Василий Костромин

Василий Костромин

(19.10.1956 – 20.04.2014)

 

Василий Костромин...в Братске умер Василий Костромин. На работе, 20 апреля 2014-го...

Один из создателей Неформального литературного  объединения (НЛО) «Шклинда». Автор единственной книги "Произносила золото оса": стихи / В. Ю. Костромин. – Иркутск: ЧП Сапронов В.Г., 2002. – 52 с. – (Барка поэтов).

Член Союза российских писателей. Яркий лирик.

Стихи писал всю жизнь, публиковался редко. В последнее время  по старой советской традиции трудился сторожем...

 

* * *

 

Василий родился 19 октября 1956 года на станции Вихоревка Братского района и до семи лет жил с родителями в деревне Старая Анзеби. Отец был военный, а мать учительница – русского языка и литературы. В Старой Анзеби Костромины жили прямо в школе, в большом деревенском доме, в котором была их комната и класс, где учила детей Генриетта Михайловна.

В 1964 году семья Костроминых переехала в посёлок Чекановский, где Василий проучился до 8-го класса. Школа не оставила радостного следа в жизни. С детства отличавшийся независимым, вольнолюбивым характером, он не терпел никакого насилия над своей личностью. По словам Генриетты Михайловны, в младших классах учился отлично, любил писать сочинения на свободную тему, особенно любил немецкий язык. А вот в старших классах (семья к тому времени перебралась в Братск, и Василий учился в школе № 21) его часто теряли: после урока, он забивался куда-нибудь в укромный уголок и запоем читал художественные книги.

Писать стихи он начал рано, ещё в школе. И, разумеется, это были стихи о любви. Сам поэт о своих первых поэтических строчках с лёгкой иронией говорил: «Те стихи сейчас лучше и не вспоминать».

После школы Василий Костромин работал электрослесарем, инкассатором, плотником, сторожем, грузчиком. С детства мечтал стать офицером-десантником, но мечте не суждено было сбыться: строгая врачебная комиссия признала его непригодным к военной службе. Тогда он решил заняться своим образованием.

Из множества вузов страны он выбрал Владивостокский государственный университет и поступил на восточный факультет, где изучал китайский язык. Василий Костромин с благодарностью отзывался о многих университетских преподавателях. Но окончить университет ему не удалось… Он женился и со своей первой женой уехал на Чукотку, обосновавшись в морском порту Эгвекинот, в заливе Креста, где впервые увидел приливы и отливы, где полюбил полярные ночи зимой и незакатное солнце летом. Работал там кочегаром, писал стихи.

Дальний Восток, Чукотка, Колыма – вот далеко не полный список адресов, куда Василия Костромин, забрасывала жизнь. Север, Сибирь стали для поэта не только географическими местами обитания, но и вдохновляющими мирами.

В 1990 году стихи Василия Костромина появились в первом коллективном сборнике «Стихи по кругу» (Иркутск), а во втором коллективном сборнике «И пальцы просятся к перу…» (Иркутск, 1994) были напечатаны два его стихотворения.

Василий Костромин был одним из создателей Неформального литературного объединения (НЛО) «Шклинда», рождённого в середине 80-х годов на кухне у Генриетты Михайловны Костроминой. «Шклиндовцы» или «шклиндейцы», как они называли себя, выпускали небольшие сборники, в которых среди произведений других авторов печатались и стихи Василия Костромина. Его стихи можно было увидеть и на страницах местных газет «Огни Ангары», Красное знамя», «Братский целлюлозник», «Братский металлург».

Стихи Василия Костромина были также напечатаны в антологии «Нестоличная поэзия» (Москва, 2001), альманахах «Зелёная лампа», «Иркутское время» (2002, 2003, 2004).

В 2001 году вышел сборник стихов «Тригопункт «Сирота», подписанный псевдонимом Анатолий Вовк, под которым объединились два поэта – Василий Орочон и Василий Костромин. Многотрудная, полная скитания и невзгод, жизнь поэтов нашла отражение в их стихах. Кстати, два друга не раз затевали поэтические мистификации, публикуясь под различными псевдонимами: Василий Иванович Лингвинзон, Вика Бусыгина, Тамара Фет.

 

Первоисточник:

мини-справочник «Писатели и поэты г. Братска»,

составитель – главный библиограф ЦБС Ольга Гапоненко

 

* * *

 

 

Сколько русских поэтов в завершённом и открытом для чтения прошлом, а ещё больше в настоящем проходят по жизни незамеченными?! Таким мог стать путь Осипа Мандельштама. История распорядилась с поэтом справедливо, хотя политическая действительность жестоко обошлась с маленьким человеком внутри великого стихотворца.

