Павел Байков

Павел Байков

Все стихи Павла Байкова

* * *

 

Ближний космос. Поздний вечер.

Нервный срыв. Обратный свет.

Спит мой женский человечек

С обезьянкой в голове.

Что им снится вверх по кругу

Через крохотную чушь?..

За окном пустая ругань.

За стеною пьяный муж.

 

Почему, зачем, откуда,

Кто я, что я и куда?

В сердце – грязная посуда,

В жилах – жирная вода.

Мне в лице своём неловко

Наблюдать с утра сто грамм.

Изо рта торчит верёвка

По рукам и по ногам.

 

Отставая в небо взглядом,

Где болит звезда «полынь»,

Мне судьба: с изжогой рядом

Умереть из-под полы.

Ум за разум – не ответчик,

Даже если даст ответ.

Спит мой женский человечек

С обезьянкой в голове.

 

* * *

 

Буду по уши смешон.

Не спеша, по стопочке,

Выльюсь в люди на снежок...

 

Девочка без пробочки

Пошатнулась между глаз,

Погрозив мне рюмочкой...

 

Свет зажёгся и погас

У неё под юбочкой.

 

 

* * *

 

Висит отточенное – небо слышится.

Сидит откормленное – руки падают.

Стоит открытое…

Ничто не движется в метро каменных лиц.

Кричат закрытые рты – их нет.

В глазах гнездятся птицы –

не становись в очередь.

Неслышим-Невидим встал:

«Тсс-ссс… Остановка Серых Мышей!…»

 

 

* * *

 

выбившись из тела

утром не спеша

в небо улетела

по камням душа

вслед ей спит стеклянный

без оправы взгляд

сердце будто спьяну

вырвано назад

люди умирают

позади себя

а вокруг по краю

тени их сидят

 

2004-2018гг. от РХ

 


Поэтическая викторина

Гримаска Бай-Го-Фу

 

Когда Минувшее столкнулось

Лоб в лоб, с просроченным Грядущим –

Над человеком кровь сгустилась.

И человек влетев случайно

В остановившееся время

Моргает головой просторной.

(В кастрюле хруст его извилин).

 

Он вспоминает из кармана,

Как сидя в бой на унитазе,

До нитки проигравшись в прятки

И рассыпаясь на квадраты, –

Он выключил себя снаружи,

Потом задул свечу внутри.

 

Теперь на все замки открытый,

Став человеком из огрызков,

Он лежа правит бал на сцене,

Играя первую похлёбку

В анатомическом театре.

Его душа бежит по трубам

Рыгая на ходу подмёткой,

Ручей членораздельной речи

Стекает на пол из затылка.

 

Над ним патологоанатом

Склонился с хохотом печальным,

Разглядывая по спирали

Бесценную работу смерти.

Вокруг отвисли чьи-то лица,

Глазами собираясь в точку,

Вникая с разворота в тему:

Причина смерти человека.

 

За окнами осенний вечер.

Потусторонний город… Вечность…

Спросонья сумеречной пеной,

Покрылся воздух изнутри.

 

А где-то рядом во Вселенной,

Под сводом внеземной зари,

На основании ребёнка,

Забыв размерами про стыд,

Мечтают двое перепонкой,

Подробно воя на кусты.

 

* * *

 

Десять заповедей в коме,

Тускло лампочка горит.

Человек в прошедшем доме,

Что-то искоса мудрит.

 

Выдвигаясь из размеров

Воздух крошится в ночи.

За чертой небесной сферы

Человек ползком молчит.

 

Лишь внутри себя встречая

Слаборазвитый рассвет,

Он злословит в чашку чая

На бесследном склоне лет.

 

* * *

 

Душа от тела отрывает кровь –

Ей влага зрячая разумней после тела.

Сухая глина возвратится вновь,

Туда, откуда свыше прилетела.

 

Оттуда осень кажется весной,

Там свет по кубикам возводится в квадраты,

Туда проснётся то, что было мной,

Без имени и сумеречной даты.

 

* * *

 

Когда сознанье сузится

До ниточки вперёд –

Пройдёт по телу музыка

И человек умрёт.

 

Но человек останется

Просунутым во тьму,

Где пустота под пальцами

Шевелится к нему.

 

Тогда с ладоней линии

Сойдут на раз, два, три...

И человечек глиняный

Рассыплется внутри.

 

* * *

 

Ольге К.

 

Колумб открыл Америку

а я открыл Кривулина –

от берега до берега

всё свежестью прокурено

 

пожизненная линия

отмотанная за полночь

под снегом в небо клинопись

следы кошачьих тапочек

 

 

* * *

 

«…не хочу помидорки, хочу лучка!»

Сказала Катя Бай-Го-Фу

 

Кто-то маленький и сладкий

Рос из горькой шоколадки,

Рос и вдоль и поперёк,

Без расчётов наперёд.

