* * *
День прожит правильно и глупо.
Полы домыты. Ночь идёт.
Чужих огней не тает лёд,
и жизнь, как бабочку под лупой,
разглядываю столько лет...
Я поломыла полоумно,
как будто бы ждала гостей,
гостей, похожих на детей, –
наивных, праздничных и шумных, –
но их на самом деле нет...
Есть только горе-энтомолог
и невротичный чистоплюй.
– На, птичка, бабочку, поклюй,
твой век заливистый недолог.
А мой – давно ни то ни сё.
И если вдруг под самый вечер
в окно влетает редкий жук,
то я ловлю его, держу,
уже почти вочеловечив…
Но и ему не повезёт.
* * *
На деревьях пропавших моих
ничего не росло, кроме книг
и замученных черновиков,
и заученных школьных стихов.
Тот, кто ночью пришёл и унёс
этот сад – он работал всерьёз:
только голая злая земля
подо мной распласталась, скуля.
Может, так и должно было быть:
«Выбирай: либо сад, либо быт», –
голос внутренний мне говорил.
Я к нему не прислушалась. И:
нет ни быта, ни сада со мной –
лишь горячечный ветер ночной
водосточно клокочет в груди:
«Посади новый сад, посади...».
* * *
В больничной тьме так много синевы –
уже который день я с ней на Вы,
она моей становится судьбою.
И то, что ночью пыльно-голубое,
то санитарно-белое к утру.
Я знаю, все когда-нибудь умрут.
Но я нарочно – выживу и сдюжу
и буду, как надкушенная груша,
иному не доставшись бытию,
мерцать в больничном комнатном раю.
* * *
Сквозь ночь, не разнимаясь, говорить
о важном, о ничтожном – вперемешку,
наматывать мерцающую нить
на спицы памяти. Наматывать, не мешкать.
Нам будет сниться всё, как не во сне:
за сквером – сквер, а дальше, в подворотне –
твоя рука, скользящая по мне,
и ускользающая я, почти бесплотно,
в пустой туман иллюзий и цитат,
в молчание, в пространство междометий…
Но я так рада, рада, что ты рад!
Мы в нашем сне – встревоженные дети.
И он идёт кромешной пеленой,
слепой молниеносный ливень в мае.
Поговори, поговори ещё со мной,
я все твои слова запоминаю!
* * *
Нависай надо мной, грозовой перевал,
красным небом тревог и утрат.
Я беду свою в губы при всех целовал,
в тёмно-сладкий её виноград.
И глядела она на меня хорошо –
как никто на меня не глядел,
превращала сердечную ткань в решето,
оставляя других не у дел...
Значит, поздно метаться. К чему беготня?
Не уйти от нависшей беды.
Погляди на меня, как тогда на меня...
Хорошо на меня погляди!..
* * *
В тесноте прошедшего и пустого
приглушённым светом былых обид
я полна, как прежде, и я готова
ничего не помнить и не любить,
не любить и прыгнуть как можно выше,
затерявшись в омуте облаков,
словно обезумевший лётчик вышел
в оголённый космос – и был таков.
* * *
Звучнее, чем колокол – слово,
которого след не простыл,
моя вековая основа –
безмолвный и пламенный тыл,
где рой мотыльков однокрылых
парит у забытой реки.
Пока голова не остыла,
лечу с ним всему вопреки.
* * *
Ничего не останется кроме прозрачного сада,
беззаконно плывущего в замершем птичьем зрачке.
Неизвестно, откуда он взялся, но я ему рада.
Может быть, это призрак как признак тоски о тоске.
Мимо света дежурных аптек, над излаянным ветром
он парит, замирая, и если прищуриться, то
разглядеть удаётся деревья, цветущие щедро,
птиц с глазами людей и тела недозревших плодов...
Всё, что чудилось до, отчеркнётся невосстановимо,
и тяжёлая память нелёгкой помашет рукой.
Но закрою глаза – как в немом и замедленном фильме,
сад плывёт и плывёт в объяснимой тоске городской.
* * *
Расслышав эхо давнего ожога,
я выйду продышаться ненадолго.
В холодный сон, в его глазной разрез
перемещусь. Я буду там и здесь.
В большом зрачке, как в зеркальце трамвая,
найду себя, себя не узнавая.
Я не уйду, пока не надоест,
пока не спросят платы за проезд.
И горизонт покроется холмами,
и тишина насытится словами…
* * *
Забормочи на вечном языке,
на языке животных и растений
о том, как голос необыкновенен,
и как живёт в каком-нибудь сверчке
звук горьковато-правильный на вкус...
В такую ночь захочется расслышать,
как тонкий ветер делается тише,
как не шумит задумавшийся куст.
И ничего не можно описать,
но можно медлить, голодно вбирая
весь этот громкоговорящий сад,
всю эту песню памяти о рае.
© Ксения Аксёнова, 2014-2022.
© 45-я параллель, 2022.