Размышления о феномене Владимира Высоцкого
в семи частях с прологом и эпилогом
Белый аист московский
на белое небо взлетел,
чёрный аист московский
нa чёрную землю спустился
Булат Окуджава
Эх, душа моя косолапая,
Ты чего болишь, кровью капая,
Кровью капая в пыль дорожную?
Не случится со мной невозможное!
Юлий Ким
Пролог
За давностью лет и не упомню, где и от кого услыхал эту замечательную притчу.
В некотором королевстве-государстве жил-был король. (Так ли уж важно знать нам его имя-отчество? Королевств-государств в те времена было великое множество, соответственно и королей-государей. Ладно, если уж вам так хочется, пусть будет Прох Индей.)
И вызывает однажды Прох Индей Первого своего Министра и даёт ему наказ:
– Прослышан я, что в некоей стране высоко в горах проживает великий мудрец. Ступай к нему и разузнай: как править королевством-государством так, чтобы тихо было и спокойно? И чтобы никакая смута не беспокоила мою милость.
Долго не было Первого Министра. Возвернулся он через 427 дней. Возвернувшись, сразу во дворец к Прох Индею. Пал на колени и молвит:
– Не вели казнить, Ваша Милость! Спросил я мудреца, но только ничего он мне не ответил. Повёл в пшеничное поле. Увидит колосок самый высокий и самый тучный, вырвет его и на землю бросает... А более ничего и не сказал.
– А более ничего и не надо, ступай, министр!
– Простите, Ваша милость! Я первый министр!
– Отныне ты просто министр!
И наступили в королевстве-государстве тишина и спокойствие. Только стали замечать: стали люди пропадать. Вчера ещё видели его на площади, разговаривали с ним, советовались, а утром – пропал...
– 1 –
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время...
В. Высоцкий, 1969 год.
И пришло Время. Позже его назовут Оттепелью. Именно в это Время Земля проросла теми самыми колосками, тучными и высокими. Всходы взошли дружно, позже их назовут шестидесятниками.
«Дети ХХ съезда». Разные биографии, кто-то, как Булат Окуджава, Григорий Чухрай, Борис Слуцкий прошли войну, кто-то прошёл через сталинские лагеря – Борис Чичибабин, Варлам Шаламов. И были среди них совсем молодые, родившиеся накануне Войны. Их всех объединяла Судьба. Они все вдохнули воздух свободы. Жаль, очень жаль, что вдох оказался коротким и за ними не последовали «семидесятники», «восьмидесятники»...
Среди множества замечательных имён шестидесятников имя Высоцкого не затерялось.
У Владимира Высоцкого было две жизни. О первой его – обычной, можно сказать, биологической – жизни сведения доходили скудно, обрывками, по каплям. Судьба Высоцкого хранила. В первую же сессию в Московском инженерно-строительном институте, куда Владимир поступил по совету отца Семёна Владимировича, человека практичного, деловитого, он сбежал. Сбежал так, как и жил всю свою жизнь – резко, порывисто. Готовый к экзаменационной сессии чертёж был залит чёрной тушью... Намеренно залит. И этот порывистый жест означал одно: с этим этапом жизни семнадцатилетнего юноши покончено. Впереди новый этап.
– 2 –
Чтоб жить честно, надо рваться,
путаться, биться, ошибаться,
начинать и бросать, и опять начинать,
и опять бросать, и вечно бороться и лишаться.
А спокойствие – душевная подлость.
Лев Толстой,
из письма Александре Андреевне Толстой,
20 октября 1857 года.
Судьба привела юношу Высоцкого в «Щуку», театральное училище имени Щукина. В труппу театра имени Пушкина он был принят сразу после окончания училища в 1960 году.
Среди качеств, присущих каждому человеку, есть одно, общим названием порок. Пороки бывают разными. Есть порок, называемый чревоугодием. Есть порок болтливость или клептомания, или зависть. В каждом, в каждом из нас прячется один из них, а бывает, что в одном человеке их несколько. От одних пороков страдаешь, стесняешься их. Другими гордишься.
В каждом творческом человеке есть скрытный порок тщеславия. Кто-то стесняется его, кто-то, напротив, выставляет напоказ. Это естественно, ибо соответствует формулировке классика марксизма-ленинизма товарища Ленина. Чуть-чуть перефразируем её и получим: «Жить в творчестве и быть свободным от тщеславия невозможно!»
В театре имени Пушкина тщеславие, а вместе с ним и натура актёра Высоцкого страдали. В театральной афише его имя мелким шрифтом в самом конце афиши. Четыре года бессловесных ролей в массовках... Правда, бывали и звучные, очень звучные роли: в одном спектакле ему пришлось в составе оркестра бить в тарелки. Тщеславие!
На премьере спектакля, которая состоялась 7 февраля 1961 года, был товарищ Высоцкого по Школе-студии МХАТ Р. Вильдан, который потом вспоминал: «Высоцкий бил в тарелки и делал это так лихо в этом деревенском оркестре, что явно выделялся среди всех. После премьеры он подбежал ко мне и спросил: “Правда, я здесь самый лучший?”»