Чёрный хлеб, яичко всмятку,

Чай с вареньицем вприсядку.

Кукол ангельский улов

Щебетал из всех углов.

А слова играли в прятки,

Рассыпались в беспорядке,

Из улыбок всем и вся,

Смехом по полу скользя.

Шевелились топотульки

В чистом небе на прогулке,

Глазки щурились на свет,

Отражённый от конфет.

Кто-то маленький вприпрыжку,

На заглавной точке книжку

Отложив, летел с небес

Кувырком за город в лес.

В солнечном сплетенье леса

Шла торжественная месса –

Звукоряд рабочих пчёл.

Кто-то маленький их счёл

За своих друзей по лету,

По природе и по свету,

По деревьям и цветам –

Значит, мёд – напополам...

 

Расплелись на снег косички –

Время ловит их с поличным.

Каждый выгоревший год,

Как прыжок наоборот.

Спит любимый муж-зануда,

Чмокнул в щёчку и – привет.

Ночь. Супружества запруда.

Шкаф. За тряпками – скелет.

Распушила хвост комета

Над домами за окном…

Крошки звуков. Горстка света.

Полтаблетки перед сном.

 

* * *

 

Моей жене Кате

 

1

 

Мой ослёнок золотистый

На нескошенном лугу

Щиплет солнечные листья

И не щиплет шелуху.

 

День из мёда сотворенный

Расцветает на траве.

Бродит в платьишке ослёнок

С хохолком на голове.

 

А в лесу дремучем волки

Нагуляли аппетит.

Тень сердечная на ёлке

Головою вниз висит.

 

Сумрак режет по живому,

Дальше – тёмная вода

И небес надмирный омут

Без суда и без следа…

 

Даль безмолвно зеленеет,

Травы шепчут-шелестят,

Что опасностью болеет

Лес для маленьких ослят.

 

2

 

Тишина блестит очками,

В небе тёмная луна.

Здесь сморчками и строчками

Вся земля заражена.

Мой русскоязычный лес –

Здесь я умер, здесь воскрес.

 

Лик размазан облаками,

Замерла в полёте мышь.

Окружённая шагами,

Ты испуганно молчишь.

Лес глядит под сердце нам,

Вырубленный пополам.

 

Обгоревшая иконка

По краям – моя вина.

Не рождённого ребёнка

Ноша наша дотемна.

Кольца флейты плавно стелют

Чужеродных звуков дым.

И внутри своих петелек,

Каждый порознь мы сидим.

 

* * *

 

Памяти Бобрышевой Т.

 

На дне двух лиц, случайно совмещенных,

Туземец плоскости зеркальных качеств,

Искал единство паруса и ветра,

Растягиваясь в сумерках движенья…

 

* * *

 

Настроенье моё чудесное,

В ухе заснула блоха.

Обои рваные, тесные,

В подушку набита труха.

 

И за нос меня гномы дёргают…

Зачем, всё же, я живу:

Чтоб шкаф двигать в бездну чёрную

И в этом лежать шкафу?

 

* * *

 

Н.С. Байкову

 

Ни кола я, ни двора я,

Не имею, не хочу я.

Не горюя –

Не сгорю я.

У Святого Николая,

Язвой духа не хворая,

Я за пазухой ночую.

 

* * *

 

Никому не враг, не друг,

Изнутри подпиленный,

Человек, с лицом вокруг,

Обнажил извилины.

 

Округляясь до нуля,

В бесконечность выстрела,

Из лица глаза скулят,

Без пяти – осмысленно...

 

Жизнь, по скошенной траве,

В небо перечёркнута –

Завалился белый свет

За подкладку чёрного.

 

Нить Ариадны

 

Плоть недвижима. Щелкал около кумиров огонь. «Лети, чумы марево, вера!» Зыбь робка рта – бисер ему пелена. Комик демонов замер дик, мастер тропок оргии ртом, сын сапог облак. Резво врагу дарима чернота горя. Распять Лукавого лик! Евангелием заката – марши кумача рвоты. «Покоя смерть – такса! Ты трясла, ты пила роман алкоголя. В морге чуда плоди беду слепо», – секире майор отвечал покорно, во благо вертясь. Чертог облав. И ртам сухим носима трава культа. Телу диво – блуд. Жемчугом дул Бог. Оторопи черви в речи поротого. Блуд могуч между лбов. «Иду летать, лукава ртами – сонм их». Усматривал Бог отречься – тревога лбов: Он – Рок! О плаче, второй Америке сопел судеб идол падуче. Гром вялого клана морали пытался рты таскать. Тремся о копыто врача – муки шрам!.. Атака змеи. Лёг на веки логова культ «Я» псаря – рогат он речами. «Радуга рвов, зеркал Бог опасны – смотри, игрок!» О, портрет самки – дрема. Звоном едким ока нелеп ум ереси – батрак борьбы зарев. О вера, мы мучительно говорим у колокола: «Клещами жив день толп!»

