Грозит ли поэзии каменный век?!
ОПОЯЗ. То, что требует осмысления
Золотое сечение – это
бесконечная дробь бытия,
и дрожит золотая монета
на игле золотого копья!
Был «Золотой век русской поэзии» (понимаем ее широко, как всю литературу) – век 19-й. Здесь Грибоедов, Пушкин, Лермонтов и многие другие. В поэзии самородки рождаются только в россыпи, размер даже не важен, потому что всё это – золото. Отнесём в эту золотоносную жилу и читателя. Он был, хотя и не такой многочисленный, как бы хотелось.
За ним последовал уже, но всё же, «Серебряный век» – 20-й, его, конечно, начало. С его «отталкиванием» и борьбой с «литературной традицией» (по Тынянову). Всё это – на фоне революционного (катастрофического) переустройства общественного уклада, но такого на первом этапе плодотворного творческого восторга.
Судя по всему, сейчас в 21 веке начинается и будет тянуться «Бронзовый век» русской литературы, прихлопнутый начисто коммерческим интересом. Интерес этот был всегда (вспомним хотя бы Пушкина и Достоевского), но он был вторичным, вынужденным, он не был знаменем, ведущим к высотам русского слова.
А что же следом следует, скажи, Веничка («Москва-Петушки»)? А следом наступит «Век каменный», а за ним и… конец живой грамотной выстраданной мысли, облечённой (облачённой) сияющим языком.
Но есть «глубинный народ», как кто-то запустил термин, или народный поэт.
Феномен поэтического интернет-альманаха «45-я параллель» заключается в том, что «маргинальная» поэзия, то есть не поддерживаемая и даже не замеченная властными структурами культуры и пропаганды, становится «мейнстримом».
Мы говорим о явлении, близком знаменитому ОПОЯЗу. Реальность Нового времени даёт ему преимущества: это – ОПОЯЗ, опоясывающий мир (Сергей Сутулов-Катеринич). Он уже не столько изучает, сколько создаёт поэтический мир русской поэзии на всех континентах. Новое время несёт в себе ожидание нового Ренессанса.
Назовём такую поэзию «фольклором просвещённого века». Она является последствием образовательной машины Советского Союза: глубоко русской, высокограмотной и интернациональной по духу. Когда этот «глубинный народ» или народный поэт (как Вам больше нравится) совсем по-Маяковскому «землю попашет, попишет стихи». «Нет не так» – он скажет. «Я просто живу в ЭТОМ мире, в поэзии, как в похмелье. Это – другая жизнь! Она складывается в слова, в рифмы, в белый стих. Я пою от, именно от, жизни стихами…»
И жить бы этому поэту в «Золотом веке».
Вернёмся к нашему мейнстриму.
Нас не должно обольщать кругосветное путешествие «45-й». Ресурс этот недолговечен. Дети и внуки нечаянных полпредов русской поэзии знать не будут не только русской поэзии, но и русского языка вообще. Тем более, что эмигрантский русскоговорящий потенциал не беспределен, это не китайцы или индусы. Скорее доллар перестанет быть главной резервной валютой, чем английский язык перестанет быть международным. Хотя китайцам хватает и Китая. Русский язык тоже находится не на последнем месте и говорит на нем более 300 миллионов человек.
Пушкин мало известен за рубежом. Великую русскую литературу представляют Достоевский, Толстой, Чехов, писатели, в творчестве которых современные интеллектуалы видят не высокие человеческие качества, а низменные и пошлые страсти. Они (эти страсти) так близки и понятны для западной цивилизации.
Вы можете сказать, что борьба бесплодна, но именно она делает человека человеком, тем, кто, зная о неизбежном поражении, идет в бой. Тем более, что в поэтических баталиях и кровь поэтическая. Русское слово, как и русский народ, существовали всегда (в обозримом историческом пространстве), вспомним хотя бы «Слово о полку Игореве», поэтому страдать за него не надо. Главное, чтобы был достойный читатель! Пусть он не поэт-Пушкин, но он Пушкин-читатель.
Я как-то спросил Серёжу, а что, сейчас есть русская поэзия? Очень много, именно сейчас её много и очень много интересных поэтов. Как-то так он мне ответил. Смысл был такой.
Юрий Тынянов и Горький в 1931 году затеяли издание «Библиотеки поэтов». В ней делалась попытка пересмотреть всю русскую поэзию, вернуть к жизни забытые, но важные для развития русской литературы имена.
«45-я параллель», владеющая огромным специфическим материалом, во многом определила содержание двухтомника, посвяшённого поэзии 21 века. Я не говорю уже о многих сборниках, являвшихся подготовкой этого этапного издания. Вот что говорил, а потом и написал о проекте Александр Карпенко: «Всякое деяние начинается с идеи. А идея Сергея Сутулова-Катеринича, составителя антологии новейшей русской поэзии, была чудо как хороша: XXI век – 21 автор. Не только россияне, но и граждане других стран, пишущие по-русски...
Борис Марковский, главный редактор «Крещатика», и Сергей Сутулов-Катеринич, главный редактор «45-й параллели», в принципе, знакомы давно. Для реализации проекта «Антологии-XXI» их вновь свела Татьяна Ивлева, активно участвовавшая в составлении зарубежного тома. Они и решили «тряхнуть стариной»: идея С-К была новой, неожиданной и интересной. Ещё один редактор «45-й параллели» – Георгий Яропольский – взял на себя труд редактора и корректора. Строка Сутулова-Катеринича «Останется голос» дала название российскому тому, строка Марковского «Дом, где тебя ждут», – тому зарубежному...
Стихи должен читать читатель посвящённый, только он может отличить настоящие стихи от результатов рифмоплётства и получить настоящее наслаждение. В этом случае поэт и читатель становятся участниками одного, к сожалению, сейчас тайного, Ордена Поэзии.
Когда будет в стране хотя бы с десяток таких, как Сутулов-Катеринич, с «юродинкой», уже вокруг них станут собираться зеваки, те мальчики, которые загляделись на звёзды, те худенькие мальчики у фонтана, у которых в голове нет ничего, кроме la poesia (Джон Чивер), и писать стихи, и уже русский поэтический язык не умрёт. Он ведь творится сейчас!
Иллюстрации:
Антология-XXI (двухтомник).
Составители – Сергей Сутулов Катеринич и Татьяна Ивлева
Том 1: Останется голос (Русская поэзия XXI века)
Том 2: Дом, где тебя ждут (Русская поэзия XXI века)
Санкт-Петербург, Издательство «Алетейя», 2013.