(Опыт биографии)
Владимир Резниченко появился на свет 2 апреля 1945 года. Папа был журналистом, к тому времени заканчивавшим отбывать тюрьму и ссылку как «пособник врагов народа». Мама – актрисой, снявшейся вместе с Любовью Орловой в знаменитом фильме «Светлый путь». По примеру жён декабристов, она ездила к отцу в казахскую степь.
В этот знаменательный день в небе над Москвой просиял салют в честь очередных побед Красной Армии. В роддоме имени Клары Цеткин женщинам – по случаю визита туда супруги президента США Рузвельта – выдали чистое новое бельё. Как только уехала, всё забрали назад. С этого момента в жизни младенца праздники кончились, начались серые будни.
Пытаясь их как-то скрасить, мальчик с пяти лет начал писать стихи. И издавать газеты – сначала дома, рукописные, затем в школе, стенные. В итоге, повзрослев, стал профессиональным литератором.
Окончил романо-германское отделение МГУ. В филологическую аспирантуру – из-за длинного, нёсшего антисоветчину языка – принят не был. Однако этот же речевой орган довёл его не только до Киева, но и гораздо дальше.
Пойдя по стопам отца, всю жизнь занимался журналистикой. Много путешествовал. Глушил спирт в сибирской тайге и кормил крокодилов (с руки) в амазонских дебрях… Самая дальняя точка, где довелось побывать – Конец Света, как принято называть Огненную Землю.
Опубликовал большое количество поэтических переводов – с испанского, португальского и даже с креольского, на котором говорят на островах Зелёного Мыса. Долго работал политическим аналитиком (как ни удивительно, почти все его прогнозы сбылись). Издал иллюстрированную мини-энциклопедию «Россия от А до Я». И, обладая – на горе себе – ироническим складом ума, писал юмористические стихи и рассказы. За что был отмечен премией литгазетовского «Клуба 12 стульев».
Сочинения его распечатаны миллиардными (!) тиражами в десятках стран. Но, не обретя на общественном поприще ни славы, ни богатств, теперь окончательно ушёл в тень. Хотя время от времени и выбирается оттуда на свет Божий – как сейчас, на страницах этого альманаха.
В.Р.
Сентябрь-2006
«45»: Владимир Ефимович Резниченко ушёл из жизни 18-го июля 2010 года, в возрасте шестидесяти пяти лет.
Мы познакомились с ним пять лет назад. Тогда, в 2005-м, я зашёл на его самиздатовскую страницу и почитал стихи. Немного, несколько сонетов, десяток лирических стихотворений и эпиграмм. С тех пор я регулярно читал Володины новинки. Стихотворные – все, публицистические – выборочно.
Что можно сказать... Володя был поэтом. Настоящим, талантливейшим. Нелегко описать то, что он делал со словами. Он даже не играл ими, не составлял их в строки, не рифмовал. Он – попробую найти подходящее слово… Вот, нашёл – чудодействовал.
Сонет о жизненных ценностях
Пускай игра не стоит свеч,
для счастья нужно очень мало:
лишь бы трепало лён трепало,
точило бы точило меч
и поддувало воздух в печь
без остановки поддувало,
а покрывало покрывало
постель, где доведётся лечь;
чтоб долго жило всё, что мило,
чтоб шило шило, мыло мыло,
пугало пугало ворон,
чтоб меру мерило мерило
и чтоб любви твоей светило
светило мне со всех сторон.
Четырнадцать строк всего. Даже не скажу, что этот сонет шедевр – в нём попросту шедевральна каждая строка, каждая аллитерация.
Сонет о даме, унесённой ветром
Заметил бдительный игрок
в колоде карточной пропажу:
родному изменив марьяжу,
пустилась дама наутёк.
Свой красный нюхая цветок,
она пошла гулять по пляжу,
где волн тяжёлую поклажу
таскает море на песок.
Быть больше не желая битой,
рассталась с королём и свитой,
умчалась в дальние края...
Разгневанный её свободой,
ярится козырь под колодой,
как подколодная змея.
Этот сонет, возможно, уступает предыдущему по смыслу. А по форме так же совершенен, с множеством находок, с потрясающей, выверенной игрой слов.
Сонет о двух полушариях
Всё в нашей жизни вкривь и вкось,
протесты, драки, препиранья,
как в тексте знаки препинанья,
расставленные на авось.
Так вышло, так уж повелось...
Пиранья, голова баранья,
что медлишь, тщетны все старанья,
рви по живому, плюнь и брось!
Судьбой засушенный гербарий –
тобой разрушенный сценарий
дурацкого боевика.
Разрезан мир на два куска,
бездонны чаши полушарий,
в одной любовь, в другой тоска.
Ещё один с единой рифмой в первых двух катренах. И потрясающая концовка, обыгрывающая значения омонимов «полушария».