 

 

* * *

 

Один написал хокку,

Другой ответил ему хайку –

Басё в гробу перевернулся дважды.

 

Омограммоноя

 

Числово

 

Утро бамбука Шекспир туманит очками – лбом бамбук высок.

 

Утробам букашек спирт – ума ниточка. Мил бомбам буквы сок.

 

Игрыжа I

 

Дало государство лапу стране.

Цвет раба грянул

и цари сказали: Занавес!

Омывая тел игру стихами,

туман ожил истиной.

Береги мясо листами рая.

 

Игрыжа II

 

Да, Логосу дар ствола – пуст!

Ранец ветра багрян.

Улица риска зализана.

Весомы ваятели грусти.

Хамит ума нож.

Илист иной берег.

Имя солиста мира – «Я»!

 

Блохань I

 

Горю! – Море голого в огне – вот!

«Торг нулями рая» – звучит,

                             а ямы слизи – мне голос картавый.

Детство лизало гостя гаденько.

                             Лба сыпь я нитями рублю.

Досуг роботов – арена – по сто ломок нам!

Искры тонули в нейлоновой накипи.

                             Тверди, кто враг?

Увяз веры в камине деляга.

                             С троном – и Иуда в камне.

 

Блохань II

 

Гор юмор... Его логово – гнев!

Отторгнул я мира язву,

                             читая мысли зимнего лоска.

Рта выйдет ствол из алого стяга.

                             День колбасы – пьянит.

                                                    Я, миру – блюдо.

Сугроб отоварен апостолом – окнами скрыт он.

У ливней лоно – война.

                             Кипит вердиктов рагу в язве, рывками.

Неделя гастрономии – удавка мне!

 

Ювелирика

 

* * *

 

песенка без музыки

жалостная очень

песенка без музыки

«всё равно – рабочий»

 

он и мёртвый – как живой

и живой – как мёртвый

с собственными за спиной

ангелом и чёртом

битый вдоль и поперёк

выдернутый с дёрном –

чтобы рос не вдоль дорог

а на дне озёрном

чтоб не видел, как идут

и куда за счастьем

чтобы знал он только труд

с собственным участьем

и работал на того

кто ничейный дядя

с головою из погон

выросшей не глядя

 

он и мёртвый – как живой

и живой – как мёртвый

с собственными за спиной

ангелом и чёртом

из какого же говна

сделан он конфеткой

виноватый без вина

выделки советской

чьей бы правдой-маткой он

не был заморочен –

твёрд как железобетон

косточки рабочей!

кто же скажет про него

он – «желе в бидоне»

«пусто-пусто» в домино

«хрен с горы» в промзоне?

 

он и мёртвый – как живой

и живой – как мёртвый

с собственными за спиной

ангелом и чёртом –

вот бы набело ему

прописаться кровью

там, где встречи – по уму

проводы – с любовью

там, где летом круглый год

можно жить в беседке

где срывается джек-пот

не с крючка, а с ветки

древа жизни, как с куста

где б его просили

дать не дуба, а дрозда

певчего, России

 

он и мёртвый – как живой

и живой – как мёртвый

с собственными за спиной

ангелом и чёртом

 

23.09.2018г. от РХ

 

* * *

 

Она в меня подумала,

Что станет мне женой.

И грянули под куполом

Оркестры в мир иной.

 

И высыпались правила

Шипами на паркет,

А я сидел и вздрагивал

На каждом бугорке.

 

Сгорает сумрак заживо,

Спрессованный в тупик.

Всё сделанное кажется

Вчерашним напрямик.

 

* * *

 

они убивали и их убивали –

всем миром на первый-второй рассчитались

с нарядными войнами из бранной стали

ударив по-взрослому палец о палец

они убивали и их убивали –

стрелки́ встречных стрелок на картах генштаба –

и крест, и звезда кавалеров развалин

вели их друг к другу по минным ухабам

 

они убивали и их убивали –

потом лишь плевком отвечая на выстрел

когда с их груди ордена и медали

посмертно ушли на счета фалеристов:

калеки в коллекциях, звери в запарке

гуляет рванина глазами по полкам

врастая в состав исторической свалки

телами в чужих чемпионских футболках...

 

не слышно в груди одинокую скрипку –

военными маршами головы сыты

уходит земля из-под ног на засыпку

за жирные органы власти убитых...

они убивали и их убивали

согласно резцам приказного порядка –

мир движет война, остальное – детали

и грязные танцы на трупах вприсядку

 

18.04.2019г. от РХ

 

Ответы на засыпку:

 

Злодеяние с чистым сердцем.

Чёрная неблагодарность, в белых одеждах.