(Владимир Высоцкий. Летопись жизни. «Белорусские страницы», Минск 2002 год, стр. 10)
Юность всегда отличается радикализмом. У Высоцкого страстное желание высказаться, заговорить в ролях. Но в ответ: «Мы вам слова не давали». Неудовлетворённое творческое тщеславие... Через четыре года он уходит из театра, начинаются поиски. Популярному «Современнику» молодой актёр не глянулся. Возможно, смутил послужной список ролей, среди которых значилась и роль «бил в литавры».
Судьба взяла Высоцкого за руку и отвела в театр на Таганке к Юрию Любимову. Любимов по всей видимости в послужной список не смотрел. Он заглянул актёру в глаза и увидел потенциал.
Пружина резко распрямилась. И как гласит закон физики, пользуемся законом сохранения импульса и энергии:
m1*v1-m2v2=0.
0 – потому что тела изначально находились в покое,
вся потенциальная энергия упруго сжатого тела пойдёт на кинетическую энергию движения двух тел: m1*v1^2/2 +m2*v2^2/2 = W .
Так и произошло с Высоцким в театре на Таганке и сопровождало всю его короткую жизнь. Может быть, оно и к лучшему, что в театре Пушкина были четыре года безмолвия, бессловесности. Это были четыре года накопления энергии. В театральных афишах его имя крупным шрифтом. Его имя поднялось из «подвала» афиши в верхние строчки.
И роли! Второй Бог в «Добром человеке из Сезуана», пускай, пускай выпущен на замену заболевшему товарищу, но следующая роль – Галилея из «Жизни Галилея» – уже под него, под Высоцкого. И – Хлопуша, из «Пугачёва» по поэме Сергея Есенина... Позже замечательный критик Наталья Крымова отмечала, как много точек соприкосновения оказалось у автора Есенина и актёра Высоцкого. В те времена она никак не могла предположить, насколько пророческими окажутся её слова о «точках пересечения» двух поэтов...
– 3 –
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей...
А. С. Пушкин
В театре на Таганке начинается вторая жизнь Владимира Высоцкого, поэтическая. Здесь, среди таких же молодых, как и он сам, среди единомышленников, он ощутил вкус творчества. Рамки театра, актёрства были тесны ему. Высоцкий молод, ему немногим за двадцать. Это возраст надежд, устремлённости в будущее и огромного потенциала.
Обычная жизнь идёт своим чередом. В ней – роли, увлечения, дважды женат. Вторая, Поэтическая его жизнь начинается так, как и должно – с детства.
Помнишь ли ты, читатель, с чего начиналось твоё детство? Правильно, со сказок, с «Мишка косолапый по лесу идёт». «Детство» Высоцкого в его второй жизни следует проторённой дорожкой, начинается со сказки.
В заповедных и дремучих,
страшных Муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей
и в проезжих сеет страх:
Воет воем, что твои упокойники,
Если есть там соловьи – то разбойники.
Страшно, аж жуть!
В заколдованных болотах
там кикиморы живут, –
Защекочут до икоты
и на дно уволокут.
Будь ты пеший, будь ты конный –
заграбастают,
А уж лешие – так по лесу и шастают.
Страшно, аж жуть!
Песня эта, как и «В королевстве, где всё тихо и складно...», задумывались им для детского спектакля.
Наше детство неразрывно связано с двором. Помнится, был замечательный фильм режиссёра Виктора Турова по сценарию Геннадия Шпаликова «Я родом из детства». Странное образовалось сообщество авторов фильма, актёров, операторов. Фильм был о них, о детстве, пережившем войну и послевоенное лихолетье. Наверное, поэтому так трепетно относилась вся съёмочная группа к работе и потому получился фильм запоминающимся. Одну из ролей в фильме сыграл Высоцкий. Там в фильме прозвучали его песни. О них речь ещё впереди. Я же о другом. Мы все родом из детства. У моего поколения оно было особым – послевоенным.
Метки памяти. Так бы я озаглавил цикл дворовых и блатных песен Высоцкого. Это оттуда, из детства, из двора, из комуналок приходили к нему сюжеты этих песен.
Помнишь ли, товарищ,
этот дом?
нет, не забываешь
ты о нём!
Я скажу, что тот полжизни потерял,
кто в Большом Каретном
не бывал! – ещё бы! ведь –
– Где твои семнадцать лет?
–На Большом Каретном!
– Где твои семнадцать бед?
– На Большом Каретном.
– А где твой чёрный пистолет?
– На Большом Каретном.
– А где тебя сегодня нет?
– На Большом Каретном.
У Высоцкого был Большой Каретный. У меня была улица Аллейная… Красивая улица, она аллеей уходила в пустырь, куда цыгане каждый вечер гнали по нашей Аллейной коней в ночное… У каждого из нас был отчий дом и был двор. И в каждом дворе, в каждом доме были блатари. И в моём доме и дворе они были. Даже в нашей коммуналке был Вадик Сочнев, по бериевской амнистии освобождённый.
Отсюда, с Большого Каретного, и начинается блатной цикл песен Высоцкого. Это из детства, из детских калейдоскопных воспоминаний. Есть в живописи такой жанр: примитивизм. Дворовые блатные песни Высоцкого можно обозначить термином: «Примитивизм. Блатной».
Для того ль он душу,
Как рубаху, залатал,
Чтоб его убила
В пьяной драке сволота!
Если б всё в порядке –
Мы б на свадьбу нынче шли, –
Но с ножом в лопатке
Поутру его нашли.
