Наталья
Крофтс

* * *

Ты понимаешь: этот угар – последний. 
Занавес. Акт четвёртый написан глупо: 
паспорт, билеты, куртку надеть в 
     передней. 
Свет погасить. Точка. Выносят трупы. 
Мы это знаем. Но – как в античной драме 
     – 
мчимся к финалу. Жадно. Необратимо. 
Неизлечимо. Страстно. Картинка в раме 
раму ломает, рвётся на волю – мимо 
старых сюжетов, серых зевак; потоком, 
пенным, неудержимым, несётся к краю – 
там, где губами… прикосновенье – током… 
бешено… неуёмно… и замираем. 
И за минуту – боги – любую цену, 
Что там? Билет экспрессом до 
     преисподней? 
  
…дворник ворчит, опять отмывая сцену: 
«Клюквенный сок – до жути густой 
     сегодня».