Сама доброта, с крючковатым носом.

1:0 в пользу вреда.

Точка соприкосновения с пустотой.

Негодяй для гнусности.

 

* * *

 

К кому – так со скоростью света, а куда – так со скоростью тьмы!

 

* * *

 

Тяжело в мучении – легко в раю!

 

* * *

 

Бай-Го-Фу, как-то сказал мне, что со своей горы он может спуститься

в любую точку земного шара – и я ему поверил на слово!

 

* * *

 

«...А ты себя из своей фотографии в зеркало видел?»

 

* * *

 

«Моя голова пуста текстами».

 

* * *

 

На вид им, лет тридцать-тридцать пять, но выглядят они значительно дешевле.

 

* * *

 

Всякий текст можно свести к заглавной точке.

 

* * *

 

В русле дарвинизма: с точки зрения обезьяны, человек – злобный мутант.

 

* * *

 

Мы так боимся смерти, будто собираемся жить вечно.

 

* * *

 

Бог – это когда «внутри», даже если и «снаружи».

 

* * *

 

Пора учить языки адского пламени для общения друг с другом.

 

* * *

 

Иные имена мне хочется написать с двумя нулями.

 

* * *

 

У Пушкина и кляксы – гениальны!

 

* * *

 

«Откуда мне не знать об этом?»

 

* * *

 

Я – инопланетянин с планеты Земля.

 

* * *

 

Благородное серебро, плебейское золото…

 

* * *

 

«Плюс» – это два «минуса»: один вдоль, а другой поперёк!

 

* * *

 

Светящийся тупик в конце тоннеля.

 

* * *

 

Бог даст – мало не покажется!

 

* * *

 

Конечно, плохо, когда в тексте заметна напряжённая работа автора,

но ещё хуже, когда из-под всех слов сквозит безработица.

 

* * *

 

Ничего, что стол шатается – главное, чтоб выпивка и закуска

не переводилась на другие языки.

 

* * *

 

Бой кремлёвских курантов с нашими ушами.

 

* * *

 

Средство для похудания от полноты жизни.

 

* * *

 

Одни хлопают в ладоши, а другие, при виде этого, – глазами.

 

* * *

 

Достичь цели не значит поразить её своими возможностями.

А недобитая цель опасна для здоровья.

 

* * *

 

«Земляне, давайте выпрямим свои извилины навстречу друг к другу!»

 

* * *

 

В человеческом лесу встречаются такие деревья, что, как их не обходи, –

всё они на пути стоят или ветвями своими цепляются.

 

* * *

 

Шрамы от слёз украшают не только человеческие лица!

 

* * *

 

«…Не теряйся в лечении, находись в выздоровлении!»

 

* * *

 

Все мы вылеплены из одного теста… на беременность!

 

* * *

 

Отсебятина с бессебятиной.

 

* * *

 

«…Будь в теле своего письма к Всевышнему!»

 

* * *

 

Что это за ангел такой, без крыльев и с хвостом?

 

Палиндромания

 

Конец оценок I

 

О, мир зениц... И незримо,

ум из луны вынул зиму.

 

Воспрял сугроба табор. Гусляр псов

хаму двигал флаги в думах.

 

Укоряя из вод вдов, зияя Року,

город устоял, мямля от судорог.

Хулой образован навоз, арбой олух...

О, горд ум мудрого!

 

Он видит соборы робости. Дивно

небо. До поры сыро. Подобен

себе, на мякине чумы мученик... Яма небес!

 

Конец оценок II

 

Тише. Толп истина манекена манит сипло. Тешит

море пясти чулан.

                         Олива в мотиве витом Вавилона лучится пером.

 

Карма – бараки. Голос ям.

                         Лениво карцеров творец раковин ел мясо.

                                                             Логика раба – мрак!

 

Удач креститель, тавро смотри.

                         Нельзя вязь лени ртом сорвать.

                                                             Летит сер, к чаду,

на сером он, жеребце.

                         Дрессура – парус сердец.

                                                             Бережно море. Сан

небу безумец не дал.

                         Маникюр блуда надул брюки на младенце.

                                                             Музе – бубен!

 

Марс яро в тоге шел, ясен, в омут умов, неся лешего, творя срам!

 

Ропот нищ. Бог облав о крови ворковал. Бог общин – топор!

 

Уведи, Кумир бед в дебри муки Деву.

 

Конец оценок III

 

Я – окоп покоя,

на воле целован.

Я – месяц, Я – семя,

а ты пока копыта.

Больше тешь лоб,

во благо Бога лбов –

огонь – лоб больного!

 

 

* * *

 

Полнолуние молится в сторону сонной артерии.
Вниз словами шевелится книжная пыль эзотерики.
Заколочена кровь. Заживает Второе Пришествие.
Утопая в часах, друг за друга цепляются шéстерни.
 

