Владимир
Солоухин

Человек, идущий по земле

(1924-1997)

Владимир Алексеевич Солоухин родился 14 июня 1924 года в селе Алепино Владимирского уезда Владимирской губернии (ныне Собинский район Владимирской области) в крестьянской семье. Отец – Алексей Алексеевич Солоухин, мать – Степанида Ивановна Солоухина (в девичестве Чебурова). Владимир был десятым, последним ребёнком.

В 1942 году окончил Владимирский механический техникум по специальности механик-инструментальщик. Первые стихи были опубликованы во владимирской газете «Призыв».

В 1951 году окончил Литературный институт имени А.М. Горького. Член КПСС с 1952 года. Был членом редколлегии журнала «Молодая гвардия» (1958–1981), редколлегии, а затем Совета редакции журнала «Наш современник»

Главная тема творчества Солоухина – русская деревня. Владимир Солоухин является видным представителем «писателей-деревенщиков». В 1975 году в журнале «Москва» была опубликована автобиографическая повесть «Приговор», где главному герою (от лица которого ведётся повествование) ставится онкологический диагноз и проводится хирургическая операция. В наследии писателя особое место занимает автобиографическая проза, в которой автор осмысляет историю России XX века («Последняя ступень», «При свете дня», «Солёное озеро», «Чаша»).

Стихи Солоухина были поначалу традиционными по форме, затем его лирика всё больше приближалась к прозе, он отказывался от рифмы и размера, разделяя стихи посредством синтаксических параллелей и повторений слов и частей предложения. Проза Солоухина по своей ассоциативной структуре и по тому, что действие в ней часто отходит на задний план, напоминает прозу К.Г. Паустовского (о творчестве которого Солоухин отзывался с глубоким пониманием); в этой прозе сочетаются публицистическая документальность и настроенность на природную лирику, исконно-крестьянское, основанное на собственных наблюдениях над жизнью колхозников, и размышлениями на искусствоведческие темы, национально-русское восхищение родиной и её культурными традициями и злободневная критика.

Солоухин умер 4 апреля 1997 года в Москве, отпевание прошло в Храме Христа Спасителя в Москве. Солоухин был первым, кто был отпет в храме после его открытия. Похоронен в родном селе Алепине.

Составлено по материалам сайта Википедия

Человек, идущий по земле

Как его только не клеймили! Каких ярлыков не вешали! Критики, да и просто завистники, словно соревновались между собой: кто из них придумает для Солоухина наиболее хлёсткое, выразительное или даже оскорбительное прозвище. Именовали и «хитрецом-демагогом», и «перерожденцем», и «антисоветчиком», и ловким пройдохой, что умело прилаживается к любой власти, с удовольствием получая от неё житейские блага и миллионные тиражи. Читаешь это сегодня, и оторопь берёт. Ведь лживо же, глупо, нелепо! Но, как бы это странно ни прозвучало, не поторопился бы я оных злопыхателей осуждать, тем более канули они давно в Лету, а выскажу довольно крамольную мысль: все они правы. Но правы – единственно потому, что у каждого есть своя, маленькая, личная правда. Не имеющая к истине ни малейшего отношения! И это не плохо, и не хорошо, это – данность. Так кто же он был – поэт и писатель, крестьянский сын Владимир Алексеевич Солоухин? Коммунистом, порицающим Бориса Пастернака, «человеком, заигрывающим с боженькой», монархистом, что открыто носил перстень с изображением Николая II, «русситом», мечтающем о крестьянской общине с барином во главе?.. Возможно. Возможно, всё это – зачастую противоречащее друг другу – справедливо. Поскольку всю жизнь он шёл тернистой дорогой вочеловечевания, прокладывая и одолевая свой собственный тяжкий путь познания. И оттого я, в первую очередь, вижу его землемером, землехранителем, землеходцем. Что шагал без устали по родной земле, останавливался, чтоб насладиться и насытиться её болью и радостью, поправлял то, что ещё не порушено, помогал тем, кто терял надежду. Вижу – очарованным странником, который неутомимо шёл вперёд и на каждом шагу – через эту помощь, сопричастность, соборность – обретал себя.

Первые его стихи были напечатаны ещё во время учёбы в Вологодском механическом техникуме в 1942 году в вологодской газете «Призыв». А уже в 1946-м стихотворение молодого поэта опубликовано в «Комсомольской правде». К этому времени он уже успел отслужить в армии (в охране Кремля), позаниматься в литературных объединениях у П. Антокольского, С. Кирсанова, В. Луговского и И. Сельвинского, поступить в Литературный институт имени А.М. Горького.

Его сокурсники – В. Бондарев, Э. Асадов, Г. Поженян и ещё многие – хлебнули военного лиха вдосталь и теперь стремились выплеснуть пережитое на бумагу. Солоухину же, на фронт не попавшему, хотелось творить иначе, писать о другом. Небо и степь, родники и деревья – вот его герои. Вовсе не боль и страдание, не преодоление, а красота, счастье и радость – его темы. И тогда впервые он столкнулся с непониманием, с отчуждением. Но подстраиваться не стал. Продолжил говорить о том, что ему дорого и близко.

