Крепко тебе на горошинах слов спалось
Сна, говоришь, на перинах своих лишён?
Незасыпайка мешает, поэтский голос?
Знаешь, где можно бы выспаться хорошо?
Эта постель называется «Дальний поезд».
Способ, проверенный жизнью – забить на всё.
Вытянись в струнку, а хочешь – свернись в калачик…
Мчится из N-ска, на полке тебя везёт,
И чемоданы твои с бытиём впридачу.
Ляжешь и тут же провалишься в ямку сна –
Бух и отплыли, и сразу – стена глухая,
Вот он – твой лакомый небытия кусман,
И наплевать на соседей, пускай бухают.
Там у них свой, невозможно какой, приват,
Ночь напролёт разговоры-объятья-склочки…
Спи, не горюй, без тебя колеса квадрат
Ровно к рассвету в стихи укатает строчки.
Через породу и примеси бьёт родник,
С крепкого слова смывая налёты пыли…
Тронет рукой надоедливый проводник:
Всё, просыпайся, прынцесса. Вокзал. Приплыли.
Ровно причалили, даром что вкривь и вкось
Сны выгребали из мути ночной – с устатку!
Крепко тебе на горошинах слов спалось,
Будет ли ночь на перинах домашних сладка...
2015
Багульник
Где вечер морозной конфеткой
Остудит гортань и нутро,
Багульника мёрзлые ветки
Увидишь на входе в метро.
Пусть рядом в нагретом киоске
Цветов, что вина во пиру,
Поймёшь ты: вот эти, неброские,
Тебя заждались на ветру.
Как будто застывшую птаху
Ухватишь, и к дому бежать!
Поставишь их в воду с размаху
И будешь на почки дышать.
И тут же, оставив зарубку
На память для будущих строк,
Морозами свёрнутый в трубку,
Расправится первый листок.
Ах, сколько нападает снега
На путаных рифм суровьё,
Но вешней беспомощной негой
Наполнится время твоё!
Ты будешь сиреневым светом
Гореть средь зелёных ветвей
И ждать невозможного в этом
Теченье заснеженных дней.
2017
Михаил ли Архангел, Угодник ли Николай
Псалом 6. «Господи, не обличи меня в ярости Твоей
и не накажи меня гневом Твоим».
Куртка серая, джинсы, кроссовки с эмблемой Nike,
За спиною не крылья, но веры защитный панцирь…
Михаил ли Архангел, Угодник ли Николай
Следом входят в метро, чтоб проехать с ним пару станций.
Не расплещутся втуне глаза голубой воды,
Точно видят и знают, проведена где черта им.
Он из сумки нагрудной, садясь, достаёт Псалтырь
И, открыв на закладке, за песнею песнь читает.
Электронная версия в целом не твой фетиш –
У печатного слова надёжней формат познанья,
Но планшет открываешь и, будто за ним следишь, –
Извлекаешь страницы Псалтыри в одно касанье.
И пока пассажиры вагона с соседних мест
Истязают мобильники в раже игорной битвы,
Он, нащупав сквозь свитер, целует нательный крест
И с прикрытыми веками дальше творит молитву.
А потом он выходит, похоже, что прямо в рай,
Продолжает вагон предаваться своим химерам
………………………………………
Михаил ли Архангел, Угодник ли Николай,
Хоть один да останьтесь – меня довести до веры.
2017
Ночная совка
Ещё одна луна, и день пойдёт на убыль.
(Любитель мрачных дум, держи фонарь в уме.)
В син-оптике окна дождя десятый дубль,
Одиннадцатый дубль дождём идёт по мне.
Открытое окно. В нём – ночи полукровка,
Хранилище теней для будущего дня.
Трепещет на стекле, дрожит ночная совка,
И дождь идёт по ней, а падает в меня.
Она влетит на свет фигурного торшера,
(Любитель светлых дум, окно за ней закрой!)
И насовсем к утру, неслышно и блаженно,
Затихнет под его тяжёлой бахромой.
Спасение во смерть...
Созреет ночь большая –
К пристанищам чудным небесная река,
Но знать о красоте той ночи помешает
Прилипшая к зрачку пыльца от мотылька.
2018
На Масленицу в Питере
Поездом в ночь возвращаться в Москву двадцать пятого.
Кажется, лучше февраль не придумает вечера…
Снег на мою непокрытую голову падает,
В речке Фонтанке гуляют по льду человечики.
Ладно б на лыжах, коньках или цугом на саночках –
Ходят, гуляют в снегу в одиночку и парами,
Странные всё же, ну чем не устроил их Аничков –
Непокорёнными, в бронзе, конями и фарами?
Тёщин четверг до последнего блинчика выеден,
Стынут чаи заварные имбирно-медовые…
К Летнему саду прямёхонько с Невского выведет
Улица ли, голова ли моя ли Садовая.
Город заснежен, в душе до несносного пятнично,
Скверы в щетине сиреней, как будто небритые…
Первые скрипки вступают за Островом Заячьим,
Воля и нежность в морских интерлюдиях Бриттена.
(Фабио Мастранжело
и его симфоническому оркестру «Северная симфония»)
2017
Когда засохнут добрые деревья
Но если эту улицу покинут
Все те, что помнят юною меня,
И окна темнотою душу вынут,
Прося подбросить в лампочки огня,
Когда другие окна – в новых шторах –
Уже не вспомнят и не позовут,
И не найду знакомых черт повторы
На лицах тех, что гнёзда здесь совьют,
Отгородясь от яблонек соседних,
Не помня и не зная прошлых лет,
Где общим был на улице штакетник,
Через который жизнь как на просвет,
Где любопытно и неворовито
Через калитку в сад войти могли,
Где жизнь не омрачала скудность быта
И вкусны были с «таком» пироги,
Которыми соседей обносили
Не ради и не в честь, а просто так,
А просто потому, что в магазине
Вдруг появились дрожжи и мука,
Уйдут слова на дальнее кочевье,
Уснут слова средь незнакомых дол,
Когда засохнут добрые деревья,
Что мне ссыпали яблоки в подол.
……
Нет, не о том. Теперь – о скором лете.
В разливе день, но тропка на мели,
Несёт сосед подснежников букетик,
Тех, что сегодня утром расцвели.
2018
Муха пристала к варенью, да быстро слетела
«Муха села на варенье» – Наталья Кончаловская.
«Вот и всё стихотворенье» – Сергей Михалков.
Муха пристала к варенью, да быстро слетела,
В чашке пригубленный чай, остывая, скучает,
Корка пустая, о как ты призывно хрустела,
Свой неподдельно живой аромат источая!
Память с прорехами: сущее и наносное
Невозвратимо сметает в провалы забвенья,
Будто вчерашний пирог разбирает по слою:
Корка, с орехами мякиш, а сверху – варенье.
Сахар положен, но чай откровенно солёный,
Аленький цветик на чашке любимой не меркнет.
Что бы там ни было в памяти дней наслоёно –
Только бы не угасали её фейерверки.
………
Время в отметинах. Ползает муха по краю,
Я с ней ругаюсь о том и о сём понарошку
И, как голодная, пальцами в рот собираю
Все с пирога отлетевшие мелкие крошки.
2018
© Надежда Бесфамильная, 2015–2018.
© 45 параллель, 2018.