* * *
Все слова на «А», как ворона песнь,
в языке родном фиксирует слух.
Одиночество
прогрессирует как болезнь,
и от мыслей отчаянных сводит дух.
Кликну друга – придёт мой законный враг,
пожелает счастья – три раза сплюнь,
а иначе придётся – что так, что сяк,
будто вору за реку бежать Катунь.
Собирать ватагу, пока силён,
и, божась, креститься, идти в обман,
потому как здесь атаман – закон,
и – никто ты, если – не атаман.
* * *
Метёт позёмка вдоль столбов фонарных.
Лицо своё упрятав в воротник,
среди людей хронически непарных
я жить привык.
Мы все, увы, единственные в мире,
под этим небом, этой пустотой,
и дважды два, возможно, не четыре
в системе той.
Но мы с тобой по правилам играем
в беспамятстве и снов, и дел дневных,
и ад квартирный называем раем
для нас двоих.
* * *
Проклятье города большого,
«они встречаются» – клеймо,
не от того, что жизнь сурова,
так получается само.
У этих встреч свои законы:
когда очнёшься ото сна,
объятья, шёпоты и стоны,
как лужи, вымерзнут до дна.
Двор городской – как дно колодца.
Осколок хрустнувшего льда
в тебя безжалостно вопьётся
и не растает никогда.
* * *
Пейзаж наш – провинции заговор,
здесь мыслей иное течение.
В Приморье не вишня, а сакура,
и это имеет значение.
Живём себе, напрочь лишённые
московского горя-величия.
Берёзы – и те у нас жёлтые,
и знаково это отличие.
* * *
Е.Д.
В подъезде дома лестничная клеть
всю ночь одна мерцала в тусклом свете,
и я готов был ночью умереть,
но ты моей не допускала смерти.
Тьма неохотно размыкала круг,
согрелись солнцем каменные плиты.
Мне стало легче, и я понял вдруг,
что мы с тобой уже не будем квиты!
И, понимая, головой поник
в раскаянье неискупимом, мужнем,
что я теперь не столько твой должник,
как раб того, что не свершил в минувшем.
Письмо в столицу, ХVIII век
(Отрывок, в переложении на современный язык)
Приветствую тебя, мой друг столичный!
Всё занят политической борьбой?
Сенат безмолвствует, как конь в узде привычной,
а ты в тоске по жизни заграничной
реванша ждёшь, готовя новый бой?..
Тебе бы счастья в жизни личной!
Кормило власти, слышал, взяли в руки
гвардейцы из гнезда Петра?
сплошь Сашки Меньшикова внуки,
сплошь – не варяги, сплошь свои ворюги,
большие крысы с царского двора?
и меценаты на досуге?
Что ждать от тех потомков проходимца,
кто сиськи в детстве досыта не ел?! –
Не вышли ростом, плутоваты лица…
Учила их кормилица волчица
гнать, достигая, кто на что посмел…
Вот и итог, как говорится!
Борьбой партийной имя не позоря,
Стихами коротаю свой досуг.
Да, я живу в провинции у моря…
Сороки, белки с моего подворья,
Те тоже тащат… Глядя на ворюг,
Смеясь, вытравливаю хворь я!
Прости, но я идей не разделяю.
Во мне твоей уверенности нет.
О чём сыр-бор в столице я не знаю,
мы здесь в деревне попривыкли к лаю:
– Что лаешь-то? – спрошу у пса. В ответ
опустит уши: лают – вот и лаю!
Мы примем здесь преемника – любого.
Не нам судить, что истина, что ложь.
Мы лишь хотим порядка. Хоть какого!..
Пришли стихи поэта мне Баркова;
вот, говорят, кто истинно хорош!
А от воззваний толку – никакого.
06.01.10
* * *
Вверх по распадку неба свод – белёс,
и сучья – ноты, что без должной цели
торчат в стволах невидимых берёз,
а чуть пониже – притаились ели.
И тихо так, что слышен каждый звук:
лай из посёлка – подневольный, тощий,
и с неба – вздох, и дятла – дробный стук,
и ключ – журчащий под метровой толщей.
Похожим став на этот лес – седым,
где в полдень снег на чёрных ветках тает,
я человеком стал – немолодым,
и мне – не нот, а пауз не хватает.
14.02.10
Просто жить
· Цикл
* * *
Томлюсь, блуждая, как сновиденье, среди людей,
от урожая до урожая своих идей…
А вот и осень, зима и далее – что, что там есть?
Давайте спросим, того ли ждали от этих мест?
И книга птицей взлетает в небо, крылом шурша.
И, как в темнице, ступает слепо моя душа...
огонь не ярок – на ощупь слово, своё – пишу.
Жизнь – не подарок, но я иного и не прошу!
октябрь 2008
* * *
Когда в забой уходит смена, как Данте в ад,
хор над тайгой в огне Вселенной из жаб, цикад,
всю ночь звучит из тьмы болотной, из скал, где мхи…
И ключ торчит отдельной нотой из-под ольхи.
Чу, под землёй кипит работа в кругу чертей! –
за слоем слой снимает ротор в корнях ключей.
За звуком – звук. Мелеет эхо. И сохну я
без слов, без мук. И сон – прореха небытия.
