* * *
подобраны упавшие слова
тому, что обозначить невозможно
когда дышать болезненно и страшно
от странной мысли вовсе не дышать
летать в окно, нырять в земную твердь
минуя скрип потёртого паркета
ночного. это, и не только это
не сложно, если верно подобрать.
открой глаза, тебе знакомый звук –
рассыпались горошком, покатились
и кошка, всё услышав наперёд,
проводит чутким умудрённым взглядом
слова, остановившиеся рядом
в окраинах белёсой темноты
и скажет мне: чур, собираешь ты!
ей этого добра уже не надо.
* * *
ночью я лежу мечтаю…
Мамонов
я хочу жить в мире без людей
в царстве белокаменных идей
чтоб кивала мне, всегда права,
белая Платона голова
чтобы, вне природного закона,
Хайдеггера Ницше и Генона
призраки летали в вышине
и спокойно улыбались мне
в стороне стою мечтаю я,
тихая живая статуя.
* * *
я просто вижу призраков, а ты?
вне зрения, в углу у немоты
где кубарем летит умерший свет
небес которых не было и нет
в сознании угрюмом и больном
там зрячее охвачено лучом
а именно – отсутствием луча
там камеры затворами стучат
и смотрит Джек за мутное окно,
на фотоплёнке чёрное пятно
увы, дитя, никто из нас не вырос
а жизнь была обещана на вырост.
и так, до выпускного от яслей,
мы стали только злее, не взрослей.
и в лентах ждём последнего звонка,
а мёртвые глядят издалека.
* * *
Как люди, умирают дневники.
Воспоминания мёртвые послушай.
Чуть слышно, но былое просит душу,
И та по-птичьи кормится с руки.
Когда-то, вспомни, жизнь была рекой
В тени простого маленького сада.
Твоя улыбка, и коса – ограда –
Плетёною чернеет полосой.
И чайные печальные глаза.
На фотографии мы будто в тёплой чашке.
Я в полосатом платьице-рубашке,
А где-то в листьях прячется оса.
Живые краски мёртвой красотой
У времени за пазухой застыли.
Боюсь произнести... Скажи, мы были
В саду с тобой?
Невеста
Мама ты помнишь магазин свадебных платьев
В здании дворца бракосочетания на набережной
Недалеко от нашего дома ты помнишь мама
Белые белые платья и всё из пластмассы
Бусины туфли цветочки так странно
Всё из пластмассы
Было ли так или так казалось
Может ты помнишь мама
Красные будто бы стены
И точно бархатный пол
Красный бархатный пол
Белые платья
Из белой пластмассы ты помнишь мама
Я забегала в примерочную
Я устремлялась вниз
Я обшаривала углы
И всё это в поисках бусин
Разных пластмассовых бусин ты помнишь мама
Больших и поменьше ты помнишь мама
Разных пластмассовых бусин
И запах
Совсем невозможный такого по-моему больше и нет на земле
Только наверное ты можешь вспомнить ты помнишь мама
Что это было когда и где
В здании белом дворца
Нашего дома на набережной
Помнишь мама
Я – свадебное платье.
Едоки картофеля
Мой друг меня на полке не нашёл.
Я ем картофель. Это хорошо.
Мои спокойны руки и живот.
Красива тень на фото. Стрелок счёт.
Читаю сообщение в тиши:
Мол, «sorry, ты со мною не дружи.
ко мне придут и пол не мыт давно,
не высплюсь... в общем, не идём в кино».
Прочитано. Я в спальню ухожу.
Расстанемся, хоть я и не спешу.
Иду на кухню. Продолжаю счёт.
Я ем картофель.
Это
Всё
Пройдёт.
* * *
Что поэзия?
Говорят вещество
Вон гляди вереница машин
Что плывут в поворот гуси-лебеди
Льются индийским гуськом
Вереница дымящихся слов
Что пыхтят ведь сегодня мороз
Я в заснеженных мыслях
Цитирую свой перевод
* * *
кто скажет нам, зачем всё это было?
молчанье, и косматая трава,
курчавая, как чада голова,
собой покрыла свежую могилу.
пока есть время – на море смотреть
в Сицилии, как Майкл Корлеоне,
точнее на. без окрика и стона,
вдохнув морское, тихо умереть.
и только бы никто не сосчитал
мои проценты пораженья лёгких
и тэгов, до безумия жестоких,
под именем моим не указал.
правки
из слоновой кости из огня из стали
на Олимпе меня зачали
под цикад урчанье под ангельскую дуду
я спала в Гефсиманском саду
огнегривые львы очей не смыкали
златокудрую спящую охраняли
и орёл трёхглавый кружил над садом
следил за ползучим гадом
тело мое упругое травами умывалось
родниками студёными горными омывалось
и опускалась ручка сонная золотая
в рая ручей и вода живая
ручку холёную золотила
Бога слезою мыла
слышало спящее ухо слова будущие сыновьи
ноздри вдыхали слёзы кровавые пряные одинокие
а голова спящая утопала в травах
тело питалось белое наливалось
девичий дух-аудитор тем временем инспектировал новый проект Земли
будущие домики, башенки, корабли
кошку узнал, лошадку, летучую мышь
пыль городскую, ночную тишь
чёрное дно морей, асфальтову твердь
человечью смерть
и просыпалась…
глаза открывала сонные видела дерево и на нём
правки карандашом
© Екатерина Малиновская, 2022.
© 45-я параллель, 2022.