Борис
Чичибабин

* * *

И опять – тишина, тишина, тишина. 
Я лежу, изнемогший, счастливый и 
     кроткий. 
Солнце лоб мой печёт, моя грудь 
     сожжена, 
И почиет пчела на моём подбородке. 
  
Я блаженствую молча. Никто не придёт. 
Я хмелею от запахов нежных, не зная, 
то трава, или хвои целительный мёд, 
или в небо роса испарилась лесная. 
  
Всё, что вижу вокруг, беспредельно 
     любя, 
как я рад, как печально и горестно рад 
     я, 
что могу хоть на миг отдохнуть от себя, 
полежать на траве с нераскрытой 
     тетрадью. 
  
Это самое лучшее, что мне дано: 
так лежать без движений, без жажды, без 
     цели, 
чтобы мысли бродили, как бродит вино, 
в моём тёплом, усталом, задумчивом 
     теле. 
  
И не страшно душе – хорошо и легко 
слиться с листьями леса, с растительным 
     соком, 
с золотыми цветами в тени облаков, 
с муравьиной землёю и с небом высоким. 
  
          1962