Время ходит е-два – е-четыре за линию вечности.
Храм от света отрезан горящими в золото свечками.
Осыпается дно. На зубах сокровенное крошево.
Затекают конечности в щели дальнейшего прошлого.
 

Я учился любить на живых организмах по полочкам.
Занимался огнём, проходя курс ранений осколочных.
Закрывался в глаза. Выживал из ума до последнего.
О себе сам с собой разговаривал через посредника.
 

Нет сегодня, нет завтра, нет будущей жизни над пропастью.
Посторонние мысли приходят священными тропами.
Проливается боль. Мой клинический ангел беспомощен.
Полнолуние молится в тонком сиянии облачном.

 

Прозарения Бай-Го-Фу

 

* * *

 

Толпа – это сумма единиц, равная нулю.

 

* * *

 

«Однажды наступят те времена, когда мы были счастливы».

 

* * *

 

«Я хочу жить до самой смерти».

 

* * *

 

«Я чувствую себя воздухом, упавшим в воду».

 

* * *

 

Каждый – человек настолько, насколько он выдержит сам себя – один на один.

 

* * *

 

Мать-одиночка – не волк-одиночка.

 

* * *

 

«Люди, не портите мне праздник своим весельем».

 

* * *

 

Она спит, как капелька дождя в луже.

 

* * *

 

«Расходимся по одному», – договорились между собой круги на воде,

прежде чем камень упал в воду.

 

* * *

 

Абсурд – это улыбка Смысла.

 

* * *

 

«...Ты хотя бы не думай, когда пишешь».

 

* * *

 

«…Чем же я детей своих кормить буду, друг другом, что ли?»

 

* * *

 

«Я столько раз принимал участие в игре слов со смыслом,

начиная на стороне слов и заканчивая на стороне смысла».

 

* * *

 

«Я испытываю к ней жгучее чувство юмора».

 

* * *

 

«Что за жизнь, скоро воду разжёвывать придётся».

 

* * *

 

...Впереди кентавра бежала его двуногая собака...

 

* * *

 

Хорошо жарким, солнечным днём отдохнуть в прохладе собственной тени...

 

* * *

 

«Обучаю утолению жажды успеха сухим молоком!»

 

* * *

 

Всякий творческий продукт – это побочный результат процесса самопроявления.

 

* * *

 

 

Каким ветром меня сюда занесло – таким и унесёт.

 

* * *

 

«Жажда любоваться ею открыла у него третий глаз».

 

* * *

 

«Каким языком говорю – таким и отмалчиваюсь».

 

* * *

 

«Все, что у меня сейчас есть – это то, чего у вас сейчас нет!»

 

* * *

 

«Моя природа: теряясь – находиться в нужном месте».

 

* * *

 

«Каждый свой текст, я предпочитаю сначала, хорошенько вымолчать в белом вине».

 

* * *

 

«Я размышляю или думаю, что размышляю? Я сочиняю тексты или,

незаметно от себя расставив воздушные сети, собираю улов?»

 

* * *

 

Искусство Комбинаторной поэзии:

Сосредоточившись на слове – рассредоточиться по буквам.

 

* * *

 

Без повода, но на поводке моей вынужденной остановки:

«Полезно, время от времени окружать себя необитаемым островом».

 

* * *

 

«Начинаю с чистого листа, работаю с чистым серебром и заканчиваю чистым золотом».

 

* * *

 

«...Так и хочется мухобойкой сбить с его лица приветственную ухмылку».

 

* * *

 

«...Рассыпь свою одежду – воробьям на счастье».

 

* * *

 

«Вот интересно, а что если каждая моя клетка обладает индивидуальным разумом –

что же тогда я?»

 

* * *

 

«Как быть: уйти в себя или сходить в гости?»

 

* * *

 

«Я – пневматический мужчина-тренажёр,

оснащённый брюшком добропорядочного насекомого».

 

* * *

 

«К какому же свету можно прийти, блуждая во тьме собственной правоты? К тому, что ли?»

 

* * *

 

А ведь только корабли уходят на дно с высоко задранным носом.

 

* * *

 

«...И где оно всё, что уже закончилось? По-видимому, там, где всё, что ещё не начиналось».

 

* * *

 

«Весь день проспал у телевизора с открытыми глазами».

 

* * *

 

«Я свои достоинства знаю не хуже, чем вы мои недостатки!»

 

* * *

 

«В душу ни к кому не лезу – своими потёмками сыт по горло».

 

* * *

 

«...Мы с ней чокнулись глазами, полными слёз».

 

* * *

 

...И счастье и беда – из одного корыта.

 

* * *

 

«От каждого своего текста я отстреливаюсь до последнего патрона».

 

* * *

 

Власти движутся по нам без тени сомнения на проблесковых маячках.

