Дмитрий
Бобышев

Силуэты слависток

Две учёные девы 
обледенели в академическом мире 
среди серебральных высот; 
кто-то розов из них, кто-то вконец 
     полосат 
(звёздных средь оных не водится), 
кто-то, коль сразу не обе, а то и – 
     четыре: 
стукач и сексот. 
Это, впрочем, неважно, что верх и где 
     низ, 
важен (и лаком) один, как «Засахаре 
     кры», 
как любовное «Чмо», как орех на двоих, 
– Модернизм! 
Как сластёнам его поделить? 
Надо грызть или грызться, 
в гузно вцепившись другим и друг дружке 
грозно, грязно, гораздо – наотмашь, и в 
     пах, 
обличая двуличье и грех 
их всех: 
вовлекая нежных учащихся, 
     администрацию, 
церковь автокефальную, синодальную, 
епископальную и, пропуская куранты иных 
     конгрегаций, 
жнецов, трясунов, крестоносцев, 
чёрта в ступе 
и целый пожарный расчёт. 
– Ну зачем же нам, душенька, грызться? 
Мы же не в Йейле, не в Беркли, 
мы же не белки – 
те, в сущности, крысы в мехах, 
в гипотетических бриллиантах. 
А мы – при своих. 
Лучше нам замочить конкурента 
в крови некорректности, – 
этого вот модерниста, 
бубнововалетчика, ослохвостиста, 
лучиста: 
дать пельмешек ему заглотить 
     плесневелый, 
изгрызть самого, 
смести его в прах и в пуху обвалять, 
со студенткой неплохо б застукать, 
и – под суд. 
Под асфальт закатать 
и проехаться после, 
эх, с кандибобером прямо на Брокен, 
а после – на пенсию. 
Кончится песня, – 
мы  те же, мы – те… 
Но мы – тени.