Леонид
Иванов

* * *

Я нитки потерял. Да ну их, ладно:
Подумаешь, катушка – грош цена.
Но, боже мой, выходит Ариадна.
Точь в точь она, та самая, она!

Я потерял игольное ушко.
Бреду без направляющего груза.
И сам себе обида и обуза.
Но как же хорошо шуршать песком.

(сообщено 3 октября 2012 года как новость…)

* * *

В мерцанье шума городского

Под гнётом мёртвых пирамид

В раскопах сна тот не раскован

Кто добровольно не убит

Но дезертиру гороскопы

Ночного неба не солгут –

Для самовольного холопа

Есть у владык и цепь и кнут

И истинный беглец однажды

Отыщет выход и исход

В колодец сна скользнув как Гаршин

Шагнувший в лестничный пролёт

Август 1983

* * *

Я рекрут и смазчик, хранитель шарниров

Машины, раскрученной раз навсегда

Копатель квартиры, которую вырыв

Другому занять не составит труда

В забвенье гражданские распри и казни

И водобоязнью больны облака

Ржавеет земля, но – по-прежнему дразнят

Багряные призраки око быка

Немой дегустатор дегтярного мёда —

Скреплённому мир не мирволит иной

Пока вожделенное слово – «свобода»

На серых губах не вскипит беленой

1984

* * *

Один был стоек, как истукан,

Другой небрит, что репей.

До края один наливал стакан

Другой говорил – пей!

Что ваши Максимы и Яры,

Славянские ваши пиры –

Нам ближе вокзалы-базары

И все проходные дворы.

Беснуются жёны, как ведьмы,

Но мысль завсегда об одном:

Успеть бы, успеть бы, успеть бы

Пока не закрыт гастроном.

Вливается в сердце отвага,

И что нам указа аркан,

Когда драгоценная влага

Струится в гранёный стакан.

А после всё, что ни неси я

В обход или напролом –

Исцелительница-амнезия

Нетопырьим смахнёт крылом.

* * *

Молоточков подкованных фетром

Звуковая знакомая вязь –

Это звон разряженного ветра…

Эх, Россия, расинова Федра,

Ты своих иноходцев не глазь

Молоточки срываются с визгом

И возница летит, невесом

Дабы быть опрокинутым, изгнанным

Центробежным, стремительным диском –  

Обручальным твоим колесом.

Брата брат нацепивший на вилы

Сыновья на цепи у отцов –  

Бьют копыта в трёхструнные жилы…

Эх, Россия, достанет ли силы

Воскрешать дорогих мертвецов

Декабрь 1988

* * *

Сизый дым истлевших сигарет

Сладок хмель – мучительно похмелье

И в кармане – скомканный билет

В мутное сырое надземелье

Тускло-жёлтый карантинный свет

Лестницы проплёванная пропасть

И бескрылый ангел – твой сосед

Получивший в рай досрочный пропуск

На немой вопрос – немой ответ

И ползёт ломаясь и сутулясь

Тень в бескровный лагерный рассвет

В лабиринт труда бегущих улиц

Январь 1983

* * *

Внезапно о себе напомнила зима.

Ночные облака вдруг вмиг как ветром сдуло

И острая луна по лужам полоснула

И залил мёртвый свет и лица и дома.

Нет в лабиринте стен спасительного лаза

Пусть мотыльки летят на тот запретный свет

Нам остаётся ждать, когда воскресший Лазарь

Для преданных теней откроет лазарет.

А небо и луна – всё это только снится

И тот и этот свет равно сошли с ума

Стена, стена, стена…

А может, мир – больница?

А может просто боль,

Не Ницца, а тюрьма?

* * *

Для новичков не помнящих родства

У коих отчих уз надломлен стебель

Рисковое искусство воровства

Я возвожу в сравнительную степень

Да будет вам чужой карман не чужд

Враг или друг, радетель иль родитель

Для непотребных и насущных нужд

У дальнего и ближнего крадите

А коль не вор – живи среди дерьма

Но что ни день, пушок сбриваю с рыльца я

Что с той, что с этой стороны тюрьма

И, да хранит меня моя милиция

Декабрь 1983

* * *

Он не Христос, я не Пилат

И что за дело мне?

Вином расстрелянный собрат

Сползает по стене

И звонкий ледяной асфальт

Его щекой согрет –  

Ты пал солдат – ты виноват,

Тебе держать ответ

Не проклиная, не моля

Вмерзает в землю он.

Махну умытою рукой –

Пусть берегут его покой

И неподмоченный закон

И мачеха земля

* * *

Наутро премудро рассвечен

Плыву сквозь похмельную муть

И крыть недоверчивых нечем

А надо б до вечера гнуть

Наутро вдыхая прохладу

Сквожу по ухабам скользя

И вижу похабно как надо

И знаю как надо нельзя

Ложатся снежинки на плечи

И щепки бегут топора

Я видимо вечен но вечер

Порой наступает с утра

Романс

Не уходи, побудь ещё немного

И шепоткам холодным не внемли.

