Миссури Сити – Индианаполис
1.
В Нью-Йорке, как в Сочи, только ещё теплей,
в тысячи раз масштабней, богаче и веселей.
Нью-Йорк выбирает краски зрелищней и дороже.
В общем, другая планета. И люди тоже.
Хотя, конечно, есть места поизящней:
Париж, например, Токио, Амстердам.
Твоя прошлая жизнь – основа для настоящей.
Смотри не только под ноги, но и по сторонам.
На запах выпечки ноги несут, а руки тянутся.
На запах выручки… Стоп машина! остынь, успеется!
Транспорт, конечно, уйдёт, зато пассажиры останутся.
В живых. Хотя, кое-кому не на что и надеяться.
В поисках тёплого места труда и отдыха
будет, где голову преклонить – и баиньки, нет проблем.
Изысканный аромат не заменит свежего воздуха.
Что для тебя окончательно – не обязательно нужно всем.
2.
Когда предложение выше спроса,
чувство долга, и всё такое… –
критерий оценки – цена вопроса.
Своя рубаха прикрывает самое дорогое.
Я имею в виду, что шапка всегда по Сеньке.
Хочешь денег – пожалуйста, будут деньги.
Уважения? Соответствуй.
Придётся жертвовать – жертвуй, бедствовать – бедствуй.
Или не ерепенься, не надувай щёки.
Хватай, что дали и «делай ноги».
Ноги в руки! Трещи на ходу хрящами!
Каша с мясом сытнее, чем с овощами.
Ровные края или рваные – постепенно.
Привыкай к тому, что болезненно и мгновенно.
3.
Коснёшься иконки «старт» и – финиш.
Прежде кивали на «рак», теперь на «вирус».
Копили, теряли, плевали и всё такое.
Понимали, что дело-то наживное.
Повезёт или нет – я желаю себе удачи!
Не ныть без боли, платить без сдачи.
Рвали напополам, вялили и коптили.
Прокручивали на фарш, кромсали, но не сломили.
Стань полюбезней – позовут и приедут в гости.
Авантюра, наверное, кожа и кости?
Ну, почему обязательно авантюра…
Ни рыба, ни мясо, но и душа – не шкура.
Она разбирает, где свои, а где подставные.
Выездным, непременно, «подъёмные», «суточные» и «отпускные».
Часовым – «чаевые», законные, полюбовно.
За преданность, вредность и выслугу, поголовно.
Наёмник считает поштучно, получает фактически.
Оптом сподручно, но и в розницу не критически.
Пограничное состояние превосходства или ничтожности.
Вдаль – без погрешности, с близкого – без оплошности.
4.
Кого мечом, кому бичом,
Локтём, коленом и плечом.
По шее, по хребту.
Надеешься, что не причём?
Всё, как предписано врачом,
и красная дорожка?
Возможно, но совсем не факт,
что дело в шляпе. Делай так,
как знаешь. «Неотложка» –
она и символ и посыл.
Подспорье и надёжа. Тыл.
Ловите на лету!
Наличность – это «ни о чём».
Основа – на счету.
Кто на плаву, кто на лету,
напрямоту, начистоту.
Не в сторону, а в высоту,
С разбега.
Все не причём, а я – причём.
Не корчу рожу кирпичом,
Грудь колесом и калачом,
Вприсядку.
Зачем же сразу – попу в горсть?
Чтобы хотелось и моглось?
Пойди-найди «зарядку».
Кто за рулём – не за рублём –
не пропадай! Не пропадём!
Откуда сила?
Верхушка айсберга видна.
А больше – мрак и тишина.
Могила.
5.
Не шифруйтесь, иначе «забанят».
Не артачьтесь, а то привлекут.
Подпишитесь на Animal Planet,
Остальные – пускай подождут.
Это я-то «лицо Государства»?
Что ж, пожалуй. Пока «фейсконтроль»
повсеместно сужает пространство,
эпизодик, решающий роль,
заставляет колодки дымиться,
загораться и затухать…
Не настаивай, если не спится,
а усну – не спеши поднимать.
На хрена мне твоя камасутра?
Как подкошенный, каждую ночь,
Как подорванный, каждое утро,
Распаляюсь на «кач» и на «дрочь».
Телерадио кроет по-свойски,
По-гусарски заправски приврёт.
Вдохновит и придушит геройски,
Приголубит, накрутит, сорвёт.
Это было давно, и не правда,
что не с нами. Мы все заодно.