«Я в деле, и со мною нож», «Я был душой дурного общества», «Песня бандитов» и много-много других дворово-блатных песен Высоцкого – это дань дворовому детству. В них, в этих песнях, проскальзывает авторская тёплая ирония. Явно чувствуется, что Высоцкий улыбается этой псевдоромантике.
https://www.youtube.com/watch?v=eZKfMUjqwLQ
Это Россия, брат...
Мир блатной, мир дворовый остались меткой в памяти Высоцкого и трансформировались с годами из детского восприятия в осмысление повзрослевшего человека. На съёмках фильма в июле 1968 года Высоцкий пишет «Протопи ты мне баньку по-белому».
Год особенный. Четыре года назад осудили за тунеядство поэта Иосифа Бродского. Три года назад состоялся суд над писателями Даниэлем и Синявским. Через месяц начнётся советское вторжение в Чехословакию. Оттепель растаяла и наступила реанимации сталинизма. Высоцкий уже не юноша. Ему исполнилось 30 лет. И то, что когда-то возвращалось к нему детскими воспоминаниями, нынче находит осмысление. И тот же блатной мир вдруг повернулся к поэту не примитивизмом, не псевдоромантикой, а страшной, кандальной действительностью.
Может показаться, что песня эта о временах сталинских репрессий. Наверное, так. Вот только мне приложением к песне почему-то возникает картина Левитана «Владимирка». Заунывный напев – да ведь это каторжники, закованные в кандалы, плетутся по Владимирке. Это – не о сталинских зэках. Это – от времён Кондратия Булавина, Болотникова, Степана Разина да Емельки Пугачёва. В этой песне страдальческая тоска кандальной России. 1968 год. Высоцкому – 30 лет. И гениальная песня, отразившая народную историю...
https://www.youtube.com/watch?v=k9vH9uFXO1E&t=37s
«На Большом Каретном» написана в 1962 году. Высоцкому 24 года. «Баллада о детстве» написана в 1975-ом. Высоцкому 37 лет. Казалось бы, обе песни об одном и том же, метки памяти, к тому же эти метки связаны географически и по времени с одним и тем же местом – Большим Каретным. Но как же разнятся эти два восприятия в 24 года и в 37 лет...
Высоцкому было восемь лет, когда закончилась война. «Баллада о детстве» – это воспоминание о том же Большом Каретном послевоенном. Из частности, из картинки «моего детства», песня обретает общественное звучание. В ней судьбы поколений военных и послевоенных. Как пел Высоцкий в одной из своих песен: «все судьбы в единое слиты...»
Маленький, очень короткий отрезок времени, послевоенного времени.
Поэты-шестидесятники иногда обращались к истории страны и появлялись стихи, поэмы о временах прошлых и настоящих.
Евгений Евтушенко, «Братская ГЭС»:
Прославлено терпение России.
Оно до героизма доросло.
Её как глину, на крови месили,
ну, а она терпела, да и все.
И бурлаку, с плечом, протёртым лямкой,
и пахарю, упавшему в степи,
она шептала с материнской лаской
извечное: «Терпи, сынок, терпи...»
Могу понять, как столько лет Россия
терпела голода и холода,
и войн жестоких муки нелюдские,
и тяжесть непосильного труда,
и дармоедов, лживых до предела,
и разное обманное враньё,
но не могу осмыслить: как терпела
она само терпение своё?!
Есть немощное, жалкое терпенье.
В нём полная забитость естества,
в нём рабская покорность, отупенье...
России суть совсем не такова.
Её терпенье – мужество пророка,
который умудрённо терпелив.
Она терпела всё...
Но лишь до срока,
как мина.
А потом
случался
взрыв!
Андрей Вознесенский, «Лонжюмо»:
Врут, что Ленин был в эмиграции
(Кто вне родины – эмигрант.)
Всю Россию,
речную, горячую,
он носил в себе, как талант!
Настоящие эмигранты
пили в Питере под охраной,
воровали казну галантно,
жрали устрицы и гранаты –
эмигранты!
Эмигрировали в клозеты
с инкрустированными розетками,
отгораживались газетами
от осенней страны раздетой,
в куртизанок с цветными гривами
эмигрировали!
В драндулете, как чёртик в колбе,
изолированный, недобрый,
средь великодержавных харь,
среди ряс и охотнорядцев,
под разученные овации
проезжал глава эмиграции –
царь!
Эмигранты селились в Зимнем.
А России
сердце само –
билось в городе с дальним именем
Лонжюмо.
Владимир Высоцкий, «Баллада о детстве»:
Час зачатья я помню неточно,
Значит память моя однобока,
Но зачат я был ночью порочно
И явился на свет не до срока.
Я рождался не в муках, не в злобе,
Девять месяцев – это не лет.
Первый срок отбывал я в утробе –
Ничего там хорошего нет.
Спасибо вам святители,
Что дунули, да плюнули,
Что вдруг мои родители
Зачать меня задумали,
В те времена укромные,
Теперь почти былинные,
Когда срока огромные
Брели в этапы длинные.
Их брали в ночь зачатия,
А многих даже ранее,
А вот живёт же братия –
Моя честна компания.
Сжатая пружина…
https://www.youtube.com/watch?v=dsCn2dq5Cqc&t=139s
В этой песне Высоцкий мне представляется художником. Несколько мазков и перед нами возникает Время.
– 4 –
Лыжи у печки стоят,
Гаснет закат за горой.
