Из стихов 70-х
* * *
Тебе показалось, что ты одинок,
Но, что бы с тобой ни стряслось,
Тебя охраняют звезда, и росток,
И птица – то вместе, то врозь.
Усилие воли – тебя уберечь –
Исходит от трав и кустов,
Хотя им не свойственны разум и речь
В твоём понимании слов.
И волк одинокий, и лист под ногой,
И ветер, и дождь, и цветы
Незримою связаны нитью с тобой
Участия и доброты.
Тебя провожают и зверь, и вода,
Снежинка, и камень, и клён...
И взгляд их осмыслен от боли всегда,
И светится жалостью он.
1972
Август
И вечер был весел, и ночь коротка,
Спокойная, без сновидений,
За окнами влажно шуршала река,
И воздухом птицы владели.
Но то, что мы ночью любовью зовём,
Пытаясь подыскивать имя,
С немалым трудом вспоминается днём,
Как будто случилось с другими.
Ещё кинокадры ползли по холсту,
Скучали, дышать было нечем...
А время бесславно текло в пустоту,
По телу пространства, туда, за черту,
Где день распадался и вечер.
1972
* * *
Лишь глаза закрывает,
Сон приходит к нему –
Утро, давка в трамвае,
Небо в сизом дыму.
А ещё ему снится
Встреча СКА – ЦСКА
И счастливые лица
У пивного ларька.
Повторяется ночью
Жизнь дневная во сне,
И он видит воочью
Слякоть, тающий снег,
Двор, сугроб перед домом,
Брызги из-под колёс.
Всё приснится знакомым
И привычным до слез –
От кирпичиков быта
До основ бытия...
Жалость мной позабыта:
Он такой же, как я.
1973
* * *
«Поживи с моё – узнаешь,
Сладко ль мыкаться по свету»... –
Говорит он и вздыхает,
На меня глядит в упор.
Что могу ему ответить? –
Предлагаю сигарету,
Он откажется – он курит
Только верный «Беломор».
Всё мы едем – не приедем,
И куда – уже забыли,
Пассажир на верхней полке
Спит, считай уж, третий день.
По степи гуляет ветер,
Подымая вихри пыли,
Облака летят за нами,
Не отбрасывая тень.
Мы совсем, совсем пропали,
Вся-то жизнь мне не дороже,
Чем слепые полустанки,
Уплывающие прочь.
Поезд медленный петляет,
Видно, ищет счастья тоже,
И вползает незаметно
В наплывающую ночь.
«...Образумишься с годами»... –
Повторяет он устало...
...Звёзды ясные в окошке...
Он и прав, да что с того?
Может быть, и образумлюсь,
А пока мне горя мало:
Сладко мыкаться по свету –
Нету слаще ничего.
1974
* * *
Жизнь прекрасна и так – вдалеке,
И горька, равно как и с тобою.
Разжимаю ладонь, а в руке –
Ничего. Распрощался с любовью.
Как писала ты: «...я поняла –
Мы одни и навек, это странно.
Так блуждают в пространстве тела,
Подчиняясь законам пространства».
Может быть... Ясно только одно:
Мы прощаемся, нету причины.
Это не одиночество, но
Состоянье души – до кончины.
К снегу первому лес не готов,
Тянет запахом листьев из сада...
Жизнь прекрасна в конце-то концов,
И любовь приплетать к ней не надо.
1974
Вита Нуова
Жизнь без извечного списка потерь
И без начала...
Я не влюблён, не любим – и теперь
Жить полегчало.
Если считать – ничего не сбылось:
Прочерк, кавычки...
А накопились привычка и злость,
Больше привычки...
Я повторяю, что жизнь хороша,
И не напрасно:
Я одинок, и в руках ни гроша –
Это прекрасно.
Только свобода и голый расчёт
Стоят чего-то,
Ведь не случайно всё чаще влечёт
Дело, работа
И одиночества утренний час...
Если же честно:
Всё ещё может случиться у нас,
И неизвестно...
1975
Письмо из Литвы
Посв. В. Х.
Я не скажу, дружище,
Что я не верю в Бога.
Быть может, мы другими
Словами называем
Одни и те же вещи,
Одно и то же имя –
Мы этого не знаем.
Но дело и не в этом,
А в том... Прости мне, Боже,
Что не был в жизни смелым
И что любовь не вынес,
Как павшего героя
Выносит под обстрелом
Товарищ с поля боя.
А что ещё печально,
Что мне не измениться.
И так мне одиноко
В толпе, в шумящей роще,
Что понимаю ясно:
Ещё так жить – жестоко,
А умереть – нет проще.
