* * *
Сквозь сумрачный покой
серебряный и строгий
дыханье осени выводит
дней первозданный холодок
реки медлительный поток
в её недвижности свинцовой
деревьев жёлтые клочки
мелькают грустным поднебесьем
и полноводностью аллей
плывут дома к истоку дней
и воздух птицею скользит
со свистом вдоль наклонных линий.
Безмолвно изогнув нам спины
дождь возник
* * *
Наклон сосны и эхом клёны
еловый и угрюмый дух
вошел в сей дремлющий испуг
тяжёлым и прохладным звоном
дня нарастающий поток
проходит высотой сверкая
Ка-тишина и тень Та-кая
и терракотовый цветок
полудня
сник
Весенний этюд
о обруч памяти
на трепет стрекозы
на ливень голубой
на белое паренье
и розовое густо утоленье
коричневую тяжесть погасив
зелёное испуганное бденье
но плешь земли усилием прикрыв
и зелень в синем строго разместив
плывёт величием распластанное тленье
мерцанье перламутровых минут
струение скользящего начала
и чаек взвихрено и мало
чтоб брешь и обморок избыть
* * *
И небо голубиности и розы
и палевые стрекозы
лёгкого мороза
пар изо рта
румянец
лепится картина
из дыма прошлого
как боль
* * *
О.А. Дешард
И радостные как вчера
мне в прошлое открыты двери
какое светлое поверье
какая верная мечта
раскрытое окно в тот сон
что не кончается что длится
и как тревожно сладко спится
так бредится и так всё снится
что кажется вот-вот случится
тот храм иль чудо покрова
* * *
Когда высокодремлющая даль
раздарит горьковатую печаль
пролёты веток безрассудно грубы
столь опредмечен явленный в них сон
так памятью над прошлым вознесён
и долгообморочнотруден
тогда крылатокудр-смиреннотих
приходит вестник голову склонив
наклонность комнаты струеньем озарив
в пространствах сердца тихое взрастив
свечой восплачущей в печальных зеркалах
где стынет свет затерянный впотьмах
и тихий жест приемлющий дары
как светлый шорох завтрашней травы
* * *
О.А.Дешард
и снова Рим как прежде до Христа
стряхнуть бы тяжесть непомерной
грусти.
Войти в него как будто бы с креста
сойти. Войти не оглянувшись.
Коснуться бы без слёз
тех мраморных утех
как ярок свет, как бесконечно
нищ он.
и Бога нет средь каменных доспех
и Бога нет, его лишь только ищут.
и ярок свет и солона вода
но так мучительны соблазны
грусти и шаг туда
уже не шаг сюда
фонтаном вздыбленное устье.
лишь бредом солнечным
блеснёт во сне тот храм
корабль трёхнефный
в царстве персефоны
и свет замрёт полночным звуком гамм
рассеянным
угрюмообнажённым
* * *
ритмичное дыханье гор
их закругление туманно
явленье их отчасти странно
для жителя равнин и дол
их гобеленная печаль
плывёт заплаканно и строго
мечтательным подножьем Бога
в холодную как бездна даль
и в этом долгая услада
для вечереющего взгляда
но в приближении другое:
в зелёном светло-голубое
и продолжение холмов
в ленивой праздности цветов
улыбка горькая левкоя
ромашек деланный испуг
искусно завершённый круг
следы германского покоя
довольство с горечью
и в ряд
на полке мистики стоят
* * *
ах веточка моя психея
мой крупный лучик
в пасмурном окне
мой добрый ангел
маленький мой лель
ты робкое беспомощное чудо
явь полуобморока
светлая свирель
играет чутко хрипло и недужно
вызванивая ритм-капель
как будто солнце греет льдинку
стучит-звенит мотив
нанизывая рифмы под сурдинку
ты девочка психея муза чудо
веди меня вперёд не оступись
* * *
возвращение из леса
возвращение из поля
речка тихого покоя
вдоль дороги
как вдоль моря
тишина как удивленье
доброты забытой бденье
дома посреди поляны
тихое пресуществление
чаепитие в беседке
долгое как разговор
лета тоненькая ветка
чертит чистый профиль гор
звёзды редкие просторны
духи сумерек летают
празднично и монотонно
книгу вечера листают
* * *
доверье двери
чуть полуоткрытой
длинноты вздохов
грустью не прикрытых
и эхо памяти на расстоянье года
слепыми пальцами
мне губы шевелит
забытыми словами
* * *
О.А.Дешард
две панихиды две в одной
ты, Рим, прощаешься со мной
нимб скорбный жёлто-голубой
над головой
два голоса в душе поют
две родины сюда зовут
две памяти во мне живут
и с лёгкой поступью одна
с седыми буклями жена
