Владимир Резниченко

Владимир Резниченко

(Опыт биографии)

 

Владимир РезничекноВладимир Резниченко появился на свет 2 апреля 1945 года. Папа был журналистом, к тому времени заканчивавшим отбывать тюрьму и ссылку как «пособник врагов народа». Мама – актрисой, снявшейся вместе с Любовью Орловой в знаменитом фильме «Светлый путь». По примеру жён декабристов, она ездила к отцу в казахскую степь.

В этот знаменательный день в небе над Москвой просиял салют в честь очередных побед Красной Армии. В роддоме имени Клары Цеткин женщинам – по случаю визита туда супруги президента США Рузвельта – выдали чистое новое бельё. Как только уехала, всё забрали назад. С этого момента в жизни младенца праздники кончились, начались серые будни.

Пытаясь их как-то скрасить, мальчик с пяти лет начал писать стихи. И издавать газеты – сначала дома, рукописные, затем в школе, стенные. В итоге, повзрослев, стал профессиональным литератором.

Окончил романо-германское отделение МГУ. В филологическую аспирантуру – из-за длинного, нёсшего антисоветчину языка – принят не был. Однако этот же речевой орган довёл его не только до Киева, но и гораздо дальше.

Пойдя по стопам отца, всю жизнь занимался журналистикой. Много путешествовал. Глушил спирт в сибирской тайге и кормил крокодилов (с руки) в амазонских дебрях… Самая дальняя точка, где довелось побывать – Конец Света, как принято называть Огненную Землю.

Опубликовал большое количество поэтических переводов – с испанского, португальского и даже с креольского, на котором говорят на островах Зелёного Мыса. Долго работал политическим аналитиком (как ни удивительно, почти все его прогнозы сбылись). Издал иллюстрированную мини-энциклопедию «Россия от А до Я». И, обладая – на горе себе – ироническим складом ума, писал юмористические стихи и рассказы. За что был отмечен премией литгазетовского «Клуба 12 стульев».

Сочинения его распечатаны миллиардными (!) тиражами в десятках стран. Но, не обретя на общественном поприще ни славы, ни богатств, теперь окончательно ушёл в тень. Хотя время от времени и выбирается оттуда на свет Божий – как сейчас, на страницах этого альманаха.

 

В.Р.

 

Сентябрь-2006

 

«45»: Владимир Ефимович Резниченко ушёл из жизни 18-го июля 2010 года, в возрасте шестидесяти пяти лет.

 

Поэт, который чудодействовал...

Мы познакомились с ним пять лет назад. Тогда, в 2005-м, я зашёл на его самиздатовскую страницу и почитал стихи. Немного, несколько сонетов, десяток лирических стихотворений и эпиграмм. С тех пор я регулярно читал Володины новинки. Стихотворные – все, публицистические – выборочно.

Что можно сказать... Володя был поэтом. Настоящим, талантливейшим. Нелегко описать то, что он делал со словами. Он даже не играл ими, не составлял их в строки, не рифмовал. Он – попробую найти подходящее слово… Вот, нашёл – чудодействовал. 

 

Сонет о жизненных ценностях

 

Пускай игра не стоит свеч,

для счастья нужно очень мало: 

лишь бы трепало лён трепало, 

точило бы точило меч

 

и поддувало воздух в печь

без остановки поддувало,

а покрывало покрывало

постель, где доведётся лечь;

 

чтоб долго жило всё, что мило,

чтоб шило шило, мыло мыло,

пугало пугало ворон,

 

чтоб меру мерило мерило

и чтоб любви твоей светило

светило мне со всех сторон. 

 

Четырнадцать строк всего. Даже не скажу, что этот сонет шедевр – в нём попросту шедевральна каждая строка, каждая аллитерация.   

 

Сонет о даме, унесённой ветром

 

Заметил бдительный игрок

в колоде карточной пропажу:

родному изменив марьяжу,

пустилась дама наутёк.

 

Свой красный нюхая цветок,

она пошла гулять по пляжу,

где волн тяжёлую поклажу

таскает море на песок.

 

Быть больше не желая битой,

рассталась с королём и свитой,

умчалась в дальние края...

 

Разгневанный её свободой,

ярится козырь под колодой,

как подколодная змея. 

 

Этот сонет, возможно, уступает предыдущему по смыслу. А по форме так же совершенен, с множеством находок, с потрясающей, выверенной игрой слов.

 

Сонет о двух полушариях

 

Всё в нашей жизни вкривь и вкось,

протесты, драки, препиранья,

как в тексте знаки препинанья,

расставленные на авось.

 

Так вышло, так уж повелось...

Пиранья, голова баранья,

что медлишь, тщетны все старанья,

рви по живому, плюнь и брось!

 

Судьбой засушенный гербарий –

тобой разрушенный сценарий

дурацкого боевика.

 

Разрезан мир на два куска,

бездонны чаши полушарий,

в одной любовь, в другой тоска.

 

Ещё один с единой рифмой в первых двух катренах. И потрясающая концовка, обыгрывающая значения омонимов «полушария».