Месяц кончается март,
Скоро нам ехать домой.
Здравствуйте, хмурые дни,
Горное солнце, прощай.
Мы навсегда сохраним
В сердце своём этот край
Юрий Визбор, Домбайский вальс
Очень трудно определить жанр творчества Высоцкого. Друзья-шестидесятники, состоявшиеся и добившиеся известности поэты, несколько снисходительно относились к творчеству Высоцкого. Хотя при этом знакомства с ним искали. Своими песнями Высоцкий не вмещался в поэтику.
Может быть, отнесём его к бардам? Там стихотворное, переложенное на музыку... Так ведь и у Высоцкого стихотворное переложенное на гитарные аккорды. Кстати, гитарные аккорды Высоцкого дворовые, три аккорда, примитивные. Но: найдите в мелодике песен Высоцкого повторяющиеся!
Песни Визбора многим хорошо известны и любимы. Я привёл слова одной из самых популярных песен Визбора.
На ту же тему – Владимир Высоцкий:
Здесь вам не равнина, здесь климат иной –
Идут лавины одна за одной.
И здесь за камнепадом ревёт камнепад, –
И можно свернуть, обрыв обогнуть, –
Но мы выбираем трудный путь,
Опасный, как военная тропа!
Мы рубим ступени... Ни шагу назад!
И от напряженья колени дрожат,
И сердце готово к вершине бежать из груди.
Весь мир на ладони – ты счастлив и нем
И только немного завидуешь тем,
Другим – у которых вершина ещё впереди.
В кинофильме Станислава Говорухина «Вертикаль» прозвучали несколько песен в исполнении самого автора Владимира Высоцкого. И за это – особая благодарность режиссёру, за то, что сумел пробить на роль Высоцкого, за то, что дал возможность ему выступить с экранов кинотеатров на всю страну. И песни стали мгновенно популярны, и Высоцкий стал мгновенно известен.
«В суету городов и в потоки машин возвращаемся мы...» заняла достойное место в бардовском жанре. «Песня о друге»... Как неожиданно близко, да не близко, а тесно соприкоснулись два совершенно разных по возрасту и по судьбам человека: Григорий Поженян и Владимир Высоцкий.
Поженян – из поколения, родившегося в самом начале 20-ых годов, а потому почти полностью приговорённого к гибели на фронтах войны.
Старшине 1-ой статьи Черноморского флота Поженяну повезло. Он выжил, чтобы стать замечательным поэтом.
Из кинофильма «Путь к причалу» по сценарию другого замечательного шестидесятника Виктора Конецкого, песня на стихи Григория Поженяна: https://www.youtube.com/watch?v=j4urwPS1e5g
В «Песне о друге» из кинофильма «Вертикаль» поэт выразил своего рода моральный кодекс, которым он мерил дружбу и которого неукоснительно придерживался в жизни:
Если друг оказался вдруг
И не друг, и не враг, а так,
Если сразу не разберёшь
Плох он или хорош,
Парня в горы тяни, рискни,
Не бросай одного его,
Пусть он в связке одной с тобой,
Там поймёшь кто такой.
– 5 –
Ах, война, что ж ты сделала, подлая:
стали тихими наши дворы,
наши мальчики головы подняли,
повзрослели они до поры,
на пороге едва помаячили
и ушли за солдатом солдат...
Булат Окуджава
60-ые годы прошлого века. Брежневская эпоха начиналась с реинкарнации Сталина и реанимации праздника Победы. Я помню, как на прилавки книжных магазинов хлынул поток воспоминаний полководцев от полковников до маршалов.
Kинотеатры заполнялись художественными фильмами о войне: «Батальоны просят огня», «В лесах под Ковелем», «Фронт без флангов», «Живые и мёртвые», «Освобождение». Фильмов было много, очень много. Среди них попадались и хорошие, как «Живые и мёртвые». Большую же часть фильмов объединял пафос и героизация жертвенности.
В военных песнях Высоцкого отсутствует пафос. Жертвенность в его песнях приобретает трагизм. То, чего так пугалось государство. Поэтому и отправлялись под запрет «Враги сожгли родную хату», «Я убит подо Ржевом», «В тот день, когда окончилась война», «Блокадная книга» с резолюцией «вызывают депрессивные чувства». Могут ли честность и правдивость вызывать депрессивные чувства? Нет. Песни Высоцкого были честные и правдивы. Поэтому военный цикл Высоцкого так почитаем у фронтовиков. Юрий Никулин, сам прошедший фронт, изумлялся тому, как пишет Высоцкий, который и пороха никогда не нюхал, о войне. Об этом и спрашивал Поэта.
Почему же Высоцкий обратился к военной теме? Сопричастность. В нём постоянно жило чувство сопричастности своему народу и судьбам людей.
Что помогло ему в написании этих песен? Актёрство. Критики обсуждали его театральные и киношные роли, насколько успешными или неуспешными они были. Критики просмотрели, что самые гениальные роли Владимир Высоцкий сыграл в своих песнях военного цикла. Он вживался в роль каждым своим нервом и это было гениальным актёрством. Песни эти написаны были обожжёнными войной нервами.
От границы мы Землю вертели назад –
Было дело, сначала.
Но обратно её закрутил наш комбат,
Оттолкнувшись ногой от Урала.