Как дух мой слаб! С кайлом по нише ползу с трудом,
как вечный раб того, что свыше. Слаб и ведом.
Восторга нет. Проснуться что ли?.. – Глаза открыл
и вышел в свет. Как те, из штольни, кто ночью рыл.
13.07.09
* * *
Снег упал – река чернеет и журчит, где мель.
Вечереет… коченеет над рекою ель
Иглы ели потемнели, птицы не поют.
Зазвучали в сердце мели, совесть – божий суд.
Пёс бездомный, зверь ли взвыл там? – бегло, и умолк.
Звук бездонный… кто с визитом? Неужели волк?
Зябнет дерево живое, голая земля.
В зимней хвое, в волчьем вое – родина моя!
20.02.09
* * *
Вороны стаями взлетают с кладбища в снегах глубоких
С мест, где оттаяли любви ристалища на солнцепёках.
На лес прореженный, на зелень ельника лёг неба вырез,
не синий – бежевый… глянь, холм отшельника из снега вылез.
Фанерка, досточка, ни дат, ни имени, казённый номер.
Сухарик, стопочка, от рыбки косточка – тому, кто помер.
Эх, не отчаяться б цыгану во поле, ему поспать бы!
Не получается: мешают воплями вороньи свадьбы.
Летит встревожено по редколесному пространству птица.
Жизнь подытожена, жмуру безвестному спокойно спится.
И ели лапами упали грубыми на крышку гроба.
Над ним с лопатами, ломами гнутыми – три землекопа.
И снега крошево, и глины месиво, и все – поддаты.
«Всего хорошего!» – играют весело ломы, лопаты.
18.02.09
* * *
Звёзд острых покачнётся сфера из-за плеча,
Где мостик – шаткий. Будто вера. И блеск ключа.
Где тёмен лес, а в грешном теле – мольба и дрожь:
зачем ты здесь, в такую темень? Куда идёшь?
И тычась мыслью, кто ты, где ты? который час?
Из тысяч странных и нелепых обрывков фраз,
обрезков смысла и событий. Из слёз, страстей.
Из блеска праздников забытых, из жизни всей
придёшь к тому, что станет ясно, как циклы лун,
что в прошлом было всё – прекрасно, что ты – не юн…
А мозг не спит, и в целом свете нет никого,
лишь мостик шаткий – твой свидетель, а ты – его.
10.06.09
Ода на отключение света
1.
Свет отключили – залаяли псы, глядя на звёзды,
и отразились в созвездье Весы пашни, погосты
лунные плёсы сонной реки, берег горбатый,
ольхи, берёзы да ивняки – всё, чем богаты.
Все, чем владели прежде до нас готы и гунны.
Всё, что воспели прежде не раз стрелы и струны.
Отблеск забытый прежних страстей, тёмных и потных,
или событий в мире детей, трав и животных? –
радости зуммер... В точку свело даты и лица.
Будто я умер, и повезло тут же родиться!
2.
Но... ворохнётся, хрюкнув, как вепрь, дизель в сарае,
и поперхнётся, пёс – как о цепь, путаясь в лае...
Господи сыне, раз я такой, то без вопроса,
дай мне, как псине, мир и покой лунного плёса!
Мир электричества, яростных ламп, стен из бетона,
качеств-количеств, женщины-вамп, гнущейся томно,
банковских ставок, бирж мировых и котировок,
стрелок и явок, взглядов косых и недомолвок.
Время прощаться… это – пароль, думка барбоса –
сытым промчаться – берегом, вдоль лунного плёса.
27.01.10
* * *
В ледяной полынье отраженье луны, словно птица
хищно блещет в волне, и перо от волны – золотится.
Зримо «ах!» на устах, если заговоришь, – от мороза,
где в прибрежных кустах замираешь, как мышь от гипноза.
Это стало судьбой: ты рискуешь собой на охоте.
Не хватает тепла, вечность мёртво взяла сердце в когти.
Время катится прочь, и поверх его – ночь... Отраженья.
И нехоженых троп пляшет калейдоскоп сверх движенья.
01.03.09
* * *
Месяц вышел... в небе – лопасть замелькавших дней.
Свет – всё выше, глубже – пропасть памяти моей.
Это осень. Кадры с ленты, старой, но цветной:
кто с тобой сейчас? и с кем ты?.. Разве не со мной?
Криво сшито... не поспоришь: ночь, и я - один.
И спешит ко мне на помощь старый карабин.
Гукнет филин – охнут кроны... Плюну под забор.
И заклинит все патроны, что пошлю в затвор.
2009
* * *
С неба сыплет снег… Снега – до колен вдоль тропы.
Вот он, человек, вне казённых стен и толпы.
Свежий снег пушист на ветвях лесных, на домах.
Был ты смел, ершист, а теперь ты сник... Снег. Зима.
А теперь ты рад малости, что есть – не своей.
Так любимой взгляд хочется прочесть вместе с ней,
Так, когда пожил, вывел «итого», сбавил прыть,
И, вздохнув, решил, что важней всего просто жить.
16.02.09
© Иван Шепета, 2008–2010.
© 45-я параллель, 2010.