Цветана Шишина

Цветана Шишина

Новый Монтень № 30 (522) от 21 октября 2020 года

Миниатюры

Пуговица

 

Я – пуговица. Пуговица из голубого чистой воды аквамарина. Знаменитый мастер в давние времена выточил меня, огранил и оправил в золотое кольцо на высокой ножке. И вот я первой в ряду подруг радостно сверкаю на камзоле сановника рядом с Орденом Белого Орла. И это соседство придаёт мне значимости. Однажды не выдержала моя нитка и я, сломя голову, покатилась по мраморному полу. От стыда спряталась я за ножку книжного шкафа. Многие годы провела я невольницей в душной темнице.

Но однажды исчез мой страж – огромный шкаф, и первый же луч света позволил мне блеснуть. Меня подняли мягкие девичьи пальцы. Они обтёрли меня изящным платочком, и я снова засверкала в полной красе. Те же пальцы прикрепили меня к банту из голубой атласной ленты, и я стала украшением на платье. Как сверкала я на балах среди знаменитых, красивых и весёлых людей! Меня часто извлекали из бархатной коробочки и трепетно ласкали. Видимо, я будила в хозяйке приятные воспоминания.

Пальцы её становились всё тоньше, а их кожа прозрачней. Всё реже мне удавалось сверкнуть в солнечных лучах, а затем на долгие годы я снова погрузилась в забвение на дне коробки.

Однажды – о радость! – меня извлекли на свет. И молодые длинные пальцы с красными ноготками безжалостно насадили меня на острую шпильку. Но я всё простила, потому что, сверкая в тёмных волосах обладательницы красного маникюра, снова могла показать свою уникальность, своё благородное происхождение. Я снова видела мир, яркий и ослепительный. Но недолгим было моё счастье. Сломалась моя золотая ножка, и меня снова сунули в коробку с другими, совсем простыми пуговицами.…

Сейчас я готова кричать от боли, потому что чужие сильные пальцы зажимают моё прозрачное голубое тело в тиски, чтобы разрезать хрупкое естество надвое… Они разлучили меня с золотой оправой и творят надо мной это…

– Со мной нельзя так…, я хочу быть собой! – беззвучно кричу я крепким натруженным пальцам.

И будто вняв моим мольбам, отозвался хрипловатый от каменной пыли голос мастера: -Жаль губить такую красоту. Уникальная старинная вещь…

Когда работа была закончена, перед мастером на столе лежали две одинаковые, без единой грани голубые капли. Будто подвешенные на тонкой золотой нити две прозрачные слезы…

 

Ноктюрн

 

Лунная ночь бесшумно сыпала на землю первый снежок. Быстро светлел промёрзший асфальт, стирались углы домов. Сквозь снежную белую пелену припаркованные автомобили выглядели молчащими пучеглазыми рыбами. Зацепившись за оголённые ветви деревьев, в переулке висела Тишина. Первым звуком, нарушившим молчание, было долгое легато скрипучей трёхколёсной тележки старьёвщика. Отделившись от мусорного бака, где он собирал свою нехитрую добычу, старик медленно толкал впереди себя повозку. Её колёса начертили на белой поверхности ровные чёрные линии… Вдруг, как удар литавры, звонко хлопнула дверь подъезда.

Гулко посыпалось стаккато молодых голосов. Двое ребят весело переговариваясь, зачем-то выехали в ночь на велосипедах. Следы их колёс дописали ещё две нотные линии на чистом снегу. Мощным крещендо послышался звук подъехавшего автомобиля. Он спугнул большого пушистого кота, спящего под соседней машиной, и тот, припадая, побежал прятаться. Следы его лап оставили на снежном нотном стане чёрные точки коротких ноток. Из освещённого салона автомобиля донеслось несколько последних аккордов бравурной музыки, хлопнула дверца, послышался скрип удаляющихся шагов. А снег всё падал, погружая окрестности в ватную тишину.

Наконец от фонаря на углу на выбеленную землю легли длинные тени двух фигур. Послышался счастливый смех девушки.

«Пришла, всё в порядке. Поскорее прочь от окна, чтобы не подумала, что я за ней слежу», – женщина торопливо сбросила халат и затаилась под одеялом.

Осторожно скрипнул в замке ключ, прошуршала, закрываясь, входная дверь. Дочь на цыпочках подошла к матери, прижалась к её лицу холодной щекой. Чмокнули в поцелуе губы.

Последний аккорд. Теперь можно и заснуть.

 

Иллюстрации Татьяны Литвиновой