Наконец-то нам дали приказ наступать,
Отбирать наши пяди и крохи,
Но мы помним, как солнце отправилось вспять
И едва не зашло на Востоке.
Мы не меряем Землю шагами,
Понапрасну цветы теребя,
Мы толкаем её сапогами –
От себя, от себя.
«На братских могилах», «Песня о звёздах», «Сыновья уходят в бой», «Разведка боем»...
Песен военного цикла очень много. Ещё не было замечательного сериала Николая Досталя «Штрафбат», а Высоцкий пишет песню «В прорыв идут штрафные батальоны»:
https://www.youtube.com/watch?v=vtvk9JeB6cg
Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог –
Кто считал, кто считал!..
Сообщается в сводках Информбюро
Лишь про то, сколько враг потерял.
Но не думай, что мы обошлись без потерь –
Просто так, просто так…
Видишь – в поле застыл, как подстреленный зверь,
Весь в огне, искалеченный танк!
Где ты, Валя Петров? – что за глупый вопрос:
Ты закрыл своим танком брешь.
Ну а в сводках прочтём: враг потери понёс,
Ну а мы – на исходный рубеж.
Всё меньше вас, участники войны, –
Осколки бродят, покидают силы.
Не торопитесь, вы и не должны
К однополчанам в братские могилы.
– 6 –
Актёрство помогло ему и в других песнях. Назовём их условно «Зарисовки с натуры».
В одном из интервью Юрий Любимов однажды обронил фразу о Высоцком: «Он постоянно куда-то срывался. То в горы с какими-то друзьями, то к морякам-подводникам...» В словах режиссёра звучит и обида, и попытка объяснения за что же хотел Любимов неоднократно уволить актёра. Не уволил. Понимал, что срывы эти у Высоцкого от жадности, вернее, от жажды ЖИТЬ. И скорости… О скоростях Высоцкого речь ещё впереди.
А список, куда срывался Высоцкий, не ограничивается горами или морем. Он мог неожиданно сорваться к шахтёрам или к нефтяникам, к старателям в тайгу или в Академгородок к научным сотрудникам. И отовсюду он привозит песни. Любая встреча могла отказаться поводом к новой песне. Поэтому так часто в названиях его песен присутствует СЛУЧАЙность. Так появляется песня «Случай в ресторане» или «Разговор в трамвае», «Марш шахтёров» или «Песня таксиста». В этих зарисовках с натуры сюжеты могут быть драматическими, иногда ироничными, как в «Письме в редакцию телепередачи», порою, в песнях открыто звучит сарказм, как в песне «Инструктаж перед поездкой за рубеж».
Такая «всеядность» поэта превращала его в СВОЕГО для любого прохожего, любого, отозвавшегося на его вопрос человека. Он становился своим дворнику, спортсмену, моряку и колхознику, помните его песню «Два письма»:
Ты приснился мне во сне пьяный, злой, угрюмый…
Если думаешь чего, так не мучь себя:
С агрономом я прошлась… Только ты не думай –
Говорили мы весь час только про тебя.
Во всех этих песнях «с натуры» проявилось вновь гениальное актёрство Высоцкого – гениальная наблюдательность и способность сопереживания, без чего актёру не быть.
Владимир Высоцкий распространялся по стране со скоростью звука. На физмате нашего института в Даугавпилсе был студент Володя. Его брат учился в Москве в МФТИ. Брат регулярно отправлял с проводницей бобины с записями Высоцкого, Володя встречал проходящий поезд, благодарил проводницу и на следующий день в нашем студенческом клубе набивался народ, чтобы послушать новое от Высоцкого.
Сквозь мимолётные зарисовки в поэзии Высоцкого пробивается то потаённое, которое из созерцательного превращается в предмет размышлений уже не ребёнка-подростка, а взрослого, многое повидавшего и пережившего человека. Их всего несколько, этих песен-размышлений. И, пожалуй, самой яркой на мой взгляд стали «В сон мне жёлтые огни»...
В сон мне – жёлтые огни,
И хриплю во сне я:
«Повремени, повремени –
Утро мудренее!»
Но и утром всё не так –
Нет того веселья:
Или куришь натощак,
Или пьёшь с похмелья.
Эх, раз, да ещё раз,
Да ещё много, много, много, много раз,
Да ещё раз…
Или пьёшь с похмелья.
В кабаках зелёный штоф,
Белые салфетки –
Рай для нищих и шутов,
Мне ж – как птице в клетке.
В церкви – смрад и полумрак,
Дьяки курят ладан…
Нет, и в церкви всё не так,
Всё не так, как надо!
https://www.youtube.com/watch?v=hb2ZJkYGJLA
Песня написана где-то в 1967 году. Странное это было время. Как-то очень быстро забыли о «громадье планов» и к 1967 году уже и не вспоминали ни о первоочередных задачах построения коммунизма, ни о моральном кодексе строителя коммунизма. Это время Высоцким обозначено кратко, но ёмко: «Всё не так, ребята...»
Много позже назовут это время тоже ёмким словом: застой. Но случится это много-много позже, когда уйдёт в иной мир один из авторов этого застоя. А пока... Пока Высоцкий-гражданин от созерцательности переходит к размышлениям:
Подымайте руки, в урны суйте
Бюллетени, даже не читав!
Помереть от скуки! Голосуйте,
Только, чур, меня не приплюсуйте –
Я не разделяю ваш устав!