Не откладывай счастье «на завтра».
Завтра будет другое кино.
* * *
Узкий зрачок, как укол булавки.
Впрыск. Скачок. Берегись добавки.
Ритуал... Философия... Дайте ложку!
И уже поехали понемножку.
Поджигай, Махмуд! Не тяни резину.
Не кидай меня. Я тебя не кину.
...Втяну поглубже. Вяжи потуже!
Подопри изнутри, притяни снаружи.
* * *
Меньше знаешь – лучше спишь и дальше будешь.
Люби, что делаешь, делай, что любишь.
Уезжай в деревню, руби лес, топи печь, учись у натуры.
Сдвигай акцент на ситуацию со структуры.
В деревне особо не разгуляешься, если не забалуешь.
Или сразу рискуешь всем, или ничем не рискуешь.
Духовно богат или перебрасываешь активы –
незнание закона лишает перспективы.
* * *
Как надеяться, что в выходные в метро полегче:
граждан меньше, толкучка почти что та же,
не подстёгиваю воображение, относительно знойных женщин.
Вчера – аллегро, теперь, наконец, адажио.
Как ответ о собственной глупости скрыт в вопросе,
уже не хочу ничего сверх меры.
Подстелил соломку, ползу в обозе.
Довели изысканные манеры.
Пролетариату ни к чему изменчивые суждения.
Плоть – в свиной, дух – в овечьей шкуре.
Так и я: летал-летал, а вот пошёл на снижение.
Ещё немного, и всё в ажуре.
Хотелось «вперёд и с песней». Стоял и слушал.
Почему, откуда такая немочь?
– Что, менестрель доморощенный, типа «скушал»?
Кукарекай звонче, просыплю мелочь!
«Сука, – думаю, – падла, падаль!
Не прикормишь, не заарканишь!
За услужливость – и награда?
Благодарствую. Хер достанешь!»
Вот и ладушки. Да, конечно:
Угрызения и раскаянье.
Всё впервые, и всё конечно.
Никогда ничего заранее.
* * *
Корабль велик. Рулевая тяга слаба.
Капитан уснул. Команда сошла на берег.
Опыт молчит, когда говорит судьба.
Она до конца не знает, а он не верит.
Вот и соблазн - выбрать одно из зол.
Не засыпай, не верь, что проценты греют.
Первый пошёл, второй, третий пошёл.
Стонут сирены, чайки призывно реют.
Следующий! Я. Полундра! Крысиный писк.
Если готов, страховка ещё дороже.
Хочешь, не хочешь, платишь за понт и риск.
А за соблазн никто никому не должен.
Песня для Леты
Она держит низкий старт,
держит ухо востро.
Она волнует, как фильмы и кофе,
заводит, как ва-банк на «зеро».
Её посты раздвигают границы
глубоких пелевинских тем.
Можно на этом остановиться,
можно рехнуться совсем.
Во сне у неё появляются крылья,
наяву прорастают клыки.
Она предпочитает поэтические усилия,
а не отгрызает куски.
Со мной творятся необычные вещи,
когда мы пишем Вконтакт;
когда ощущения острее и резче,
чем платонический акт.
Она решительно религиозна,
знает прикуп и код.
Она согласится легко и серьёзно,
но сделает наоборот.
Её не парят новостные вампиры,
обходит ток-шоковый ток.
Я смущаюсь, как Маугли, когда эта Багира
смотрит на красный цветок.
Играю соло, как ветер в поле.
Резюмируют: белиберда;
вопрошают: сколько можно? доколе
Тыры-пыры, туда-сюда?
Спасение в принципе субъективно:
Кто быстрее, того и круг.
Ненависть, если она взаимна –
Умноженье твоих заслуг.
Твой Бог – непривязанная Любовь в чистом сердце,
Мой – на цепи на груди.
Ведём себя, как дикари-иноземцы –
крести, не крести.
Кусты в пустынях тлеют неоновым светом.
Под Храмами – VIP-гаражи.
Масс-медиа шаманят на том и на этом,
внедряя свои типажи.
Киряевы, оглобыстины, сверлиговы, солольёвы...
Кличка им – Легион.
Аккредитованы и понтовы,
on-line готовы go on.
Как символично «трещат» под фанфары
«лучшие» из трепачей.
А ты не купилась на их гонорары,
не спишь за деньги, не пишешь Речей.
Упыри по-пацански решают по ценам,
кому на глотку, кого за рога.
