* * *
Крупные беды гложут,
Мелкие теребят.
Был бы я помоложе –
Я бы любил себя.
Ну a теперь негоже.
Дa и не хватит сил.
Был бы я помоложе –
Я бы себя убил.
* * *
В суть не ворвусь. Из пошлости не вырвусь.
Так мало сделал, а уже устал.
Я рос таким талантливым, а вырос...
Я был таким доверчивым, а стал...
На ласку не ведусь – боюсь обжечься.
Создав из одиночества уют,
Давно Поступок заменяю жестом
И в зеркале себя не узнаю.
Стансы Воскресного Вечера
Тишина изгибается смерчами
Пустота обступает химерами
Наказанье Воскресным Вечером
Мне уже полной мерой отмерено.
Принимаю последние почести
Тихой жутью Воскресного Вечера.
Обреченный на одиночество.
Исключенный из человечества.
* * *
Адрес есть, и можно письма слать
(Это было прошлою весною).
Женщина, Которая Спасла, –
Что ж, спасла и больше не со мною.
Адрес есть, и можно письма слать.
Понимаешь, письма – это мало.
Женщина, Которая Спасла,
Для чего же ты меня спасала?
Адрес есть, и можно письма слать.
Может быть, ответишь. Нет, наверно.
Женщина, Которая Спасла,
Унесло тебя осенним ветром.
Дон Жуан: P.S.
Я знаю все правила этой игры –
Суть взгляда, значение жеста,
Холодную нежность, таящую взрыв,
Вы это зовёте «блаженство».
Злить. Льстить ей. Не замечать до поры.
О, сколько рецептов отравы!
Я знаю все правила этой игры.
И как побеждают без правил.
Но скольким бы яблоки я ни дарил,
Со всеми был изгнан из рая.
Я знаю все правила этой игры.
Я больше в неё не играю.
Curriculum Vitae
В школе, где я хорошо учился,
не было уроков ЧестноПисания,
не было уроков ПриродоВидения.
А если Kультуры, то только Физ.
В школе, где я безутешно влюблялся.
(Потом я понял, как мне повезло
не встретить ответное сильное чувство.
Что б я с ним делал?)
В школе, где я уже точно знал,
что не стану: военным, пожарным, лётчиком
и директором Универмага.
В школе с семи до семнадцати лет.
И с девяти до двух часов или больше.
Большеглазый мальчик и злобный подросток.
В школе, где я...
В школе, где...
В школе...
* * *
Да, ты во всем права.
Далее и везде:
Я виноват в А,
Б, В, Г и Д.
Как алфавит прост.
Все уместилось меж
Не исполненьем просьб,
Не оправданьем надежд.
А сколько букв в честь
Главной моей вины,
Что я такой, как есть,
И не могу быть иным?
Да. Это мой провал.
Всё. Это мой предел.
Я виноват в А,
Б, В, Г и Д.
Диалог
Тут можно о разном, но надо короче.
Раз время настало, подводим итоги.
– Тогда тебя все любили?
– Очень.
– И ты отвечал взаимностью?
– Многим.
И было ручное домашнее счастье.
И ты острил: «Кама-Сутра» – не догма.
– Тогда тебе всё прощали?
– Часто.
– И долго всё это терпели?
– Долго.
А может, не долго – не знаю, сколько.
И где-то решили: не надо боле.
Тогда тебя предавали?
– Скопом.
– Потом тебя добивали?
– Больно.
Именины
Я в Воскресенье зван на именины,
То есть на праздник жизни приглашён,
где умные и сильные мужчины
все влюблены в своих красивых жён.
И через все препоны и барьеры
они пробились. И у них весьма
надёжные доходные карьеры,
уютные и тёплые дома.
И не из уважения к талантам
(они ж мой крест, а не моя вина)
меня накормят мясом и салатом,
и тортиком. А водки! А вина!
Улыбку искривив на грустной морде,
чтоб под питьё за дружбу и любовь
не быть ни ложкой дёгтя в бочке меда,
ни – Боже упаси – самим собой.
И щёгольски неся, как шрам почётный,
свободу непутёвую свою,
в их парность принесу свою нечётность,
свой хаос – в их устроенный уют.
Но то, что мучит, то, что травит душу,
свою никчёмность и грошовый блуд,
я спрячу, не открою. Не нарушу
покой друзей.
Ведь я их так люблю!
* * *
Будь проще, и к тебе потянутся люди.
Расхожая сентенция
Да, надо просто. Никакого таинства.
Да, я согласен: я – не уникален.
И представляю, как ко мне потянутся
Холодными и липкими руками.
С моими не доделанными строками
(Ну, извините, недовскрыты вены).
А мне ведь надо только, чтоб не трогали,
Я так отзывчив на прикосновения.
Сил мало. И доходы не великие.
В пустой постели не уютно спится.
Но лучше пустота, чем эти – липкие.
Досужее пустое любопытство.
* * *
Шатенка. Дрянь. Шалава. Крошка...
Заменой всех моих утрат,
Ко мне приходит греться кошка
На плитах заднего двора.
Мы связаны с ней общей тайной.
У нас интимные дела:
Я поделился с ней сметаной.
Она мне крыску принесла.
Такая вот у нас делёжка...
Ей бы остаться до утра.
Но только греться ходит кошка
На плитах заднего двора.
Интерьер
В этом доме вечно ждут новостей.
Но почтовый ящик вечно пустой.
В этом доме не бывает гостей –
Слишком горек хлеб и дорог постой.
В этом доме по поверхности стен
Хороводится театр теней.
Лишь одна моя горбатая тень
Неподвижна на белёной стене.
Там снаружи белый день, ночи синь,
Туч стада и непогоды слюда.
Я на стенке, как стенные часы.
Мне отсюда никуда. Никуда.
Опять Пьеро
Теперь забыт, заброшен, но зато
Когда-то кем-то – и тобой – любимый.
Мальвина, твой Пьеро уже не тот,
Споткнувшийся на многих Kоломбинах.
Он любит быть зван в гости. Он привык
Погреться у чужих благополучий.
Мальвина, твой Пьеро уже старик.
Его поклонницы воспитывают внучек.
Он больше не поэт и не пророк.
Слабак, ботаник, нытик, меланхолик,
Мальвина, твой Пьеро – совсем Пьеро.
В дурацком колпаке и балахоне.
© Александр Грозубинский, 1983–2015.
© 45-я параллель, 2015.