Игорь
Паньков

* * *

А ничего не меняется, веришь? От 
     гамлетовских реприз 
запах, как будто под снегом оттаяв, 
     трупы 
первопроходцев Шамбалы требуют: пусть 
     протрубят на бис 
иерихонские трубы. 
  
Вместо безликой тени за Цезарем бродит 
     Брут. 
Дырка от бублика кроет целинных земель 
     гектары. 
Длинную линию жизни ручки авоськи рвут 
тоннами стеклотары. 
  
А нынче кремлёвские снова решили, что 
     быть резне, 
и в тишине пенат, невзначай пропустив 
     стаканчик, 
Алексей Максимович, примеряющий 
     чеховское пенсне, 
шепчет: «А был ли мальчик?» 
  
Пролетающей над Парижем фанерой 
     закончен труд 
братьев Люмьер и другого, рогатого 
     корифея. 
В ежевечерних сводках смакует страна 
     иуд 
новости от Матфея. 
  
И каждый дешёвый фраер с коронной 
     кликухой Шарль 
жадно желает знать, где шныряет шлюха. 
Лишь бедолага Ван-Гог все ещё приезжает 
     в Арль, 
чтобы отрезать ухо.