Такие, как я, лезут на стены
под тяжестью рычага.
Стихи мои – ангелы-берегини,
не прилизаны и не в такт.
Вопиющему из пустыни
как бы ни было – всё не так.
У тех, кому я пою свои песни,
жизнь удалась.
Они, обычно, вне зоны в «обивалюченной» бездне,
но и там проявляется связь.
А ты сегодня в Риме, завтра в Париже,
под куполом мира вниз головой,
божественна, словно скрипач на крыше
Белинского и Моховой,
Пестеля и Моховой.
Новая песня для Леты
Я подводная скала, но открытая книга.
Не имею псевдонима, прозвища, ника.
Не понимаю сакэ и «вино» из пакета.
Мой герой – БГ, а Муза – Гордеева Лета.
Нравится грузинское полусладкое красное.
Моя личная жизнь – территория частная.
Оставь надежду звонящий мне до рассвета.
Исключенья – БГ и Гордеева Лета.
Он научил меня петь и любить, как хотела Природа.
Она на собственном примере показала, какой бывает свобода.
Моей слабостью стала его духовная сила.
А Лета феноменально умна и сумасшедшее красива!
«Губа не дура!», улыбнутся мои Фавориты.
Их улыбки не значат «common», не значат «иди ты…».
Или я тороплюсь, или вышел из Интернета.
Лишние слова никогда не находят ответа.
Как бы не хотелось, не замечен в сомнительных связях.
Ни заслуг, ни достижений, зато предрассудков, как грязи.
В «тёмном царстве» моём кувыркаются с нимфами фавны,
Гений и злодейство, порок и добродетель – «на равных».
Теперь она в лучшей стране, у неё есть ребёнок.
Лета живёт в USA, у неё есть ребёнок.
Журавль в небе, синица в руке, в сердце жар-птица.
Как бы ни было трудно уйти – труднее не возвратиться.
Моей душе давно пора выходить, а душа не одета.
Мне снится Вера Полозкова, снится Голландия Грета.
В тонком мире моём – полевые цветы, самоцветы,
картины БГ и фантазии Леты,
мотивы БГ и запахи Леты.
* * *
Ольге Смирновой(Лащевской)
Средний тон серебряный, жемчужный.
Плавный ход, полный круг.
Поцелуй болезненный, воздушный.
Перелёт: север – юг.
Целовал, не ожидал подвоха.
Как же так, ну и ну.
Сразу – хорошо, и сразу – плохо.
Не давай. Не верну.
Человек, к несчастью, малодушен,
боязлив, нездоров.
Должен жить, а никому не нужен,
умереть не готов.
И живёт, забывчив и завистлив,
неизвестно зачем.
Счастье от характера зависит,
оттого, где и с кем.
Жизнь моя, подгонка и огранка,
на живца, на испуг.
Крутанул, и крутится баранка,
шире круг, шире круг.
* * *
Пятое ноября. В Петербурге растаял снег.
Ваш покорный слуга месяц как из Ростова.
Хорошо, мои милые, там, где нас с вами нет.
Даже впроголодь хорошо, даже на всём готовом.
Нева и немцы. Брожу по набережным, по островам.
Припоминаю стихи, оглядываюсь на воду.
Худо-бедно взрослея, здесь, я благодарен вам –
Евгений Борисович, Борис Борисович – за внутреннюю свободу.
Ломай траекторию, пока не сорвался в «штопор».
Отдельные удары не расходятся по прямой.
Стало не о чем говорить? Переходи на шёпот.
Трави помалу, домой, домой…
Lilith
Эта женщина с крыльями и змеиным хвостом
Появляется снова за окнами мира.
Чья-то лучшая тень, чья-то светлая лира,
Абсолютная кротость, свобода и дом.
Королевская кровь, незнакомка, взгляни
На Елабугу и на Малеевку сверху.
Кем ты стала теперь? Изабель Аджани?
Или Жаном Кокто, верным смерти и свету?
Я прошу об одном, прикоснись и ко мне.
Мы похожи с тобой, как это не странно;
Донжуанский набор, если ты – Донна Анна-
Оставляет всегда всех и вся в стороне.
Учинившим Содом и Гоморру кругом,
Очарованным странникам, розовым девам,
Всё простит и отдаст, вместе с собственным телом,
Женщина с крыльями и змеиным хвостом.
© Олег Ващаев, 2020.
© 45-я параллель, 2020.