Я вижу сам, что так далёк от Бога,

Как Он, порой, от правильной земли.

Не уходи, прошу тебя, ответствуй.

Всего лишь слово, лишь один намёк –

Как удержаться на такой отвесной

Земле, стоящей неба поперёк.

* * *

Обережно но внимательно

Вы шагнёте? Выше гните!

И не обребенематерно –

Вовремя провороните

На канате пляска с умыслом

Ну-ка, нате! Вы шагните!

Два в уме, а раз додумал сам

Наши дети – ваши нити

* * *

Когда незрячий воздух рассечёт

Топор ладони, падая как кречет

Слепой историограф обеспечит

Всем смертным послежизненный учёт.

Сквозь пальцы глядя – время не течёт.

В песок пустыни воля кости мечет

Оазис сна кочевника влечёт

Слепой игрок играет в чёт и нечет

И слепень жажды жалит и печёт

Жестокость боли жалует и лечит

Неровен час, но непрерывен счёт:

Ручное время нам противоречит

Лишь смерть улыбкой нас очеловечит

Сравняв в правах бесчестье и почёт

Ψ Ы

For Ю. Л.

У райских врат парит архангел-птах

У адских врат царит цепной церебрум

На стогнах Рима пепелеют маки

Блудят кометы в зёрнах звёздной ржи

Пасуют гуси – Рим пасут собаки

Тревожно спят хоромы и бараки–  

Сторожевые псы не спят во мраке

Мир бороня от порчи и парши

Истлев, дорожных карт линяют знаки

И тяжелеют веки мудрых сов –

Сторожевые псы не спят во мраке,

Блюдя устой осей и полюсов

Учуя зов зловещих голосов

Скулят вразброд придворные собаки

И вторит им проворно вой низов

Сторожевые псы не спят во мраке

Им нипочём тягучий зов часов

Остерегись их яростной атаки –

Рот на замок и двери на засов.

* * *

От гения и до злодейства

Сквозит игла Адмиралтейства

Где от угла и до угла

Произлегла иная мгла

Аллей истоптанная пыль

Дневник темнот – глоссолалия.

В венце плетущаяся Лия –

Околицейная Рахиль.

Противовес небесным войнам –

Земное царство черт и рез

Свой в нас имеет интерес.

Объявленное недостойным

Земное царство с оком хвойным –

Камей и стел могучий вес

Шрифт

Киркою рудокопный гном

Согласных хрусты рушит в томы

Я – стилистический приём

Языковые идиомы

А. Бел

Какая брешь – потерянное слово

Какая блажь – потерянная речь,

Но, преклиняю, – доброго от злого

Не уберечь, mein Gott, не уберечь.

Минають дні, mad reed почти не ропщет

И в недорослях щуплая трава

Казалось бы, may be, и, или проще:

Le mots, le mots, слова, мин херц, слова

Дні промайнули. Віра стала майной.

Це тільки сон, прострел и длинозавр –

Це напівострів, сон-трава, я – зайвий

Хрустит коленолоктевой сустав

Не über-речь, и лайнер ухнет в lajn

.........................................................

Полуустав, mein Herz, полуустав

* * *

Бежит вода, течёт вода,

Живеет млечный сок.

По что ж толкуют провода

Глухаревиный ток?

Почтовых ящеров среда

Покоемых тревог:

С утра, содрав себя с одра,

Узреть – вчера была беда,

А нынче – срок истёк.

С утра утрат не оберёшь

И день со днём не схож.

Пусть истолкуют толмачи–

Хоть бисер по миру мечи –

В чём истинная ложь?

Ноябрь 2011

Luft

В Париже площадь есть –

Её зовут Звезда.

О. М.

*

На каком я живу этаже?

Непохоже, но всё же уже

Может уже? – но тоже не жжёт

Эта жизнь этажи бережёт

Береги берега — не бередь

Эту черезпорожную твердь

Затверди, и жалея не жаль

Эту Лету, иль ту l’Etoile

**

В пустотемени мглы завис

Узел жизни меж верх и низ

В темя иглами вой и визг

И в зеницах ни зги до искр

Коловратное зим и лет

Равноденствие пустоты

И кружит суета сует

Безвоздушные миражи

И курится простылый след

Тех, которых в помине нет –

Проживающих этажи

Прожигателей сигарет

Лишь стелясь на стену легла

Задарма дарящая свет

Астра стреляного стекла –

Летописная l’Etoile,

Та, которой в помине нет.

* * *

Чёрная клетка – судьба моя,

А рядом – таков удел их –

Братья мои, рядовые как я

Мечутся в клетках белых

Клетка за клеткой, за шагом шаг,

Но шанс твой пробил – не мешкай –

Пожертвован ты, иль названый враг

Сшиблен тобою – пешкой

Судьба моя черна и легка–

Мною играет свыше рука.

Клетка моя – мой чернозём

И если когда хвачу через край,

То впереди не ад и не рай –

Я обернусь ферзём.

Май 1985