердит, что он есть начало и есть конец.

В приюте для нищих духом усталый бармен

Превращает воду в вино и ломает хлеб,

Два апостола в темном углу измеряют карму,

Говорят, как вериги от Гуччи сменять на грех.

Разговоры и толки струят в полутемном баре:

«На площади главной опять собирался народ,

Там стояли кресты, а они, каждой твари по паре,

Кричали: - Распни! - и стояли разинув рот.

И камни летели как птицы…». Хрипит радиола

За стойкой, а Меркьюри знает, что шоу маст гоу он.

В продаже святая вода и святая кола,

За окнами дым, пляска ведьм, колокольный звон.

А снег сыпал с неба горькой небесной манной,

Каждый дом был похож на закрытый ковчег с отчаянием.

Вифлеемскими звездами в окнах мерцали экраны

И вороны с вестью благой по крышам стучали.

В доме отца твоего зажигали свечи

И девушка пела под сводом, и звук был глух…

Они закрывали очи, сдвигали плечи,

Ловили летящий сверху священный дух.

Закрыли все двери, закрыли все окна. В рубище

Убогий и дикий, далекий от мира сего

Молился за каждого странный крылатый нищий

У двери закрытой дома отца твоего.

Время — лишь ворох 
пыльных игрушек, 
Забытых в углу. 
Вечность — молчание. 
Войны закончены, сломаны пушки 
И на паркетном полу. 
Спят деревянные воины. 
Близко сияние 
Утра. Восходит заря новой эры, 
Новых времен. 
Годы — лишь шарики на лапах ели, 
Вечность — закон. 
Павшие воины скоро 
рассыпятся в пыль. 
Время стирает границы. 
Вечному богу под вечными звездами снится. 
Неумолимая быль.


 

Полночь рассыпала бисером мелким сны,
Флаг городской – словно крылья летучей мыши.
Чуть задевая заточенный край луны
Кто-то большой тихо бродит – кого-то ищет.

Мягко колышет шагами ночную тьму,
Щурит глаза на призывы фонарных точек.
Кот антрацитовый путь перейдет ему.
Спросит: «Ты кто?». Только он отвечать не хочет.

Кто-то большой наклоняется ниже и
Приподнимает тихонько за угол крышу.
Молча читает чужие, чудные сны,
Дальше идет переулками, снова ищет.

Ну а когда к горизонту придет луна
И заструится мерцающий флёр восхода
Кто-то большой превратится в обрывок сна.
Ночью вернется, чтоб снова искать кого-то.

 

Нити сюжета сбиваются в мерзлый ком.
Что оборвется, а что, изменяясь, длится.
Золушка в офисе курит в окно тайком,
Где-то в онлайне сражаются в битвах принцы.

«Я ли милей?» - королева напишет в сети,
Фото загрузит в короне и мокрой майке.
Яблоко рдеет – на компе ее логотип,
Сеть соберет для нее миллионы лайков.

Злобный колдун полирует любовно печать,
Множит бумажных драконов презлые стаи,
Из заклинаний – «убрать», «наказать», «отказать»,
Галстук Кензо и кольцо из дамасской стали.

Герда идет, не стирая замерзших слез,
Плеер, ключи и мобильник в ее кармане.
Добрая фея – владычица светлых грез -
Вновь улыбнется в прицелы десятка камер.

Мерзнут сюжеты – холодный сегодня мир,
Перебирает уныло событий множество.
Верят сюжеты из самых последних сил 
В то что, что когда-нибудь сказка
случайно сложится.