Владимир
Маяковский

Мелкая философия на глубоких местах

Превращусь 
        не в Толстого, так в толстого,— 
ем, 
  пишу, 
      от жары балда. 
Кто над морем не философствовал? 
Вода. 
  
Вчера 
    океан был злой, 
             как черт, 
сегодня 
      смиренней 
            голубицы на яйцах. 
Какая разница! 
            Все течет... 
Все меняется. 
  
Есть 
   у воды 
        своя пора: 
часы прилива, 
        часы отлива. 
А у Стеклова 
          вода 
             не сходила с пера. 
Несправедливо. 
  
Дохлая рыбка 
        плывет одна. 
Висят 
   плавнички, 
           как подбитые крылышки. 
Плывет недели, 
            и нет ей — 
                     ни дна, 
ни покрышки. 
  
Навстречу 
      медленней, чем тело тюленье, 
пароход из Мексики, 
                  а мы — 
                        туда. 
Иначе и нельзя. 
            Разделение 
труда. 
  
Это кит — говорят. 
            Возможно и так. 
Вроде рыбьего Бедного1 — 
                  обхвата в три. 
Только у Демьяна усы наружу, 
                        а у кита 
внутри. 
  
Годы — чайки. 
        Вылетят в ряд — 
и в воду — 
        брюшко рыбешкой пичкать. 
Скрылись чайки. 
            В сущности говоря, 
где птички? 
  
Я родился, 
         рос, 
           кормили соскою,— 
жил, 
  работал, 
        стал староват... 
Вот и жизнь пройдет, 
             как прошли Азорские 
острова.