 

* * *

 

Человек – животное социальное, что очень хочется преодолеть ещё при жизни.

 

* * *

 

Ослепнуть – прозреть внутрь себя?

 

* * *

 

«Целый день я, в ожидании Её, ходил под себя из угла в угол,

не дыша от волнения перегаром».

 

* * *

 

 

«Всю жизнь я обрастаю подробностями, теряя целостность,

прикрывая свою естественную наготу. Прекрасный костюм для путешествия на тот свет».

 

* * *

 

«Не имея широких финансовых возможностей – располагаю солидным счётом

в Банке свободного времени и выбора».

 

1. светящиеся мглыбы

 

православный индеец без рода и племени – Азъ есмь!

вслед за ангельским войском с развёрнутым знанием-силой

до повышенных слов дотянул – дотянуть бы до дела

прикоснуться ко сну своему, сбросив кожу и кости:

прикипел сердцем к храму, а ноги несут к ресторану –

как мучительно больно по жизни мне трёт крест о рану!

 

нет в потёмках потомков подонков ни дна, ни покрышки!

президентом – типун на язык наш встал снова – здорово!

отчего ж так червонец рублёвый червями воняет?

хлеб с грехом пополам, ноги в руки, и – ходу отсюда!

чудеса в решете: в каждой бочке затычка – заточка!

залетел мотылёк на живой огонёк в крематорий!

 

от подельников не отличить облечённого властью

так и высится не установленной личностью в кресле

даже взятый с поличным иным обличителем власти

сохраняет инкогнито, в кресло вцепившись когтями –

новый орден Святого Владимира с бантом, с мечами

охраняет парадную форму его от нападок!

учреждённый в две тысячи этом году – награждают

им лишь тех облегчённых доверием (плутших из блудших)

кто себя без остатка отдал на потребу достатка!

внешне: копия ордена Ленина, только с орлами

на изнанке символики старой и с профилем новым...

 

здесь стираются в ноль даже черти с лица под чертами –

а из ангелов делают гель для ухода из жизни!..

 

02.07.2020г. от РХ

 

2. выжигание по коже

 

замерзавцы в холодном поту согреваются теми

кто душевным теплом, не задумавшись, делится с ними!

 

молодой человек, доживая свой век в драной шкурке

за девицами всё ещё бегает козликом прытким

но, увы, лишь глазами теперь, ибо, старость в наградость!

молодая красивая девушка станет старухой

хорошо, если жизнь удалась – одуванчиком божьим

что с последней пушинкой взлетит на посмертное небо

а не то – жуткой ведьмой с седою косою до пола

на соседей косящейся, как на траву кормовую –

жаль, не видят такой, те, кто нынче её вожделеют!

...а природа сама для себя не является дикой –

у неё за спиной трилобиты культурных событий

где, в конце концов – каждый, начало начал обретает...

соревнуются люди, вотще покоряя природу –

совершенная в роде своём, совершённая глупость

завершённая в будущем (пирровой) полной победой!

прошлогоднего снега сугробы на Гробе Господнем –

задушевного холода нашего зимняя сказка...

только не приведи меня, Господи, мыслью в дом скорби

где с протёртых потерь лежебоки сдувают пылинки

где на стенах написано красной мочой имя розы!

ясен-красен: звезда – это крест безголовый с руками

и с раздвинутыми от греха не подальше ногами...

 

выжигание в дикой природе по собственной коже

убеждает любого – бежать на ловца без оглядки!..

 

19.07.2020г. от РХ

 

3. p.s. сон-пронесон

 

и приснится ж такое: я шёл из России, с любовью

в титанических льдах по Атлантике западным курсом

сделав ноги туда, где однажды в Америке, ярче

Вифлеемской звезды для языческих глаз бэби-бума

заработал на детях большой рок-н-рольный коллайдер!

– мой хороший, плохой – злой собакой на каждого лает

но за пригоршню долларов будет молчать – нем, как рыба

а на несколько долларов больше – скулить, хвост поджавши...

будет: рубль – на убыль, а доллар – из грязи, да в князи

будет: евро на нервах играть в инвалютном оркестре

будет всё: войны карликов белых и красных гигантов

и братание войск их в огне планетарных пожаров!

тільки я вас всіх бачу – в чём мать родила вас от пуза:

в детстве людям на драку-собаку кидали конфеты

а теперь так доплаты кидают под зад на заплаты;

не разжалобить смертью солдатской полков-никакого

лишь разжаловать до рядового, но жало не вырвать

оттого и не пишет никто, а ему и подавно!

вот родился б на свет он дівчиной угарной для жлопцев

чтобы прелести – кубком с виной были переходящим...

 

в зале славы дурной, министерства российской культурки

у «in medio stat» есть алтарь – чтобы мне без прибора

положить на него? (кто на нём написал «микроклимат»?)

