«но глад велий человеку – бога не моля, жити».
Аввакум Петров
* * *
Вечер, сумерки, завод.
Мы выходим из ворот.
Проходная, поворот…
Дальше всё наоборот:
Утро, сумерки, завод.
Цех, труба и дым идёт.
Дым, похожий на змею,
На любимую мою.
* * *
Не напрасно ли сердце тоскует? –
В нетерпении сердца тоска:
Никуда не спешат облака,
Пока ветер на них не подует.
* * *
В ласковой дымке слабоосенней,
Как остывающий кипяток,
Марьина Роща смотрит на Север
(Хоть иногда и она – на Восток).
Слишком уж проще от жизни тощей
Кажется жизнь... И беда бедней…
Майская роза – Марьина Роща
К осени стала чуть-чуть грустней.
Север для избранных, Юг для многих.
Наши забавы не для детей:
Сладкие слёзы большой дороги
И остальных окольных путей.
Нам, непрощающим, нет прощенья…
Так неужели и никому?..
Марьина Роща в красном смещенье,
Красная площадь в сером дыму.
Марьина Роща – некуда проще.
Крутится-вертится общий сон:
Ходит по кругу слепая лошадь,
Вертит гранитное колесо.
* * *
Шум вранья о воле и свободе
Иногда стихает на восходе,
И тогда бывает всё в природе
Тихо, как до нашего прихода.
Повторение пройденного
Тяжела была жизнь, неумеренно детская,
Пел турецкий Жуковский под дудку немецкую.
Развернула туретчина жуть азиатскую:
Прусским строем шагнула на площадь Сенатскую.
И тогда тяжела вышла доля солдатская:
Ничего не слыхали про ценности вечные,
Просто так попадали под пули картечные.
Осень
… Неумолимы и непогрешимы,
Мне разонравились пожарные машины.
Но всё равно: прекрасен белый свет!
Спаси нас, Господи, от бреда обнаженья,
И окруженья, и обнаруженья
Врагами на предмет уничтоженья,
Конечного сведения на нет.
* * *
Фантомас! Не смотри на нас!
Мы приснимся в кошмарном сне:
Мы почти без масок сейчас,
Наяву, на воле, на дне…
Не смущай нас, как Лев Толстой,
Мы, как опыты на живом…
Ты постой на своём, постой
Боевом посту, боевом…
Недовзорванные мосты…
Непрощенная боль утрат…
Вместо совести глупый стыд:
Вместо совести – стыд и срам.
Уходи совсем, Фантомас,
Без тебя невесело нам.
От страданья народных масс
Мы столетья сходим с ума.
Или мало своих забот?..
Дни легки, как сны на снегу…
Исторических груз щедрот,
Риторических бред фигур…
Ах, страна ты наша, страна…
Фантомаски родных границ…
А внутри у тебя зима
С замерзаньем в полёте птиц…
С философией об ином
В разговении нефтяном…
Дни – краснее, чем кирпичи.
Жизнь проста – другой не ищи…
То мы дурнями на печи,
То мы отроками в пещи…
* * *
Горе нищим и тощим,
Потому что, увы,
Всевозможная осень
Помрачила умы.
Горе тощим и нищим,
Потому что отсель
Наша главная пища –
Белгородский кисель.
Нам другой и не надо,
Потому что дожди,
Потому что осада,
И зима впереди.
В оборонном угаре,
И с надеждой в груди
Для врагов его варим,
Для врагов и едим.
* * *
Беда дурацкая, трусливая
Высовывается из-за забора.
Проблема выбора: ослиная,
Четвероногая забота.
Опять то чёрное, то белое.
Опять то да, но нет, то может быть…
Душа, как ветка обгорелая
Над брошенным костром, над прожитым
Непоправимо и неправильно…
Душа больна необратимостью,
Стерильной, банной, мыльной, кафельной
Клинической необходимостью.
Беда – как гидра многоглавая.
Вседневный выбор всё кошмарнее:
Опять то левое, то правое –
То поворот, то полушарие…
Былое выглядит всё жалобней…
Но – воссмеются все печальные!..
И батюшка стоит под яблоней
И утешает нас отчаянных:
Нелепо выбирать нам ныне
Между ромашками и розами.
Ждут впереди сады иные
С вечнозелёными берёзами…
* * *
Вроде мы ни в чем не виноваты,
Но опять вражда во все концы,
И горят больничные палаты,
И горят спортивные дворцы.
К нам спешат пожарные расчёты…
А куда спешить, когда уже
В небе пропадают самолёты,
И всегда тревожно на душе?
И неясно, где душа, где тело...
Нет порядка в данности смешной…
Машенька из винного отдела
Снова переходит в овощной.
* * *
И враг у ворот,
И зима на носу,
И враг не пройдёт,
И нас не спасут.
* * *
Дети растут и гуляют без спроса,
Вольнолюбивые, в общем, балбесы.
Велосипед на костлявых колёсах
Их довезёт до реки и до леса.
Там на реке и вдали за рекой
Ветер играет, цветы опыляет…
Воля, не воля… Покой, не покой…
Разве легко наши дети гуляют…
Крутится-вертится шар золотой,
Крутится-вертится шар расписной,
Он называется шар наш земной…
В воздухе ласточки, осы, стрекозы,
Сосны, ольха и простые берёзы,
Всяки слова и пустые угрозы…
Дети растут и гуляют, гуляют,
Сами не знают, чего вытворяют…
Выпит – не выпит любовный напиток?..
Сладкие драмы из школьной программы…
Вечером ждут и стоят у калиток
Чадолюбивые ихние мамы.
…
Неразрешимые наши задачи,
Вражеских происков частые сети…
Ходим опасно: не можем иначе…
Неудивительно – малые дети…
* * *
Всё повторяется, как сказка,
Ползут туманы из оврагов.
Смывается чужая краска
С непоправимо белых флагов…
И снова огненные птицы,
Летят все ниже и страшнее…
Чужие сны, чужие лица
Проходят родиной моею...
Напрасно грешник уповает
На избавление заочное…
Такое время наступает:
Продай штаны, купи заточку.
Сварка
Совершенное это язычество:
Берегись, отвернись, не смотри! –
Здесь дуга, а в дуге электричество:
Ослепительно ярко горит.
Участь общая, может быть, лучшая,
Но понять не умеем того –
Чада всякого частного случая,
Чада всякого века сего.
И с любовью в душе несказанною
Друг на друга мы как на врага…
Здесь дуга, а в дуге это самое…
Ты да я… Между нами дуга…
© Иван Макаров, 2017–2020.
© 45-я параллель, 2020.