……
А мы живём в мертвящей пустоте, –
Попробуй, надави – так брызнет гноем…
И страх мертвящий заглушаем воем,
И вечно первые, и люди, что в хвосте.
И обязательное жертвоприношенье,
Отцами нашими воспетое не раз,
Печать поставило на наше поколенье,
Лишило разума и памяти, и глаз.
И запах крови, многих веселя…
«И запах крови, многих веселя…» Странными провидением оказались слова о запахе крови, многих веселящем…
И оказалось, что в этом низкорослом человеке скрывался не только талантливый наблюдатель, способный из случайной встречи, случайно услышанной фразы сотворить песню. За всем этим внешним – нет, не прятался, не скрывался, а – был ГРАЖДАНИН.
И среди всех высоких и тучных колосков Высоцкий, несмотря на свой рост, был самым высоким.
– 7 –
Что объединяет всех людей? Наверное то, что каждый из семи миллиардов населяющих Землю людей испытывал или испытывает состояние влюблённости.
Милая моя,
Солнышко лесное,
Где, в каких краях
Встретишься со мною?
(Юрий Визбор)
А напоследок я скажу:
прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу. Иль восхожу
к высокой степени безумства.
Как ты любил? – ты пригубил
погибели. Не в этом дело.
Как ты любил? – ты погубил,
но погубил так неумело.
(Белла Ахмадулина)
У Владимира Высоцкого есть несколько песен, которые исполняются им едва ли не шёпотом, приглушённым голосом. И в этом тихом голосе, в почти беззвучной мелодии рождается то, что все мы называем ЛЮБОВЬЮ. И отчего-то от этих песен по коже мурашки...
«Солнышко лесное» – Визбор узнаваем, мы даже знаем, как зовут «лесное солнышко». Это голос Визбора и поёт он о себе и для себя. И голос Ахмадулиной, конечно, узнаваем, это – личное, частное.
В лирике Высоцкого это Я пою, это МОЙ голос и Моя песня, Моё обращение к Моей любимой...
Когда вода Всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась Любовь –
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было – сорок сороков...
И чудаки – ещё такие есть –
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья, –
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же – неровного – дыханья.
Я поля влюблённым постелю –
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит – я люблю!
Я люблю, и значит – я живу!
https://www.youtube.com/watch?v=G0xPb3BQAh0
Удивительное свойство лирики Владимира Высоцкого. Казалось бы, о любви сказано всеми поэтами, начиная со времён египетских пирамид. И всё же голос Высоцкого в стихах о любви неповторим. Любовная лирика Высоцкого берёт начало не из русской поэзии, а из сонетов Шекспира.
Когда читаю в свитке мёртвых лет
О пламенных устах, давно безгласных,
О красоте, слагающей куплет
Во славу дам и рыцарей прекрасных,
Столетьями хранимые черты –
Глаза, улыбка, волосы и брови –
Мне говорят, что только в древнем слове
Могла всецело отразиться ты.
В любой строке к своей прекрасной даме
Поэт мечтал тебя предугадать,
Но всю тебя не мог он передать,
Впиваясь в даль влюблёнными глазами.
А нам, кому ты наконец близка, –
Где голос взять, чтобы звучал века?
(В. Шекспир, Сонет 106. Перевод С. Маршака)
Слишком короток век –
Позади до обидного мало,
Был мороз – не мороз,
Да и зной был не очень-то зной.
Только с каждой весной
Всё острей ощущенье финала,
Этой маленькой пьесы,
Что придумана явно не мной.
(Андрей Макаревич)
Понимал ли Владимир Высоцкий насколько короток его век? Понимал. Поэтому в последние свои годы торопился допеть, досказать...
На скоростях... Там, в первой его – обычной – жизни всё шло своим чередом. Роли, съёмки в кино, разводы, влюблённости...
В другой, в поэтической жизни – всё НА РАЗРЫВ. Всё на бешеных скоростях. Он понимал и осознавал, что «слишком короток век»... Потому-то и прорывалось в нём «Мне есть, что спеть и с чем предстать перед всевышним...» И в этом он неожиданно сближается с Есениным. Помните Наталью Крымову? Наталья Крымова отмечала, как много точек соприкосновения оказалось у автора Есенина и актёра Высоцкого. Соприкосновение Высоцкого с Есениным и с другим поэтом – Рубцовым обозначилось не только в каком-то мистическом предвидении своего раннего ухода (у Рубцова: «Я умру в крещенские морозы...»).
Они, Высоцкий, Есенин, Рубцов были разительно схожи своими судьбами. В жизнь вступают наполненные жизнью, устремлениями в будущее, а потому энергичные и заряжённые оптимизмом молодые люди. И как же быстро приходят они к абсолютному разочарованию... Слабы характером? Вы в это верите? В то, что крестьянский сын, хулиган и дебошир Есенин слаб характером? Или детдомовец, военмор Рубцов слаб характером? И Высоцкий, выросший из дворовой шпаны был вовсе не робкого десятка...
Однажды прорвётся у Высоцкого:
Я бодрствую, но вещий сон мне снится.
Пилюли пью – надеюсь, что усну.
