Роксана Ланд

Деревня у реки. 
В колхозный сад 
Стекает стекленеющее небо. 
Как хочется, не размышляя, слепо 
Идти туда, где яблоки висят 
На ветках, что склонились до земли, 
Глотками пить густой сентябрьский воздух, 
Цветов набрать – лилово-колких, поздних, 
Забыть, что бег времён неумолим. 

Но почему нигде не скрипнет дверь? 
Петух горластый утро не разбудит? 
Куда отсюда подевались люди? 
Дома стоят пустыми – верь, не верь, 
А никого во всей деревне нет. 
Лишь яблоки об землю глухо бьются 
Да мечутся бесцельно, как безумцы, 
Сухие листья и клочки газет.

Я снова говорю с тобой в ночи, 
Совсем забыв, что ты – всего лишь память. 
Срываясь, будто в ледяную замять, 
В минувшее, стараюсь приучить 

Себя к тому, что за двоих живу, 
Что дальше продолжается дорога, 
Что сорок лет – совсем ещё немного, 
И надо оставаться на плаву. 

Художник-август чертит, не боясь, 
Затейливую карту звездопада. 
И, глядя на неё, гадать не надо: 
Я знаю, что вон та звезда – твоя… 

Вновь плещется рассвет по куполам – 
Он гонит заунывные раздумья. 
Курю, гуляя в городском саду, я – 
Глотаю август с дымом пополам.

Горячий ветер голову кружил –

Он выдувал сгоревшие печали,

А мы давно уже не замечали,

Что обступают нас лишь миражи,

И к ним стремились –  до разрыва жил – 

Единственной реальностью считали.

И, утопая, обрубали тали.

И каждый был, как будто одержим –

Тот хохотал, а этот горько плакал,

Захлёбываясь в образах и знаках.

Урок был неожиданно жесток –

Очнувшись от безумной свистопляски,

 Мы осознали – въедливый и вязкий,

Нас поглощает времени песок.

Не думала, что я смогу порвать 
С давно привычным жизненным укладом – 
Отринуть всё, что оказалось рядом, 
На неудачи наложить печать. 

Под торопливый перестук колёс 
Смотреть в окно плацкартного вагона – 
Обычно к переменам я не склонна… 
Не верится, что это всё всерьёз – 

Уехать в глушь. 
Туда, где старый дом 
Который год грустит и ожидает, 
Что я вернусь, пускай совсем седая. 
Не вспоминать стараясь о плохом, 

Останусь там – растить вишнёвый сад, 
Грибы солить и собирать чернику. 
У печки будет серый кот мурлыкать. 

И медленно покатится назад 
Бег времени. 
Среди лесов глухих 
Найду свою потерянную юность. 
И зазвенят невидимые струны. 
И новые напишутся стихи.

«В девятнадцать лет в слово смерть не верится…

Буря налетит – то беды предвестница,

Точно слёзы, вниз звёзды наземь катятся…

Буду жить иль нет? Да какая разница!..»

«Всё уже прошло – не печалься, полноте…

Я – всего лишь тень в серебристом омуте,

Только ветра плач в разноцветной замяти.

Изгони меня из горящей памяти –

Жизнь идёт вперёд, и порою летнею

Посмотри наверх, я тебе советую.

Будет рисовать тайну ночь-художница,

Звёзды в небесах новой вязью сложатся».

«Лето ли, зима… Дни, недели, месяцы –

То жара, то дождь, то метели бесятся…

Снова буду звать (память всё болезненней)

Именем твоим новое созвездие».