О, как хотелось верить
Под сводами костёла,
Но верить не могу я,
Назад дороги нету.
И потому, тоскуя,
Ненужная покуда,
Душа летит по свету.
1975
* * *
Смотрю – и мне уже не горько.
Я улыбаюсь. Разве только
В душе саднит слегка.
Чуть слышно тарахтит моторка.
С холма любого и пригорка
Видна река.
Причин отчаиваться нету.
Я улыбаюсь. Сигарету
Держу в руке.
Любовь мелькнёт, как свет в тоннеле.
Как славно жить без всякой цели,
Под стать реке.
Жить без иллюзий, только честно...
Мне и в любой толпе не тесно,
А одному
И безнадёжнее, и легче
Принять любой удар на плечи.
И я приму.
А миг – в другое измеренье
Шагнуть, оставив слух, и зренье,
И жизнь в придачу, –
Я угадаю без ошибки.
Мне скулы сводит от улыбки...
Я слез не прячу.
1975
* * *
Потому что судьба
не способна на жалость и милость,
никогда не проси,
чтобы что-то назад возвратилось.
Догорая вдали,
осыпаясь на землю золою,
чем становится –
спросишь ты – то, что случилось с тобою?
Даже если твой голос
сорвёт меня с вечного круга,
только тенью вернусь,
только так и возможно, подруга.
Не зови – только тенью,
и палец у губ, и – молчанье,
подгоняемый ветром...
И не повторится прощанье.
Только так и сумею
припасть к твоему изголовью.
Ты за мною
прошепчешь со страхом: «Конечно, любовью»...
Никогда, никогда
ничего не даётся нам дважды...
Только может ли быть,
чтобы всё не вернулось однажды?..
1975
* * *
Сколько было оплакано,
сколько иллюзий сгорело.
Ты теперь одинок
и уже не торопишься браться за дело.
И какого напора,
какого напора и пыла
Ты лишился.
И, видно, удача тебя позабыла.
Ты иначе глядишь
на жену, и детей, и работу.
Всё не так уж и важно теперь
по какому-то новому счёту.
Жизнь сложилась не так,
как хотелось, и дом твой непрочен.
Ты привык ко всему,
и тебе самому себя жалко не очень.
Что защитой тебе
от кромешного мрака за тонкой стеною?
Некий глупый инстинкт:
жажда выжить любою ценою?
Да, и это, но, кроме того, –
постоянно с тобою на страже
Ощущение долга и неясная мысль,
что пока и не выразить даже.
Так разведчик ночной,
продвигаясь вперёд, цепенея от страха,
Не желает и думать о том,
что он, может быть, есть:
то есть горсточка праха.
1976
* * *
На больничной койке я лежал – у окошка.
За окном был сарай, сад, дорожка.
Дед из Тосно, чья кровать у входа, с краю,
Кашлял глухо и шептал: «Помираю»...
Мимо окон наших девушка шла – медсестричка.
Улыбалась – и торчала косичка.
Снежной выпала зима – и какая сырая...
Сад, дорожка, снегопад, край сарая –
Всё кружилось, всё плыло предо мной. Вечерело.
Как я выжил? – Молод был, в этом дело.
Было мне хорошо и легко, но тревожно.
И казалось: умереть – невозможно.
Хорошо сейчас: весна на дворе, лёгкий ветер...
А дед тот умер дня через два – на третий...
1976
* * *
Не кончается жизнь от того,
Что ты смотришь с мольбою
В это серое небо,
Где нет для тебя уголка.
Незабвенная,
Вот и прощаюсь с тобою...
Мимо нас с тихим плеском
Несёт свои воды река.
Мы пройдём вдоль решётки
Осеннего Летнего сада –
Это всё, что осталось,
Что будет у нас впереди.
Так душа изболела,
Что больше уже и не надо
Ни любви и ни памяти...
Осень и холод в груди.
Показалось: почти
Полегчало, почти отпустило,
Не накатит любовь
Среди ночи, средь белого дня,
И не будешь шептать,
Словно ты не об этом просила:
Пронеси эту чашу!
Обойди стороною меня!..
1978
* * *
Всё я пытаюсь взглянуть сквозь года,
Сквозь эти дали...
Счастья не было и тогда,
Но ожидали.
Что вспоминается? – пустяки,
Вроде обоев в старой квартире...
Видимо, привкус утрат и тоски –
Самое стойкое в мире.
1980
© Валерий Скобло, 1972–2018.
© 45-я параллель, 2018.