Александра Полянская

Александра Полянская

Золотое сечение № 32 (57) от 21 ноября 2007 года

След следа памяти


* * *


Прощай!

твой голос растаял

в гудках телефонных,

в эфире безмолвном…

Прощай!


твой облик плывёт в ставропольском тумане,

и я забываю,

как взгляд равнодушен,

как руки небрежны,

как ты жесткосерден!


Прощай –

в безмолвие ночи,

в дневное молчанье

ушедший любимый –


беспечные песни

писались не нам

и пропеты не нами –

прощай!


* * *


Заповедник гоблинов –

не страна.

Все здесь сверху донизу –

пьянь пьяна.

Рушится последнее –

ай да пусть!

Выломим комедию

наизусть!


* * *


На свиданье с беспечным Солнцем

Улетаю. Кто остаётся?

Кто за мной заколотит двери

И задует в окне свечу?


Ведь не ждут меня в этой жизни

На пропахшей потом Отчизне,

И, пожалуй, никто не верит,

Что обратно я прилечу.


* * *


Ночь. Улица. Фонарь. Аптека.

Александр Блок

Ах, всё в жизни гораздо проще:

Перекрёсток, фонарь и дождь.

И уже не в поющей роще –

Ты меня в подворотне ждёшь.


И заплёванный серый камень –

Не цветущий душистый луг.

Аромат здесь – моча да падаль,

Да кислый прогнивший лук.


И в слепом городском пространстве

Перепутаны все пути.

А у каждого – сказка странствий.

Но куда от себя уйти?


* * *


Берег был выложен

Иероглифами веток.

Откуда теченьем принесло

Столь странные письмена?


* * *


Памяти Олега


Скоро совсем растают следы

нитей его судьбы…

После нас остаются

дети и внуки,

законченные дела,

слова, сказанные когда-то,

отпечатки мыслей…


наш облик в памяти ближних

чем дальше –

тем более идеален.


* * *


Старых друзей растеряла –

И новых не завела.

На перепутье стою,

Застыв вполоборота.


* * *


Который век? Какое время года? –

Всё так же грязно-серы небеса

И, как вчера, безрадостна погода

Была, Бог знает, сколь тому назад.

И нынче, и, похоже, – завтра будет.

Лишь синим ветром где-то вдалеке

Беспомощно доверчивые люди

Рисуют призрак счастья на песке.


* * *


Я не знаю, как поступить,

и не уверена, что сделала верно.

Прошлое и будущее терзают меня

мучительными сомнениями.

Вновь и вновь прокручиваю

ленту вчерашнего дня,

отыскивая ошибки, переживая неудачи.

Тревожно обдумываю,

репетирую предстоящее,

замирая от страха и неуверенности,

не решаясь сделать выбор.

Тем временем

волшебно превращается

будущее в прошедшее.


Где же моё настоящее?


Апрель седьмого года


Смерть – это очень заразно.

Посмотрите:

Она распространяется, как инфлюэнца,

Чем дальше – тем больше

Ушедших

в ближнем кругу.


Кто следующий?


* * *


Пока я была в том густоцветущем яблоневом саду –

сколько минут прошло? Миг миновал или век?

Цвет или запах в розово-белое облако погружал?

Время пьянящее растянула – и в память

Кубок душистых мгновений влила:

Так пахнет в юности предвечернее небо,

Так пахнет счастье по прошествии многих лет…

Полоса отчуждения


Полоса отчуждения

Вдоль дорог, вдоль дорог.


Полоса отчуждения

От тревог, от тревог.


Отчуждаемся дружно мы

От земли, от земли –


По асфальту плывущие

Корабли, корабли.


За полоской ничейною

Всё поля да поля.


И забытыми стрелами

По краям – тополя.


Мы в железных коробочках,

Как патроны, сидим,


Отчуждаясь от прошлого,

Что ещё отчудим?


Всем нам хватит забвения,

Невесёлый мудрец.


Полоса отчуждения

Вдоль сердец, вдоль сердец.


* * *


замужество,

как способ самоубийства.


Старые книги


Там прекрасная пани

на фортепиано

исполняет Шопена страстно

томно глаза закрывает

руку даря поцелуям

там готовит корнет пистолеты

чтобы утром с другом стреляться –

но гордый шляхтич

предпочитает саблю

там реками льётся кровища

ежечасно рифмуясь с любовью

любовью любовью любовью любовью

там страсти кипят не на шутку

на кострах где сгорают сгорают судьбы


там жизнь проходит чужая

на мою непохожа


* * *


Трупный запах черёмухи,

замерзающий дождь…

Ты на все свои промахи

оправданье найдёшь.


Будешь белым пушистиком –

нимба свет на челе.

И заплачет Пречистая

безнадёжно вослед.


Вечерние любования


Невыносимо живописные

Раскалённые,

Багряные, алые, жёлтые,

Яростные закаты.


Над синими склонами

Невероятно нежные,

Малиновые, прозрачные,

Акварельные облака.


Сжимается сердце:

Я уйду – они будут вечно.


* * *


Глаз не опущу,

Руку не подам –

Мимо, как сон, скользну.


Так я прохожу

По твоим следам

Тысячу и одну весну.

Время плена


Ох, недолго плачет дождь.

Ох, недолго.

Всё я жду, что ты придёшь –

Всё без толка.

В лужах тонут фонари

По колено.

От заката до зари –

Время плена.

Время шёлковым шнурком стиснуть шею.

Разбудить тебя звонком

Я не смею.


* * *


…А потом уничтожат всех аннушек –

Чтобы масло не проливали, –

И на чём-то сторгуются с Воландом,

Чтобы рукописи сгорали.


Кассандра


И ничто не закончится

простым «да» и «нет».


Поэтому предрекаю:

Это начало конца.

Остерегайтесь триумфа –

Это ловушка,

огонь, пожирающий доводы разума!

Как бы не упивались победой –

Не изменятся нити судьбы!

Ну хоть попытайтесь

вместо радостных кличей

подумать о собственной слабости!


Но не слышат

И, опьянённые боем,

Всё лезут на стены.

О, страшное празднество перед смертью!

Счастливый город под властью Приама –

Слепота твоих детей

Отворяет ворота!

Ах, как я хотела бы быть, как они:

Не видеть, не помнить,

Не знать!


Что ж, играйте и пейте, дети,

играйте и пейте,

Так, как сумеете пить и играть –

Люди, что созрели до смерти

От рук людей,

не дозревших до жизни.


* * *


Я вам рассказала,

как всё это было,

Как в сердце любовь

не вмещалась,

Как я безнадёжно,

бесстрашно,

безвольно любила –

И как я прощалась.

Как в гулком безлюбье

растаяли годы

беспамятной льдинкой,

Как жизнь разломилась

от горькой свободы

На две половинки.


* * *


Стремятся к югу

И уезжают на север.

Восток привлекает многих.

Другие бегут на Запад.

Есть те, о ком ничего не известно:

Врываются в жизнь –

говорят: «Прощай!» –

исчезают –

Остаётся отблеск минуты,

След следа памяти.


© Александра Полянская, 1997-2007.
© 45-я параллель, 2007.