другая шепчет мне во сне
неверно бродит в полутьме
в том полусумраке души
нерасколдованной глуши
две жизни сплетены в одной
и откликаюсь я порой
на голоса которых нет
мне нужен дальний их привет
и будто лета позади
и мне их снова перейти
и вновь увидеть пред собой
две жизни сплетены в одной
Три дня осени
светло и молодо
и празднично легко
день начинает игры с тенью
он сыплет золото
сей щедрый день осенний
вслед ангелу скользящему светло
в потоки света грусть одев
тень прозрачных дерев
тень ангела на голубом покое
тень светлая как горе
и росчерк крыльев завитком
тень легконогой осени
вся в пятнах акварели
и зачерчённая под ней
тень движущихся голубей
и удлиненье слёз сквозь линии реки
и перья облаков сквозь голубое небо
волокна смеха плача эха
повторенные тишиной голубизной и глубиной
и сонный возглас дня
и мир божественного смысла
* * *
вознесённые как сон в прохладные пустоты
где отзвук света тает на губах
и бесконечное творит свой плач в годах
озвученных по прихоти дремоты
подвластное бездомному лучу
затихни коконом немного неги
и светлые весёлые побеги
прольются радостью к подземному ключу
приди к согласью неба и дождя
услышь созвучье поля и дороги
доверься посоху тревоги
по гулким коридорам сна бродя.
и утра горькая эклога
вернётся к призраку порога
* * *
привычка к чтению – она
так странно изменяет зренье –
сосредоточенность растенья
среди размытого тепла
привычная подробность стен
вдруг выступает ниоткуда
и ветки розовое чудо
тревожит праздничную лень
зрачка недремлющего омут
из Р.Макена
Молчи, молчи, моя душа.
Как день на переломе к ночи.
Свеча мигает и не хочет
Погаснуть. Простыней бледна.
И словно птица при полёте
Кружит над светом снежных хлопьев
И вот уже почти ушла,
Античным профилем шурша.
Часы. Немолчен циферблат.
Момент сей заперт.
И назад не выйти.
Не вместить то слово.
Лишь над ним скользить.
* * *
когда сонет протянет руку с пеплом
к сожжённым позади меня мостам
послушный данности предела
квадрата белого листа
когда в мой сон обезоружен сроком
войдёт обман поверженный глубоко
иллюзия победы над собой
мир и вражда заспорят вразнобой
как жалок срок как ненадёжны звуки
связующие прошлое в одно
и только тусклое стекло разлуки
до времени глухой поток
в размывах завтра и сегодня
несётся лавой многоводной
* * *
прогулка под дождём
пронизанная ветром
и лета тихий всплеск
календам вопреки
повторенный беспечно
изгибом ветки и реки
дрожанием куста
в излучине моста
в прямоугольных коридорах
урбанистических просторов
* * *
ах безвозвратно или нет?
потеряно иль вновь закрыто?
и снова музами забытой
мне коротать угрюмый век?
и снова день заботой пуст
и бел непрошенностью буден
и многолик и многотруден
косноязычно непробуден
опустошённый человек
ибо Зевс истребил поколение
людей говорящих
* * *
рассвета лошади поплыли
жёлто-зеленые гривы
алые ноздри
заброшенный приливом день
аукал звонко
ребёнком брошенным в потемках
и плач царапал нежно-тонко
мой слух блуждающий как тень
по дымчатым волокнам утра
* * *
О.А.Дешард
как звук вплетённый в жизнь
так память
настроившая чуткий парус
по ветру снов
меж коридоров расстояний
вкруг эха долгого без слов
друзей Афины вечный зов
бессонное шуршанье сов
среди витрин прозрачных Рима
орнамент пра-воспоминаний
зарубки улиц без названий
и эта южная страна
мне изначально не чужбина
и эта вечная жена
хранительница очага
мой проводник в подворьях Рима
меж этажей Олимпа и Голгофы
* * *
Европы тень Европы облако
утешит
Европы знак Европы голос
прозвучит
виденье мраморного эха
не умолкнет
и нежною причастностью смутит
и смутные потоки сены
токи света
перетекающие в перистый
цвет неба
в сухую ясность воздуха и
звезд
крылатый осенённый дух
Европы
и ясное её бессонье
и бережное многословье
порталов храмов и домов
мир праздничный вламинка
и улицы умытая картинка
обрушивается круто вниз
а наверх парит
храм сердца освященный
de Sacre Coeur
для истинно влюблённых
в ночь Феникса
в её священный лик
© Виктория Андреева, 1959–2022.
© 45-я параллель, 2022.