Волжский Гамлет, или Живое и Мёртвое
«Парадоксальность всего, что происходит в окружающей нас жизни, проистекает из теории относительности», – заметил однажды Альберт Эйнштейн. Недавно скончавшийся гениальный русский поэт Михаил Всеволодович Анищенко оставил нам интереснейшее стихотворение, чем-то отдалённо напоминающее разговор принца Гамлета с могильщиком. «Весёлое горе» – так назвал Михаил Анищенко своё произведение. Оно, однако, сильно отличается от «Весёлой покойницкой» Владимира Высоцкого, – читая его, я ни разу не улыбнулся. Навеселе от выпитой водки, герой стихотворения Анищенко задаёт сам себе страшно философские вопросы, на которые, как водится, нет и не может быть ответов. Одно и то же в нас – мёртвое и живое, и порой, что живее, выясняется только во времени.
Весёлое горе
На отшибе погоста пустого,
Возле жёлтых размазанных гор,
Я с кладбищенским сторожем снова
Беспросветный веду разговор.
Я сказал ему: «Видимо, скоро
Грянет мой неизбежный черёд...»
Но ответил кладбищенский сторож:
– Тот, кто жив, никогда не умрёт.
Я вернулся домой и три ночи
Всё ходил и качал головой:
Как узнать, кто живой, кто не очень,
А кто вовсе уже не живой?
Под иконою свечка горела.
Я смотрел в ледяное окно.
А жена на меня не смотрела,
Словно я уже умер давно.
В тихом доме мне стало постыло,
Взял я водку и пил из горла.
Ах, любимая, как ты остыла,
Словно в прошлом году умерла!
Я заплакал, и месяц-заморыш
Усмехнулся в ночи смоляной...
Ах ты, сторож, кладбищенский сторож,
Что ты, сторож, наделал со мной?
Михаил Всеволодович достигал порой высшей степени просветлённости, свойственной разве что святым да блаженным. Я далёк от того, чтобы пиарить нетрезвый способ достижения гармонии с миром. Однако не могу избавиться от мысли, что таким способом покойный поэт достигал катарсиса, очищения души от мирской скверны. Конечно, это очень «авторский», сугубо индивидуальный способ обретения дара наития. Другой выпьет – и пойдёт буянить, а не стихи гениальные писать. Каждому – своё.
По степени эмоциональности немного найдётся в русской поэзии стихов, равных «Весёлому горю». В нём словно бы спрессована вся земная невесёлая жизнь поэта. Строчки про любимую женщину невозможно читать без глубокого сострадания к обоим. В сущности, что такое прозрение? Выход из придуманного мира. Протрезвление. Внезапно пришедшие строки выветривают из головы остатки хмеля. А «пьянством», уходом от реального мира может быть что угодно – например, влюблённость. Ибо влюблённый – слеп и страшно далёк от реальности. Любимая женщина, в случае с Михаилом Анищенко, может быть, и хотела бы войти в сакральный мир мужа-алкоголика, но не смогла, по причине неприятия этого мира. И вот это страшное расщепление мира семьи показано поэтом с тютчевской бесстрашностью последней правды. Ни один читатель не осмелится обвинить поэта в банальности рифмы «горела – смотрела», потому что стихи Анищенко написаны, по выражению Ницше, «кровью сердца». Скажу больше: экзистенциальная философия, пришедшая к человеку в облике внезапной правды, страшнее смерти.
Александр Карпенко
PS от Алексея Ивантера:
ПАМЯТИ МИХАИЛА АНИЩЕНКО
* * *
Судьбы неумолимы жернова.
Когда уходят в полночь без возврата,
Поэты превращаются в слова,
Которые произнесли когда-то.
Они теперь – как птицы вне тенёт,
Как свежий ветер на исходе мая.
И пусть однажды девушка вздохнёт,
Твои стихи при ночнике читая.
Борис Юдин
* * *
Драгоценностями одарив,
В смерть ушёл – в открытое пространство,
Где яснее сутью каждый миф –
Каждый, что стихам давал богатство.
Далее небесные стихи
Будет сочинять – мы не услышим,
Но пройдут восходами по крышам,
Ветром тронут ветхих чащ верхи.
Коли дар велик – не может дар
Впасть у эха долгого в немилость.
Вечность приоткрыл живым он – даль,
Что в его поэзию вместилась.
Александр Балтин
* * *
Смотрите-ка, небо пробито,
Упало на крыши и лес,
И черпают люди в корыто
Несметные звёзды небес.
Лукавые бесы лакают
Луны просочившийся свет,
Один лишь прореху латает –
Непризнанный небом Поэт.
Сагидаш Зулкарнаева
Не прогляди поэта, Россия!
Дым отечества сладок на небе,
Но дышать не даёт на земле.
Сергей Скорый
о любви – без попурри!
…поэт орал, и плакал, и молился,
и каялся, и пил, и быдлом был,
но женщина прощала: «без милиций…»,
она его любила: «будь любым –
тиранящим, покладистым, похмельным,
оболганным, освистанным, святым,
квадратным, треугольным, параллельным,
оборванным, расхристанным, тупым,
гламурным, гениальным, безрассудным,
пророком, прокурором, сорванцом,
безвизовым, бессонным, беспробудным,
алхимиком, бухариком, творцом,
Касперским, Козаковым, Квазимодо,
Кулибиным, Каспаровым, Кюри,
котярой, крокодилом, козьей мордой,
но, милый мой, люби – без попурри!..»
Апостолы! Поэт заезжей музе
Со сцены посвятил пустой сонет:
«Италия. Болезненность иллюзий…»
И женщина растаяла – в рассвет.
Поэт кричит – ранимая не слышит…
(О музах при французах повторим?!)
Прошепчет он – родимая в Камышин
Примчится, проклиная гордый Рим.
2011, 23 января
Сергей Сутулов-Катеринич
Станислав Минаков
* * *
«Меняются портреты тех, кто умер», –
раскормленные знахарки твердят.
Трагедией вернулся чёрный юмор?
Нет, это проясняется наш взгляд.
Иные смыслы видеть надоумил,
когда ушёл – за грань, за строки, за…
Закрыв глаза – давая знать, что умер, –
поэт всем остальным открыл глаза.
Георгий Яропольский
PPS-45. В нынешнем году Михаил Анищенко напрямую прислал в нашу редакцию немало стихов. А ноябрьские не успел, выставив часть из них на сайте stihi.ru. Был и уговор с ним: дать новую подборку в январе. Но теперь… Горькая, страшная весть перепутала все карты автора, изменила все редакционные планы-задумки. Читайте в номере подборку Михаила Анищенко «Я убит при попытке к бегству».
Светлая память великому сыну, великому поэту земли русской…