Алла
Арцис

Юдифь и Карлсон

Ночью ко мне прилетает Карлсон – 
небритый, с планшеткой через плечо. 
смотрит пристально, говорит: «Покайся!» 
        
в ужасе спрашиваю: «И в чём?» 
Не слышит, но сам не шуметь старается, 
бережно глушит усталый мотор, 
странно по сторонам озирается – 
ожидает увидеть торт? 
«Ладно, выкладывай, что написано», – 
пробует что-то разведать: 
«Откопала ли новые истины, 
наподобие велосипеда?» 
«Что ты, что ты», – отвечаю запальчиво, 
тыча в тетрадку пальчиком.              
        
  
………Деточка, хочешь в царицы? 
………что ж, ты созрела, готова: 
………кровь по ступенькам струится 
………красной дорожкой ковровой… 
………Смотрит светло и стеклянно 
………вдаль голова Иоанна. 
  
«О чём это?», – спрашивает тревожно. 
Я: «О будущей царице Халкидики и 
     Армении». 
Морщится: «Дорогая, ты безнадёжна – 
о Саломее вообще не ко времени!» 
  
………Смешаны годы и мифы: 
………голову вносит на блюде 
………в город служанка Юдифи – 
………месть во спасенье не судят! 
………Девочка, нежная серна –      
………слышала про Олоферна? 
  
Карлсон: «Рисуешь такую        
натуралистическую картину…» 
а я всё толкую, толкую, толкую 
о подмене нравственных ориентиров 
о том, что земля пропитана кровью –     
                    
может и я виновата, каюсь… 
Молчит. после тихо: «А хочешь кофе?»    
                   
«Да», отвечаю – и просыпаюсь. 
  
Кофе – итальянский, «лавацца»,   
давно облюбованный сорт…                
         
всё-таки, что же хотел мой Карлсон?  
Очевидно – не торт.