Не привыкать глотать мне горькую слюну –
Организации, инстанции и лица
Мне объявили явную войну
За то, что я нарушил тишину,
За то, что я хриплю на всю страну,
Чтоб доказать – я в колесе не спица,
За то, что мне неймётся и не спится,
За то, что в передачах заграница
Передаёт мою блатную старину,
Считая своим долгом извиниться:
– Мы сами, без согласья...
Ну и ну!
За что ещё? Быть может, за жену –
Что, мол, не мог на нашей подданной жениться?!
Что, мол, упрямо лезу в капстрану
И очень не хочу идти ко дну,
Что песню написал, и не одну,
Про то, как мы когда-то били фрица,
Про рядового, что на дзот валится,
А сам – ни сном ни духом про войну.
Кричат, что я у них украл луну
И что-нибудь ещё украсть не премину.
И небылицу догоняет небылица.
Не спится мне... Ну, как же мне не спиться?!
Нет! Не сопьюсь! Я руку протяну
И завещание крестом перечеркну,
И сам я не забуду осениться,
И песню напишу, и не одну,
И в песне той кого-то прокляну,
Но в пояс не забуду поклониться
Всем тем, кто написал, чтоб я не смел ложиться!
Пусть чаша горькая – я их не обману.
– 8 –
Колосок по имени Высоцкий не вырвали из почвы. Колосок этот постоянно затаптывали. Затаптывали запретами на профессию, когда снимали с ролей в кино. Режиссёрам надо было прибегать к героическим усилиям, чтобы отбивать актёра от нападок и запретов.
Затаптывали тем, что не давали концертных площадок певцу, чьи песни звучали с магнитофонных катушек из раскрытых окон по всей стране...
Разочарованность и усталость. Состояние это обнажится в одной из самых трагических песен:
https://www.youtube.com/watch?v=etrcpKXWQZ4
E=mc2
где
E – энергия объекта,
m – его масса,
c – скорость света в вакууме, равная 299 792 458 м/с.
Мне, далёкому от математики и физики и называемому пренебрежительным словом «этот из гуманитариев», даже мне понятно: чтобы ускорить вращение паровозных колёс и тем самым ускорить движение паровоза, надо постоянно подбрасывать топливо в топку.
Та скорость, которую задал себе Высоцкий, требовала «топливо в топку». «Топливом» служили алкоголь и наркотики.
«Говорят, что грешил, что не к сроку свечу затушил...
Как умел, так и жил, а безгрешных не знает природа».
(Булат Окуджава, «Песня о Высоцком»)
Он допеть не успел...
Помнится, в давние-предавние времена, когда страна Советов была лучшего мнения о своём народе и кормила его не «хлебом и зрелищами», на телевидении регулярно появлялись научно-познавательные программы, способствовавшие расширению кругозора. Спасибо одной из таких передач. Мой кругозор расширился до геометрии Лобачевского. Из фильма о математике Лобачевском я узнал, что параллельные прямые пересекаются в космическом пространстве. Я поверил и верю в эту теорию и сегодня, спустя десятки лет. Что взять с меня, который с математикой и физикой с детских лет и до седых волос был на «ВЫ»...
Две параллельные прямые, одна из которых – первая жизнь Высоцкого, обычная, биологическая, а вторая – поэтическая, пересеклись в далёком космосе в день 25 июля 1980 года... Не успел, не допел...
27 марта 1968 года нам, студентам второго курса было не до лекций. И, хотя первая лекция была у УЧИТЕЛЯ, как мы называли нашего любимого преподавателя, в то утро мартовское утро мы все были ошеломлены известием о гибели Юрия Гагарина…
Лекция началась. Началась она неожиданными словами УЧИТЕЛЯ: «Гагарину можно только позавидовать». Чему? Как? Кощунство! А учитель продолжал: «Понимаете, в людской памяти он навечно останется. Никогда, никому не суждено будет показывать пальцами на дряхлого старика и напоминать человечеству, что вот эта развалина когда-то первой поднялась в космос. ничего кроме сочувствия и жалости он бы не вызывал. Человек погиб на взлёте, совершив в своей короткой жизни то, о чём мечтали тысячи поколений. Таким он и останется в памяти, молодым, погибшим в полёте, а не в старческом кресле-качалке».
Для меня Высоцкий погиб в полёте и не могу я представить сжатую пружину с годами превратившуюся в ржавый хлам...
Похороны Высоцкого превратились в пощёчину власти. Десятки тысяч, а будь в тот день в Москве весь Союз, были бы миллионы тех, кто в тот день пришёл проститься с не признанным властью ПОЭТОМ. Поклонение это перед Высоцким определило отношение людей к власти.
По старинной российской традиции лишь после смерти поэта власть по крупицам, по крохам стала рассказывать о первой жизни Высоцкого. Прорвалась на экраны телевизоров в 1987(!!!) году передача Эльдара Рязанова «4 встречи с Высоцким».
В том же самом интервью Юрия Любимова, в котором режиссёр рассказывал о срывах Высоцкого, прозвучала фраза: «Актёры не любили Высоцкого. Они постоянно возмущались: “Почему ему можно, а нам нельзя?” После смерти поэта все актёры бросились наперегонки делиться воспоминаниями на тему “Знаете, каким он парнем был?”»
Эпилог
Что же такое Владимир Семёнович Высоцкий?
Высоцкий – это СКОМОРОХ. Это тот росточек, который пророс из народного творчества и потому был так любим и понимаем народом. Именно по этой причине так трудно определить жанр, в котором творил Высоцкий.