Володя был донельзя остроумным человеком. Он умел находить смешное везде, в том числе, и в грусти, и в тоске, и даже в смерти. Над смертью он смеялся особенно охотно – весело, задорно, так же, как над жизнью.
Восстающие из гроба
Любой, кто через кладбище ходил,
получше не найдя себе дорожку,
видал скелетов, днём лежащих в лёжку,
а по ночам встающих из могил,
чтоб, распалив в груди угасший пыл,
сплясать и спеть частушки под гармошку
и трахнуться – пускай и понарошку,
но с огоньком и не жалея сил.
Менты из-за кладбищенской ограды
покойникам кричат: «Уймитесь, гады!
Кончайте хулиганить, вашу мать!»
Чего орёте, дурни? Вы бы сами,
промаявшись весь день в вонючей яме,
не вышли б ночью кости поразмять?
Попав в ад, будешь не рад
Скупай в бутиках фирменные шмотки,
гоняй на «Мерсе» или «Шевроле»,
лакай «Вдову Клико» и «Божоле»,
купайся в виски, коньяке и водке –
у наслаждений этих срок короткий:
сегодня ты с Медведевым в Кремле,
а завтра в смрадном варишься котле
и жаришься на ржавой сковородке.
Твоя судьба – так сам и выбирай.
Хитрюгу гонят в пекло, а растяпу
в заоблачный препровождают край.
...Но если дашь чертям в аду на лапу,
тебе экскурсию устроят в рай,
чтоб смог ты маму повидать и папу.
В пекле – на год ли, навек ли...
В аду порядки строже, чем на зоне.
Жизнь кающихся грешников страшна.
Им не дают еды, лишают сна,
содержат в тесноте, как скот в загоне.
От дыма задыхаясь и от вони,
все муки познают они сполна.
«Поддать огня!» – ярится Сатана,
вальяжно восседающий на троне.
Вот так продавшим совесть за гроши
показывают, где зимуют раки...
Мораль: не лги, не злобствуй, не греши!
Не хочешь волком выть в кромешном мраке,
на нарах сидя в чертовом бараке, –
подумай о спасении души.
Володя презирал смерть, смеялся над ней, гнал её от себя. Он был тяжело болен, жил в кредит, взятый у костлявой, и смеялся над кредитором. Она наконец пришла получить долг и забрала его вмиг, разом. Ещё 17-го июля Володя улыбался и шутил. Восемнадцатого его не стало.
Остались его стихи. И его переводы. Блестящие переводы с португальского.
Я не стану копировать переводы в текст статьи. Сделаю исключение лишь для одного и оставлю ссылку на остальные: Переводы В. Резниченко.
Л. де Камоэнс
Имея ум, любовь, заслуги, честь,
Мы мним, что путь наш радостен и гладок,
Но Рок, случайность, время свой порядок
Наводит в мире, нам готовя месть.
Загадок неразгаданных не счесть,
Хоть на догадки разум наш и падок,
И вот она, загадка из загадок:
Что выше жизни, выше смерти есть?
Учёный муж нередко лицемерит,
Тогда как опыт к знанию приводит:
Побольше наблюдать – важней всего.
Пусть происходит то, во что не верят,
И верят в то, чего не происходит,
Вы лучше верьте в Бога одного.
(Перевод с португальского Владимира Резниченко).
Все, кто знал Володю, все кто дружил с ним, и все (а таких было немало), кто враждовал, в один голос отмечали одно. Он был бойцом. Непримиримым, бескомпромиссным.
Он ненавидел похвальбу, подлость, клевету, нечистоплотность. Ненавидел двурушничество. Ненавидел и ненависти своей не скрывал. Володя постоянно шёл на конфликт – не думая о последствиях, не лицемеря и не заискивая ни перед кем. Если он считал необходимым драться, он дрался. Тем оружием, которым в совершенстве владел. Русским языком – рифмованным в хлёсткие, беспощадные эпиграммы русским языком.
Володе случалось перегнуть палку – компромиссов для него не существовало. Он был бойцом и на людей смотрел как на бойцов, и мерил их под себя. Он ненавидел кичащихся своей тупостью бездарей и говорил об этом открыто. Он ненавидел попустительство подлости и кричал об этом с трибуны – кричал до тех пор, пока трибуну у него не отбирали. Самый талантливый, самый профессиональный поэт Самиздата постоянно томился под замком – его блокировали, отключали, тёрли... Он терял читателей, терял друзей, терял всё, но отказаться от своих принципов не мог. Он был некомплиментарен, непримирим и независим. Всегда.
Я не стану приводить здесь тексты Володиных эпиграмм. В его разделе их сотни, некоторые грубы и злы, некоторые откровенно хороши, а некоторые шедевральны, так же, как и Володина лирика. Герои его эпиграмм могут гордиться тем, что память о них останется лишь потому, что эпиграммы на них писал Владимир Резниченко.
Сентябрь 2010,
Нью-Йорк
Фотографии поэта предоставлены его вдовой и сыном.
Добавить комментарий