Роман Любарский

Роман Любарский

Четвёртое измерение № 11 (251) от 11 апреля 2013 года

Между джазом и каблуком

 

На два голоса 

 

Дон Амінадо (Амінодав Шполянський).

Уездная сирень                                             

 

Как рассказать минувшую весну,

Забытую, далёкую, иную,

Твоё лицо, прильнушее к окну, 

И жизнь свою, и молодость былую?

 

Была весна, которой не вернуть...

Коричневые, голые деревья.

И полых вод особенная муть,

И радость птиц, меняющих кочевья.

 

Апрельский холод. Серость. Облака.

И ком земли, из-под копыт летящий. 

И этот тёмный глаз коренника,    

Испуганный, и влажный, и косящий. 

 

О, помню, помню!.. Рявкнул паровоз.

Запахло мятой, копотью и дымом.

Тем запахом, волнующим до слёз,

Единственным, родным, неповторимым.

 

Той свежестью набухшего зерна

И пыльною, уездною сиренью,

Которой пахнет русская весна,

Приученная к позднему цветенью.

Переклад Романа Любарського

Повітовий бузок

 

Як оповісти, що пройшла весна,

Забута, інша, поблизу Інгулу,

Твоє обличчя, що впритул вікна,

Життя своє та молодість минулу?

 

Була весна, її не повернуть…

Коричневі та голі стовбурища.

І повені нестримна каламуть,

І радість птаства, що міняє кочовища.

 

Квітневий холод. Хмари. І ріка.

І грудка стрімко з-під копит летить.

І темне око це корінника,

Налякане, вологе, що косить.

 

О, пам’ятаю! Рикнув паротяг.

Запахло кіптявою, м’ятою і димом.

Тим запахом, що сльози в серці стяг,

Єдиним, рідним і неповторимим.

 

Тією свіжістю набряклого зерна

Й бузком повіту, в пилу по коріння,

Яким так пахне згадана весна,

Що звикла до запізнього цвітіння.

 

 * * *

 

Серебром усыпанная тишь…

Зимних сумерек так скоро угасанье.

Кажется, что рядом ты сидишь.

Робкий поцелуй, руки касанье.

Светится чешуйкой в янтаре

Первая звезда на небосводе.

Хорошо с тобою в январе,

Хорошо и при другой погоде.

Хорошо, когда свистит метель,

Наполнять уста огнем и негой.

Хорошо, когда вокруг апрель –

За тобой, как за наядой, бегай!

…Серебром усыпанная тишь.

Звёздным светом залита округа.

И луна заглядывает, лишь

Мы с тобой касаемся друг друга.

 

Пародия на стихотворение

Сергея Соловьёва «Джаз»

 

 Кто – на сеновале, а мы – на складе,

 Где Мона Лиза воззрилась на мохер и хурму.

 Мы играем джаз в переменном ладе,

 Не боясь при этом попасть в тюрьму.

 

 Вдалеке от поп-арта и попкорна

 Мы распиливаем ленинизма кольцо.

 Мысль эта, возможно, спорна,

 Зато процесс мышления – налицо.

 

 Я принёс тебе шиш с маслом.

 Съешь его как-нибудь.

 Джаз не имеет смысла,

 Важна твоя грудь

 

 И глаза твои – виноградины,

 И ягодиц покатая площадь.

 Да, я размножен – сперматозоиды украдены,

 И каждый рвётся к тебе, как лошадь.

 

 А поворотись-ка, стриженая, ко мне задом.

 Мы опасность игры сведём к нулю...

 В этом блефе джаза я рад, что ты рядом, –

 Я люблю тебя! Я тебя так люблю.

 

 Хляби разверзлись. Овому – овое!

 Ты не подвластна себе, Юдифь!

 Сломя голову, в розово-голое, –

 Весь я в тебе уже. Как тиф.

 

 А наутро ты освежала розарий

 И цедила цимес в позе гюрзы.

 А я составлял к тебе глоссарий.

 Ты непереводима на чужой язык!

 

 Твоя речь похожа на лепрозорий.

 Алеет зараза розовым языком.

 Третий день я лежу в зазоре

 Между джазом и твоим каблуком.

 

 Я зубами скриплю: дай под зад коленцем –

 И пулей вылечу из галифе.

 А ты, в белом лифе, между Джоулем-Ленцем

 Тире распиливаешь подшофе.

 

 Я бегу, я в поту – как перед Зимним!

 Мы с пистолем с тобою всегда, не ссы.

 Джаз становится совершенно зимним:

 Половозрелость, борода, усы...

 

ЧК (частушки киббуцные)

 

Эпиграф:

 Есть женщины в горных кибуцах

 С еврейскою важностью лиц.

 Они по ночам не…гуляют,

 А бдят безопасность границ!

 

*

 Ваши девки голосисты.

 Наши – голосистее.

 Ваши парни сионисты.

 Наши – сионистее.

 

 *

 В киббуце опять в шаббат

 Шашлыки и танцы.

 А коров пущай доят

 Нонче таиландцы!

 

 *

 Как-то я без автомата

 Спала под черешнею.

 Ой бедовые ребята

 Бедуины здешние...

 

 *

 На вечерней на заре

 Повстречала я Арье.

 Дать ему хотела шанс,

 Только он всё – ШАС да ШАС!

 

 *

 Жить согласна в мире я

 С братьями-арабами.

 Но считает Сирия

 Нас люля-кебабами…

 

*

 Вправо, влево колея –

 Лебедь, рак и щука...

 «Исраэль ба-алия» –

 Сложная наука...

 

 *

 Восхищалась я Бараком

 Накануне выборов...

 Через год примерно с гаком

 Всех премьер наш выбарал.

 

*

 Выйду за Бейт-Джаллу,

 Выйду за Гило,

 Танки гуляют,

 И мне весело.

 

*

 Ох, напрасно, Моше мой,

 Ты трясёшь своей мошной —

 Тяжелеет, как налим,

 Банк родной «Хап-у-олим»!

 

Высокочастотные частушки

на два голоса

 

– У Матрёны бюст неподражаем

 В лифчика обёртке ледяной.

 Мы с Матрёной, ох, не возражаем

 Даже на простыночке льняной.

 

– Тары-бары, тары-бары,

 Мы не баре же с тобой!

 На хрен струи Ниагары –

 Нам милее Уренгой!

 

– Наш любимый запах эшелона

 Влит в окошко нервным сквознячком.

 Хорошо с тобою, ох, Матрёна,

 Даже на кушеточке бочком.

 

– Тары-бары, тары-бары,

 Мы не баре же с тобой!

 Трасса Уренгой – Помары

 Стала нашею судьбой!

 

– Губы у Матрёны слаще мёда.

 Вся она цветёт, как Первомай.

 Ох, Матрёна, есть в тебе порода,

 Мать твою, плечом не пожимай.

 

– Тары-бары, тары-бары,

 Мы не баре же с тобой!

 Прекращай свои базары,

 Наливай первак да пой!