 

Володя был донельзя остроумным человеком. Он умел находить смешное везде, в том числе, и в грусти, и в тоске, и даже в смерти. Над смертью он смеялся особенно охотно – весело, задорно, так же, как над жизнью.

 

Восстающие из гроба

 

Любой, кто через кладбище ходил,

получше не найдя себе дорожку,

видал скелетов, днём лежащих в лёжку,

а по ночам встающих из могил,

  

чтоб, распалив в груди угасший пыл,

сплясать и спеть частушки под гармошку

 

и трахнуться – пускай и понарошку,

но с огоньком и не жалея сил.

 

Менты из-за кладбищенской ограды

покойникам кричат: «Уймитесь, гады!

Кончайте хулиганить, вашу мать!»

 

Чего орёте, дурни? Вы бы сами,

промаявшись весь день в вонючей яме,

не вышли б ночью кости поразмять?

 

Попав в ад, будешь не рад

 

Скупай в бутиках фирменные шмотки,

гоняй на «Мерсе» или «Шевроле»,

лакай «Вдову Клико» и «Божоле»,

купайся в виски, коньяке и водке –

 

у наслаждений этих срок короткий:

сегодня ты с Медведевым в Кремле,

а завтра в смрадном варишься котле

и жаришься на ржавой сковородке.

 

Твоя судьба – так сам и выбирай.

Хитрюгу гонят в пекло, а растяпу

в заоблачный препровождают край.

  

...Но если дашь чертям в аду на лапу,

тебе экскурсию устроят в рай,

чтоб смог ты маму повидать и папу.

 

В пекле – на год ли, навек ли...

 

В аду порядки строже, чем на зоне.

Жизнь кающихся грешников страшна.

Им не дают еды, лишают сна,

содержат в тесноте, как скот в загоне.

 

От дыма задыхаясь и от вони,

все муки познают они сполна.

«Поддать огня!» – ярится Сатана,

вальяжно восседающий на троне.

 

Вот так продавшим совесть за гроши

показывают, где зимуют раки...

Мораль: не лги, не злобствуй, не греши!

 

Не хочешь волком выть в кромешном мраке,

на нарах сидя в чертовом бараке, –

подумай о спасении души.

 

Володя презирал смерть, смеялся над ней, гнал её от себя. Он был тяжело болен, жил в кредит, взятый у костлявой, и смеялся над кредитором. Она наконец пришла получить долг и забрала его вмиг, разом. Ещё 17-го июля Володя улыбался и шутил. Восемнадцатого его не стало.

Остались его стихи. И его переводы. Блестящие переводы с португальского.

Я не стану копировать переводы в текст статьи. Сделаю исключение лишь для одного и оставлю ссылку на остальные: Переводы В. Резниченко.

 

Л. де Камоэнс

 

Имея ум, любовь, заслуги, честь,
Мы мним, что путь наш радостен и гладок,
Но Рок, случайность, время свой порядок
Наводит в мире, нам готовя месть.

 

Загадок неразгаданных не счесть,
Хоть на догадки разум наш и падок,
И вот она, загадка из загадок:
Что выше жизни, выше смерти есть?

Учёный муж нередко лицемерит,
Тогда как опыт к знанию приводит:
Побольше наблюдать – важней всего.

Пусть происходит то, во что не верят,
И верят в то, чего не происходит,
Вы лучше верьте в Бога одного.

 

(Перевод с португальского Владимира Резниченко).  

 

  

Все, кто знал Володю, все кто дружил с ним, и все (а таких было немало), кто враждовал, в один голос отмечали одно. Он был бойцом. Непримиримым, бескомпромиссным.

Он ненавидел похвальбу, подлость, клевету, нечистоплотность. Ненавидел двурушничество. Ненавидел и ненависти своей не скрывал. Володя постоянно шёл на конфликт – не думая о последствиях, не лицемеря и не заискивая ни перед кем. Если он считал необходимым драться, он дрался. Тем оружием, которым в совершенстве владел. Русским языком – рифмованным в хлёсткие, беспощадные эпиграммы русским языком.

Володе случалось перегнуть палку – компромиссов для него не существовало. Он был бойцом и на людей смотрел как на бойцов, и мерил их под себя. Он ненавидел кичащихся своей тупостью бездарей и говорил об этом открыто. Он ненавидел попустительство подлости и кричал об этом с трибуны – кричал до тех пор, пока трибуну у него не отбирали. Самый талантливый, самый профессиональный поэт Самиздата постоянно томился под замком – его блокировали, отключали, тёрли... Он терял читателей, терял друзей, терял всё, но отказаться от своих принципов не мог. Он был некомплиментарен, непримирим и независим. Всегда.

Я не стану приводить здесь тексты Володиных эпиграмм. В его разделе их сотни, некоторые грубы и злы, некоторые откровенно хороши, а некоторые шедевральны, так же, как и Володина лирика. Герои его эпиграмм могут гордиться тем, что память о них останется лишь потому, что эпиграммы на них писал Владимир Резниченко.

  

Майк Гелприн

 

Сентябрь 2010,

Нью-Йорк

 

Фотографии поэта предоставлены его вдовой и сыном.

Подборки стихотворений