а потом – всё! приехали! – нас медным тазом накрыло

и «летучий гренландец» с небес zeko-records свалился...

но ещё не потеряно всё, что по телу прошло и исчезло...

ну, спасибо, конечно, вам люди за аплодисменты!

 

28.07.2020г. от РХ

 

* * *

 

Смеркалось. Мысли лезли к потолку.

Вращался обруч кровеносного пейзажа.

На свежем мертвеце играла в карты стража,

Накладывая скуку на тоску.

 

Кто застрелил Байкова под шумок,

А после в рану вполз и притворился пулей?

Под милицейскими задами выли стулья,

А тело мысленно просилось в морг.

 

Душа качалась на своих ветвях,

Убийца корчил рожи ей, дыша чуть слышно.

На ломберном столе лежал Байков остывший,

Герой сюжета в криминальных новостях.

 

* * *

 

У живого за хвост человека

Скособочено время внутри:

Из пустого кармана – с разбега,

Он глядит сразу на две зари.

 

А в прокуренном сердце иголка

Отдаётся ногами вперёд.

Время тянется быстро. Как долго

Жить осталось в искусственный лёд?

 

Над землёй разрастаются солнца –

Сыном, Духом Святым и Отцом,

Где на множество маленьких порций

Нарезается время свинцом.

 

* * *

 

человечек, кичащийся горной породой своей

испещрённый пещерным тату, твёрд пещеристым телом

на спортивной машине ночной город на́ спор таранит

разбивая на счастье её об его рестораны –

герастратив себя не у дел сетевым беспределом

оторвался по полной блондинке от отчих корней

 

сериала-бла-бла-бла звезда разве сдастся врагу?

ультразвук поп-культуры – нутру по труду и награда

для того, кто при родах на свет божий вышел из паба –

рэпер к трипперу лепетом трепетно клеит ром-бабу

на победном пиру с пиротехникой после парада

и печёной картошкой в запёкшемся кровью рагу

 

в храме, боже ты мой, благодатный огонь нарасхват

горячится народ, прижигая духовные язвы –

легче вырубить лестницу в плотных слоях атмосферы

чем слова свои выровнять буквами истинной веры –

спозаранку священными текстами точатся лясы

а к полудню начнётся резня – на СОБРата СОБРат...

 

в новый век рвутся крестообразные связки с Христом

где первичный бульон в галактическом супе с котом

 

19.01.2019г. от РХ

 

* * *

 

Юный Боже лесных фотографий,

Трепет сферы воздушных девичеств,

Принимал, как свою бесконечность.

Полыхающим снегом окутан,

Он разбитые чаши событий

Наполнял отражением мёда.

 

Внутривенное солнце в зените –

Время выхода в собственный космос,

Изразцовое время 2 (в квадрате),

Где в растительном омуте текста

Обитает загробная рыба,

Как сестра, без сестры и без брата.

 

Отрываясь от берега ночи,

На исходе бессонницы летней,

Принимая свою бесконечность,

Я смотрел на полярные звезды,

Как рассвет отделялся от волка,

Обнаженного кровью оленьей.

 

 

* * *

 

в анатомическом театре кукол

идёт спектакль умалишённый пьесы

без зрителей без действия без звука

без скальпеля расходятся разрезы

по сцене тела главного героя

из рекламационного покоя

растяжки-ниточки вибрируют на «нет»

в конце туннеля аплодирующий свет

 

* * *

 

в кольце концов замкнувшем обручальный палец

с учётом времени и сил ушедших на покой

я заискрил в гипертоническом запале

и разорвался освещённый огненной водой

 

теперь дышу на ладан винными парами

над городом описывая мёртвую петлю

во всех деталях я последними словами

своё болото петербургское хвалю

 

свинец терновый в голове пускает корни

метеоритный дождь смывает времени следы

мой поезд у платформы на расправу скорый

стоит навстречу вечному огню впритык

 

* * *

 

желудок мой пятнистый как гиена

сознательно копытами стучит

когда насквозь в него стартует спирт

чтоб финишировать огнём по венам

 

он разговаривает тьму вселенной

к большому взрыву исчезая мир

и язва прокажённая на пир

в экстазе бьёт поклоны лбом об стену

 

желудок мой светает под забором

и ангелы налившись кровью хором

крылами перечёркивают тьму

 

растянутый в улыбке до упора

он принимает буквы приговора

в огонь переварив свою тюрьму

 

* * *

 

здесь когда-то были тополя

а теперь советских три рубля

скользкая тропинка мимо школы

золотой зимой снег порошковый

вид во двор из моего окна

с шестьдесят четвёртого рожна

 

здесь от малой охты по большой

среднеохтинский разлом прошёл

у домов покрой военнопленный

им по-фински море по колено

ветер заряжается с невы

чтобы выбить дурь из головы

 

