Родилась в Пензе. Детство провела в посёлке Авангард Тульской области в семье родителей матери. С пяти лет живет в Москве. В 1986 году с отличием окончила факультет книговедения МГУП (Университет печати), в 2002 году – факультет психологии Московского института открытого образования. Любовь к литературе привила бабушка – учитель русского языка и литературы.
С 1986 года работала в Художественном Фонде Союза Художников, с 2002 – частная психолого-педагогическая практика.
Осознанно и регулярно начала писать стихи с 2014 года. Призёр Всероссийской поэтической премии MyPrize, лауреат поэтических конкурсов: «Хижицы», «Кубок Балтии», «Славянская лира», «Витебский листопад».
Первая публикация – в журнале «Юность» в 2017 году; публикации: «Время», «Полутона», «Юное сияние», «Artelen» и другие. В 2018 году увидела свет первая книга стихов: «Ибис». М., «Стеклограф».
Шкатулка с сюрпризами
Диана Рыжакова, Ибис. М., Стеклограф, 2018
Глубокая, сложная литература всегда вызывает во мне желание вникнуть, разобраться, побыть рядом. Понимание не всегда приходит мгновенно. Понимание – это постепенная духовная работа души. Диана Рыжакова даёт в своей новой книге много пищи для сердца и ума. Читая её стихи, я заглядываю в словарь чаще, чем когда читаю Рене Генона или Порфирия. Новое, неизвестное всегда завлекает, будоражит воображение. Как заметил Шекспир, «есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам».
Мне кажется, что Диана Рыжакова – это поэт «с биографией». Но биография её, по большому счёту, читателям не известна. У каждого из «прорвавшихся» в литературу писателей был, на мой взгляд, свой маленький эшафот. У Достоевского он зрим и очевиден. А у многих других – оказал огромное воздействие на творчество, но остался «за кадром». Скрытая часть биографии с огромным энергетическим потенциалом – это и есть для художника «третья сторона медали». Иногда эти события давно отшумели и успели забыться, но вектор развития личности – остался. С таким душевным багажом поэт сразу же входит в литературу не графоманскими стихами. И, конечно же, что касается творческого пути Дианы Рыжаковой, трудно переоценить вклад мамы и бабушки в становление её души. Об этом можно прочесть в книге «Ибис». От себя добавлю, что бабушка Дианы преподавала русский язык и литературу и была для девочки «Ариной Родионовной».
Поэзия Дианы Рыжаковой – это шкатулка с сюрпризами. У меня была целая сага с ударениями в употреблённых ею словах. Баошичи – есть такой городок в Черногории. О нём с любовью пишет в своём стихотворении Диана. Где правильно поставить ударение? Баошичи? Баошичи? Словари – молчат. Интернет – попросту не знает. Никто до меня, наверное, не озадачивался этим вопросом. Выручил звонок другу. Вернее, подруге, которая каждый год ездит в Черногорию. Оказывается, правильно говорить Баошичи, с ударением на первом слоге! Мне этот вариант, признаюсь, даже не приходил в голову! Поразило, что в длинном пейзажном верлибре об этом курортном городке поэтом не было произнесено ни одного лишнего слова. Ни одной лишней метафоры. Для меня это – показатель класса.
Изумрудный свет в старинной чаше,
сколы и трещины по краям ощупывает языком заря,
олеандры и кипарисы в глубокой нише, ничьи,
только ветер порывисто дышит –
это Баошичи
выплывают на берег из узких колодцев времени,
из спутанных завитков,
из плена фарфоровых облаков
выпадают,
вытягивают загорелые шеи,
распластываются на камнях,
оживают профили на камеях.
Черногория – медленная земля,
будто горячий кофе или сухое вино,
сестрица к сестрице потягивают улыбки на лицах,
каждая смотрит в своё окно, и лишь одно
нараспашку, ночью открыты ставни,
и лишь она могла бы, но так и не стала.