Дебютный сборник стихов Солоухина «Дождь в степи» вышел в свет 1953 году, «прессу он получил», как сказали бы сегодня, превосходную. И молодой автор, словно былинный Микула Селянинович, подпитываясь соками земли (и одобрением критиков), берётся за работу, начинает творить и творить. Следующие циклы стихов появляются один за другим. «Разрыв-трава в 1956-м, «Ручьи на асфальте» в 1958-м, «Журавлиха» и «Колодец» в 1959-м. Активно пишет Солоухин и прозу. Издательства охотно публикуют его очерки и повести. А «Владимирские просёлки» приносят ему всесоюзную известность. Эти просёлки (а пустился он в путешествие вместе с женой Розой), конечно, приводят писателя в родное село Алепино. И появляется из-под его пера сборник повестей «Капля росы», а размышления о судьбах отчего края погружают в мысли о русской культуре в целом. И тогда пишутся «Письма из русского музея» и «Чёрные доски: Записки начинающего коллекционера».

Вот тут бы мне хотелось хотя бы немножко остановиться и поговорить о Солоухинских очерках, но они заслуживают много большего, нежели мимолётное упоминание. Требуют времени, серьёзного обстоятельного подхода; здесь необходим тщательный, взвешенный обзор. И за подобные обзоры уже не раз брались исследователи творчества писателя, пытаясь угнаться за ним по пыльным владимирским тропам. Мы же вернёмся к стихам. 

К радости читателей, странствия вдохновляют Солоухина не только на создание пропитанных солнцем и ветром очерков, но и не дают угаснуть его поэтическому дару. И появляются книги стихов «Как выпить солнце» (1961), «Имеющий в руках цветы» (1962), «Жить на земле» (1965). В этот период лирика Солоухина начинает сближаться с прозой – тоже весьма поэтичной, недаром его сравнивали с К. Г. Паустовским. Отказ от размера и рифмы позволяет стихам выпорхнуть из тесных заданных форм, освобождает их; строки текут вольно, подобно воде и порывам воздуха, а поэзия становится неторопливой доверительной беседой. Вот, судите сами. Привожу отрывки из стихотворений «Букет», и «Ветер».

Поэтическое наследие Солоухина велико, стихи он писал всю жизнь. Формально его творчество можно разделить на пейзажную лирику (неотъемлемой частью которой является описание простого крестьянского быта), лирику любовную и лирику гражданскую. Природа и русская деревня, конечно, главные темы Солоухина-поэта. Пишет он об этом так, что и у самого истового, самого закоренелого горожанина что-то встревожится в душе, что-то воспрянет и оживёт. Вслушайтесь:

Стихов о любви Солоухиным написано не очень много. Но любой из них, словно слезинка росы, сияет внутренним  негасимым светом.

Что ж, Солоухин – воспевающий природу, Солоухин – слагающий строки о любви, нам всем хорошо известен. Но ведь поэт в России больше, чем поэт. И любой стихотворец, в первую очередь, обязан быть гражданином. И на этом, пожалуй, стоит остановиться особо. Поскольку именно гражданская позиция поэта (которая шла не только вразрез, как тогда говорили «генеральной линии партии», но и противостояла настроениям значительной части общества), стала причиной многочисленных критических статей, его осуждающих, а также привела к тому, что поэтом заинтересовались особисты. В результате чего в августе 1968 года начальник 10-го отдела КГБ СССР докладывает в ЦК партии, что «Солоухин <…> в своих публичных выступлениях и частных беседах допускает политически вредные высказывания. Так, он считает, что мерилом искренности и честности в литературе являются произведения Солженицына <…> говорит о «жестокости» революции, приводя в пример бесчеловечное, по его мнению, уничтожение царской семьи. <…> Солоухин поддерживает письменную связь дружеского характера с несколькими лицами, проживающими в США, Англии и Франции, в его адрес иногда направлялись книжные посылки с эмигрантской литературой».

Потом были и другие обвинения – в почитании монархии, в увлечении религией, но всё неизменно оканчивалось ничем. Возможно, потому, что ни в каких политических либо литературных играх он участия не принимал, в интриги не ввязывался, в сообщества не вступал. Ему это было не интересно.

К этому времени Солоухин уже успел пережить многое, многое понять, обдумать, решить для себя. И тогда появляются «Иванушки», «Настала очередь моя», «Волки».

Солоухин восторженно принял перестройку (как тут не вспомнить А. Блока в 1917-м?), но достаточно быстро разочаровался. «В какой же пропасти мы все оказались сегодня, в какой выгребной яме сидим, что те десятилетия насилия и крови, искусственного голода кажутся теперь чуть ли не раем, вызывают ностальгические чувства?» – писал он. А в конце 1980-х появляется его, пожалуй, самая известная политическая статья «Читая Ленина», в которой говорится о миллионах ни в чём не повинных, которых «давили, резали, стреляли, морили голодом», следуя директивам вождя. Статью читают, рассуждают о смелости писателя, но никто не пытается извлечь из нашей недавней истории какого-либо урока. И Солоухин вновь остаётся наедине с собой и своими мыслями. Но это не страшно. Вечный странник давно «отбоялся» и с одиночеством обвыкся. Нужно идти дальше. Не каяться, не искать прощения. Просто идти. Раздвигая собственные горизонты. Оставаясь непонятым, отторгнутым, отверженным, одиноким, но, вместе с тем, каким-то непостижимым образом, и безмерно близким всем, кто читал его книги или был знаком лично. Только идущий осилит дорогу. Это он знал точно. Ведь он же и был тем самым человеком из стихотворения 1964 года, который…

Найдётся ли ныне кто-то подобный ему – писателю и поэту, крестьянскому сыну Владимиру Солоухину? Сумеет ли кто-то принять его эстафету, понести дальше знамя поборника русской деревни, оберегателя русской культуры и русской природы?.. Не оглядываясь на царей и толпу?

Кто знает...  

Но… может быть, это будет кто-то из нас.

Олег Паршев

Творчество