Сибиряк из Братска Василий Костромин, для которого Мандельштам первопрестольник и первоисточник в поэзии, попал в число таковых – «никому не ведомый», как он написал о своём лирическом герое, а по сути – о себе. Недавно ему уже перевалило за пятьдесят, и он земным возрастом пережил своего учителя. Но внешне и, пожалуй, внутренне Василий Костромин остаётся таким же живым мальчишкой – ростком русской изящной словесности, как в начале пути любимый им поэт.

Пять лет тому назад Костромин выпустил первую книгу поэзии, проник своей стихотворной радиацией в региональные альманахи и журналы, получил доступную всем, но малопосещаемую страницу на сайте «Бобошки и марзаны», где выставлено почти всё, что написал сибирский автор. Благодаря этому сайту Василий Костромин попал в антологию «Нестоличная литература». Теперь местные школьники создают о нём литературоведческие работы и выступают с ними на региональных краеведческих конференциях. Казалось бы, я противоречу сам себе: вот известность, вот слава не только прикоснулась рукавом, но и постучала в двери квартиры, где здесь и сейчас живёт да здравствует поэт и его

 

Душа стремится на бумаге

Зарю возвышенно встречать…

 

И, тем не менее, у меня укрепляется ощущение, что поэта всё ещё как бы и нет на литературном пространстве России, слава растянулась во времени так, что стёрлась в процессе несостоявшегося узнавания, что утром (а сколько их уже прошло?) Костромин так и не проснулся знаменитым. А его мир, охватывающий беззвучное течение мысли, спрятался за звучанием тишины, где спрягает рифмованные строки в сторону неизвестности… И поэт самоощущает себя, как миллионы незамеченных, когда

 

Необитаемую кровь

Мы в сердце носим.

 

Костромин долгую затяжку творческой жизни просидел на кухне (хотя немало путешествовал, учился, работал – даже торговал на рынке), но советская кухня была и остаётся для него мастерской. Там и по сей день прописан с разговорами, стихами и попутной выпивкой на троих, четверых, пятерых… Выпивка всё ещё главный удел современных русских поэтов, хотя они рифмованным потоком сознания понимают, что

 

В отрезвленье нет

Отчеств никому.

 

При этом поэты не забывают сочинять неплохие стихи и каждое утро, когда «яркий свет сбивает с ног», жизнь свою начинают с нуля в «кровопролитии чернил», хотя по Библии твердо усвоили: «Бог раньше плоти», «прошлое – неизменно, будущее – опасно».

Всю прошлую, нынешнюю и будущую литературную жизнь поэта Василия Костромина легко можно угадать и просчитать с математической точностью по этим трём строфам, которые подпитывают отбродившие метафоры Осипа Мандельштама:

 

Я слышал поворот весла

в уключине пустынь,

как будто жизнь стакан несла

по комнатам пустым.

 

И падал свет гранёный на

глубокий потолок

и якорную из окна

цепь с грохотом волок.

 

И были горечью полны

вернувшиеся в дом

с обратной стороны Луны

за северным столом.

 

Недаром названием первой книги «Произносила золото оса» взята строчка из любимого поэта, с которым «мыслями да словами тешит меня судьба». Не случайно самоощущение поэта движется от разбросанности камней-слов, когда мы прочитываем в них отечественного классика:

 

Камень камню почти во благо.

Сквозь безумье — судья таков,

Что достанется праху влага,

Гром языческий, без стихов.

 

И тогда грозит остаться без стихов будущее, в котором бесконечность неподвижна, а Бог в ней бессилен! Иногда из прошлого приходят в голову такие глупые мысли древних сверхлюдей, чтобы современный маленький человек во мне и в тебе почувствовал себя хотя бы изнутри героем, хотя бы у выключенного экрана телевизора, накануне очередной эпохи сновидений… Той заветной эпохи, которую хочется оставить в наследство своим детям. Я знаю, я надеюсь, что слово, как атом литературной веры, когда-то где-то в ком-то отзовётся, скорее всего, там, где будущего нет даже у Бога. Но иногда так хочется, чтобы вечернее слово поэта уже отозвалось с утра с экрана телевизора, сразу же после дурной фразы: «Доброе утро, страна!» - вместо ритуальных сводок о плохой погоде на Земном шаре…

Я давно уже не смотрю телевизор, но выключенный «телесияющий ящик» пристально всматривается в меня. Иногда мне кажется, что всматривается ненаписанными стихами неизвестных пока русских поэтов, которые ездят на трамвае желаний через тернии тире и запятых. Знаки препинания из их текстов частенько ускользают, потому что знают: без них быстрее «известью становятся стихи»...

 

Владимир Монахов

 

2007

Братск

Подборки стихотворений