В Бока-Которском заливе, повесив нос,
дремлет лёгкая лодка, укачивая на руках
чешуйку, лепесток плавника.
Рыбка моя ненаглядная,
каменная моя рыбка.
Вторая история связана с ударением в слове «суккуб». В юности я читал романы Гюисманса и другую литературу, так или иначе связанную с этой тематикой. И вынес стойкое убеждение: ударение в этом слове должно стоять на втором слоге: суккуб. Каково же было моё удивление, когда я увидел в стихотворении у Рыжаковой ударение на первом слоге. Обычно в таких случаях я внутренне возмущаюсь, полагая, что автор, конечно же, не прав. Однако в данном случае было одно «но». Степень владения языком у Дианы настолько высока, что я подумал вот о чём: «Если до сих пор в каждом слове она была безупречна, высока ли вероятность того, что здесь она ошибается? Вдруг не прав – я?» Решил, на всякий случай, проверить. И надо же – оказалось, что современная норма считает приемлемыми и правильными оба варианта! Вот такой поворот! Благодаря таким авторам, как Диана Рыжакова, мы и совершенствуемся в великом и могучем нашем языке. Как бы много мы ни знали, айсберг незнания огромен. Не хочется разделить участь «Титаника». «Я знаю то, что ничего не знаю», – говорил Сократ.
У Дианы Рыжаковой – глубинная, подземная, подводная лирика, с большим лирическим потенциалом. Названия стихов у неё – не концептуально-стержневые, не трансцендентные, а просто намекающие на какую-то деталь, почти случайные. Вешки на пути. Идёшь себе, идёшь. Смотришь, а справа висит табличка: «Ибис». В этом есть некая прелесть, озорство игры. Простые вещи, как-то: переполненная электричка, старая фотография, приезд на дачу переполняют сердце поэта образами. И образами. Без этого не бывает поэзии. «Истерзанные деревья», «Сука-любовь» – читая названия некоторых стихотворений Дианы Рыжаковой, невольно ждёшь какую-нибудь жесть. А стихи – о светлом. Парадокс! Вспоминаются слова классика: «Я сам обманываться рад!» Иногда в стихах у Дианы возникает зримый портал в высшие сферы, выход в астрал. Иногда подземное у неё светлее, чем видимое и зримое.
Рыбинка – речка подземная,
речь течёт, пробивая в коллекторе брешь,
улица расплылась в сирени,
окна светятся, – слушает этот бред:
«Можешь не видеть, на ощупь не чувствовать,
просто знай – есть водопад, он струится,
до дна заполняет искусственный,
асфальтовый угол, кирпично-панельный край.
Можешь не верить, он у тебя под ногами,
в трубах холодных и грязных пытается жить,
можешь забыть его имя, уменьшить, забанить,
полностью изменить.
Он будет длиться в потоке диггеров,
от фабрики Динга до Страхова особняка,
рыбинкой, серенькой, глупой рыбинкой,
не предавая ни одного твоего сиреневого лепестка».
Презентация «Ибиса» проходила в кафе «Лиля Брик», где на каменных стенах красовались фотографии Маяковского и его бессмертной возлюбленной. Вдруг я чётко осознал, как важно слышать автора «живьём». Диана читала стихи совсем не в том темпоритме, в котором они были мне знакомы по книге. Хотим мы этого или не хотим, в поэзию проникает авторский перфоманс и расцвечивает её новыми красками. Часто это совсем другая, непривычная подача. Вот и в авторском исполнении Дианы Рыжаковой мне почудились отголоски рэповой молодёжной культуры новейшего времени. Рэповая культура влияет, на мой взгляд, и на классическое стихотворчество. Прежде всего, ритмически. Лиля Брик, глядя с фотографий, всё время загадочно подмигивала собравшейся публике. Вечер поэзии удался. Завершить же это небольшое эссе мне бы хотелось вот так: читайте Маяковского и Диану Рыжакову.
Член Международного ПЕН-клуба.
Добавить комментарий