я родился в пятьдесят восьмом

смольнинский тринадцатый роддом

вышло – две июльских единицы

так не дай им Бог перекреститься

два галчонка дома ждут меня

до свиданья мама это я

 

* * *

 

и веселье мне не в радость

не в печаль и грусть

не повысить водкой градус

не напиться в плюс

 

не разинуть в небо крылья

не сморгнуть на дно

до последней капли был я

кем-то всё равно

 

растревожились вороны

в тёмных тополях

ни к чему приговорённый

я стою в дверях

 

всё закончится сквозь стены

в сумеречный снег

из угла своей вселенной

выйдет человек

 

и отмеченный на солнце

по задворкам лет

он исчезнет без пропорций

в дырочку на свет

 

* * *

 

под завязку под крест на голгофе

залит солнцем домашний очаг

сигарета с утра натощак

с бесконечною чашечкой кофе

 

выступая из тени сомнений

я без стука вхожу в эту роль

кушать подано: справа хлеб-соль

слева водка-селёдка на сцене

 

кто с катушек родимых окраин

чью-то жизнь промотал до конца

тот теперь от чужого лица

до костей промерзает игральных

 

вечным ценностям – вечная память

и от камня спасательный круг

на воде где поджал петербург

свой державный язык за зубами

 

* * *

 

под корень говорю через века

на горе-русской (без креста) латыни

вожу губами по ушам пустыни

язык свой проглотив издалека

 

с чужой посмертной маской на лице

я принимаю на себя удары

сердечных слов из книг небесной кары

с крюками твёрдых знаков на конце

 

протаптывая смену поколений

я делаю из воздуха шаги

через себя отбрасывая тени

 

и видит Бог за пазухой итога

я разойдусь на все свои круги

от камушка в ботинке по дорогам

 

 

* * *

 

подо льдом стоит нева по стойке смирно

пиво раки – воды смешаны со спиртом

и русалки здесь плескаясь на законы

с водяными близко знаками знакомы

 

в люди выбиться из сил бегом на ощупь

нам бы как-нибудь не так чего попроще

с тем осталось нас без четверти двенадцать

тех кто выразился солнцем запятнаться

 

под откос исправно платятся налоги

с большеохтинским мостом нам по дороге

мимо смольного пропитанного хреном

прилетевшего сюда под зад коленом

 

в детский сад спешат пожарные машинки

где шутя горит огнями цирк блошиный

где под куполом с войны парит ас пушкин

пролетая над гнездом кукушки…

 

похороны ленина

 

из четвёртого измерения

мы хороним гроб с телом ленина

возвращаем прах в землю русскую

кто-то с песнями кто-то с музыкой

 

даже если «ты» сволочь редкая

чем вот так лежать – лучше с предками

слиплись линии стёрлись трения

нет ульянова – нет и ленина

 

на дворе трава на траве дрова

нам не жить в него не уверовать

по щекам своим хлещем водочку

пьём под задранный хвост селедочный

 

за пределами храма вечности

души грешные к чёрту мечутся

салютуют вверх птички стайками

будь земля ему пухом байковым

 

* * *

 

принимая на веру лекарство от силы раз в месяц

утоляешь все слабости с корнем целительной смесью

разряжаются ёмкости за горизонты событий

простирая различия между покоем и прытью

 

собирается дождь надо мной посмеяться сквозь слёзы

за житьё за бытьё за приливы собачьего вальса

переменная облачность радужно пенится оземь

обведённая в танце вокруг безымянного пальца

 

как дела как семья как работа как жизнь как здоровье –

из пустого в порожнее переливание крови

но Господь нас из комы выводит на чистую воду

вдоль по питерской летом две тысячи этого года

 

* * *

 

распускается роза по ниточке

с миру мне на рубаху смирительную

униформа букашки прожиточной

рукава до сырой земли вытянуты

 

выше сил моих Слово Заветное

рвут на буквы закона общественного

начинённые встречными ветрами

доказательства духа вещественные

 

знаки плюсов – скрещения минусов –

нам возможность до боли ниспосланная

из-под камня лежачего сдвинуться

с места общего в личное пользованье

 

горьким опытом делятся атомы

наделяя нас жалкими смайликами

я веду свой огонь по накатанной

колее взяв за ручку как маленького

 

следующая остановка «остановка сердца»

 

жить ещё осталось долго

мне внутри за кадром

разлагаться с чувством долга

покрываться матом

 

говорить вокруг без кожи

ошибаться в стены

заниматься кто чем может

по спине со сцены

 

укрощать свой мёртвый шарик

спотыкаться в женщин

раздуваться чтоб не сжали

от морщин до трещин

 

жить с нулём посередине

напиваться в угол

биться сердцем в паутине

с варикозным звуком

 

принимать на грудь огранку

вешаться икая...

видно слепнуть наизнанку

мне судьба такая