Помните скомороха в картине Тарковского «Андрей Рублёв»?
В который раз повторяю фразу, брошенную, если не ошибаюсь, Варламом Шаламовым: «За 30 лет в России многое изменилось. За 500 лет в России ничего не изменилось...»
Нынче власть приватизировала память о Высоцком. Каждый год по различным датам на гостелеканалах вспоминается Высоцкий, поются его песни…
Но вот, к примеру – стараниями Гостелерадио и Никиты Высоцкого «Своя колея» – из традиционного концертно-мемуарного «мероприятия» стала яркой гражданской акцией...
https://www.youtube.com/playlist?list=PL84PUpkBYCbzzOSLFxpsU80bP7OIYL0mi
Среди поэтов очень много талантливых. Их тысячи и тысячи. Среди талантливых есть гениальные. Их десятки. Среди гениальных есть поэты с искрой божьей. Их единицы. Владимир Семёнович Высоцкий – поэт с искрой божьей.
«За что страна продолжает так страстно любить Высоцкого – неясно. Любой ответ на этот вопрос оборачивается не только пошлостью, но и подменой, а между тем без этого ответа мы так и продолжаем плохо понимать себя. Высоцкий задел нечто очень важное, но, боюсь, сегодня спорить об этом бессмысленно уже потому, что любила его другая страна – гораздо более сложная. Высоцкий – последыш шестидесятых, дитя семидесятых, поэт того же поколения (и типа), что и Бродский, Кузнецов, Кушнер, Чухонцев. Он представитель и носитель той же сложности, а сегодня мы любим не его, а своё воспоминание о себе тогдашних».
(Дмитрий Быков, эссе о Высоцком)
Быкову неясно... Мне же и тысячам почитателей ПОЭТА ясно.
«В эти дни в Хельсинки проходит музыкальный фестиваль в честь 80-летия Владимира Высоцкого. В пятницу в Malmitalo состоится концерт, на котором песни Высоцкого прозвучат на шести языках:
– Русский, финский, шведский, чешский, польский и даже будет три песни на иврите, – перечисляет один из организаторов фестиваля Владимир Ищенко.
– Да, в Израиле Высоцкого знают, любят и много переводят, – говорит бард из Тель-Авива Олег Степанов. – Кстати, именно в Израиле в 1976 году впервые перевели песню Владимира Высоцкого и впервые записали песню Высоцкого, исполняемую другим певцом, на пластинке.
Финские версии песен прозвучат в исполнение Туркки Мали, музыканта, который вместе со своим братом Микой на протяжении многих лет популяризировал творчество Высоцкого в Финляндии»
(Высоцкий и Финляндия. https://tiina.livejournal.com/10213853.html)
Мы росли на Высоцком,
не всегда понимая,
Что за нас рвёт он жилы,
А не просто хрипит хулиган...
Мы взрослели с Высоцким,
и не сознавая,
ощущали лишь сердцем,
Не сразу поверив глазам.
(Инна Степанова, город Прейли, Латвия)
«И вспомнился один эпизод из моей жизни. В начале 70-х на турбазе в Терсколе у нас был инструктором один тип из Москвы. Представился нам профессором Университета марксизма-ленинизма или что-то в этом роде. Достаточно было внимательно посмотреть на этого человека, послушать минут 15 и можно было понять, что был он как-то связан с КГБ, скорее всего, был «сексотом» или «добровольным помощником органов». И стал нам этот тип рассказывать о Высоцком такое, чего не мог знать тогда обычный гражданин. И о том, что тот, дескать, был конченный наркоман и пьянь беспросветная, и то, что он еврей, но скрывает это и всякую прочую ахинею. Сидят 40 туристов, молодых парней и девчонок и слушают эту откровенную мразь. Тогда я встал подошёл к нему и сказал: «Вы сейчас оскорбили память о человеке, который был совестью и нервом всего нашего народа. Но Вам не будет стыдно, потому, что вы – подлец» В спину он визжал, что засадит меня в тюрьму, но мне было глубоко плевать, хоть он и пытался отравить несколько последних дней моего отдыха».
(Владимир Пастернак, Израиль)
Все, что он успел сказать перед прерванным полётом – густо, ёмко, надолго. Впрыском в кровь.
Вдогонку этим мыслям вспоминаются его строчки:
Мои друзья ушли сквозь решето –
Им всем досталась Лета или Прана, –
Естественною смертью – никого,
Все – противоестественно и рано.
Позволю добавить: Высоцкий – транснациональное достояние. Да, он очень русский, сугубо амплитудный. Но принадлежит всем, кто ценит искренность чувств с достаточной чуткостью души, чтобы впитать тот громадный мир, уместившийся в нашей галактике в одном пшеничном зёрнышке – планете Высоцкий. Время не замело последнего могиканина.
(Томас Памиес, Испания)
35 лет прошло,
А как будто вчера.
Пятилетним ребёнком
Я помню, что было.
Ты ушёл далеко,
Ты ушёл в небеса;
Но мы часто приходим
К тебе на могилу.
На Ваганьково ходим,
И песни поём.
(Геннадий Горовой)
Кто кончил жизнь трагически – тот истинный поэт...
ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ
Фотографии:
свободный интернет-доступ
© Яков Каунатор, 1999–2019.
© 45-я параллель, 2019.