«Как хорошо мы плохо жили…»
О спектакле по стихам Бориса Рыжего
Никогда ещё надо мной в театре не летали артисты. И зрительный зал не крутился на 360 градусов. Постановку в необычном формате по стихотворениям поэта Бориса Рыжего дают в театре «Мастерская Петра Фоменко».
Ни секунды лишней, ни единой! Полтора часа трагической саги, где мизансцены возникают там, куда поворачивают ряды зрителей. И вот он – жёлтый воронок. «Вывели болезного, руки ему за спину, и с размаху бросили в «чёрный воронок». Это строчка из Высоцкого. Но параллели очевидны.
Борис Рыжий. Поэт из Екатеринбурга. Пил, скандалил, эпатировал, лечился. Писал хорошие стихи. Повесился в 2001 году в возрасте 26-ти лет.
Синий свет в коридоре больничном,
лунный свет за больничным окном.
Надо думать о самом обычном,
надо думать о самом простом.
Третьи сутки ломает цыгана,
просто нечем цыгану помочь.
Воду ржавую хлещешь из крана,
и не спится, и бродишь всю ночь
коридором больничным при свете
синем-синем, глядишь за окно.
Как же мало ты прожил на свете,
неужели тебе всё равно?
Как надо писать стихи, чтобы спустя какие-то считанные годы по ним поставили спектакль в московском театре? Никто не ответит на этот вопрос. Ни один ныне здравствующий поэт. Никто не знает, чьи строки «выстрелят» через поколение или раньше. В «Мастерской Петра Фоменко» премьера состоялась через девять лет после ухода поэта из жизни, в 2010 году. Поэт оставил культурный след, он не потерян, не затёрт временем. И чем дальше – тем глубже интерес к его творчеству. Поэтому сочиняют песни на его стихи, ставят спектакли.
Способствует ли этому трагический уход? Может быть. Но в чём трагедия? В алкоголе? Не факт. Сам Рыжий в интервью говорил: «Трагедия поэта в том, что он поэт». С ней связаны душевные муки. Через них он передал голос своего поколения – свердловских одноклассников, друзей, чьё взросление пришлось на «эпоху перестройки».
На сцене красные галстуки юных пионеров, барабаны и горны, их сменяют «крышевые» в кожаных куртках, звучат «Лебеди» из воровского жаргона, на скамейке в парке пьют и здесь же спят…
Когда бутылку подношу к губам,
Чтоб чисто выпить, похмелиться чисто,
я становлюсь похожим на горниста
из гипса, что стояли тут и там
по разным пионерским лагерям…
Он родился в 1974-м, к горбачёвской перестройке подошёл в пионерском возрасте. В комсомол уже не попал – развалилась страна с её прежней идеологией.
«Жил я на Вторчермете. Школа была совершенно ужасная, там резали друг друга, выигрывали в карты какие-то бешеные суммы и проч.» Рыжий дрался, как все. Это было частью бытия, ежедневным шоу. Не драться было нельзя – такая жизнь вокруг, ей надо соответствовать.
Один из друзей Бориса Рыжего сказал: «Он был свой среди чужих, чужой среди своих». Интеллигентный отец-профессор и мама-врач, книги от пола до потолка. Но это в семье. А в подъезде – половина квартир, в которых либо уже сидели, либо сидят в тюрьме. Криминальный район «Вторчермет», криминальный город. Рыжего раздели и избили даже после переезда в центр Свердловска.
Но он любил этих людей. И в своей предсмертной записке подтвердил: «Я всех любил, без дураков…»
В спектакле несколько актёров играют одного персонажа. «Рыжий» у общаги, в психушке, на вокзале, во сне, и тот самый – в полёте – это разные люди. Режиссёр Юрий Буторин нашёл объединяющий код – гусиное перо, рабочий инструмент первых русских поэтов. Все актёры используют характерный жест: проводят пером по левой щеке – там у поэта кривой шрам. Но не бандитский, как можно подумать. Порезался в детстве стеклом. Хотя любил, как многие поэты, мифологизировать свою жизнь, и даже этот шрам.
Премию «Антибукер» Борис Рыжий получил за подборку стихов в самом уважаемом в среде писателей журнале «Знамя» в 1999 году. В 25 лет стал членом Союза российских писателей. Судьба была к нему благосклонна: хорошая семья, любимая жена, сын, раннее признание в поэтическом цеху.
Тогда – почему? Никто не может объяснить… Сломала болезнь, как у Высоцкого, запои? Или смерти друзей и знакомых вокруг – кто от наркотиков, кто в подворотне от ножа? Все ответы поэт даёт в стихотворениях:
Приобретут всеевропейский лоск
слова трансазиатского поэта,
я позабуду сказочный Свердловск
и школьный двор в районе Вторчермета.
Но где бы мне ни выпало остыть,
в Париже знойном, в Лондоне промозглом,
мой жалкий прах советую зарыть
на безымянном кладбище свердловском.
Не в плане не лишённой красоты,
но вычурной и артистичной позы,
а потому что там мои кенты,
их профили из мрамора и розы.
На купоросных голубых снегах,
закончившие ШРМ на тройки,
они споткнулись с медью в черепах
как первые солдаты перестройки.
Пусть Вторчермет гудит своей трубой.
Пластполимер пускай свистит протяжно.
А женщина, что не была со мной,
альбом откроет и закурит важно.
Она откроет голубой альбом,
где лица наши будущим согреты,
где живы мы, в альбоме голубом,
земная шваль: бандиты и поэты.
Кенты, как первые солдаты перестройки, полегли в боях за первоначальное накопление капитала. Борис пошёл своей дорогой – он писал стихи. Сегодня их поют со сцены. Декламируют в кожаном пальто, что носили в 90-х. В социальной сети «В контакте» сообщество почитателей поэта насчитывает 50 тысяч подписчиков. Произведения переведены на несколько языков. Сняты документальные фильмы.
Рыжего называют последним советским поэтом. Для моего поколения всё, что происходит на сцене – отголоски юности. Всё узнаваемо: и стихи, и костюмы, и декорации. Но парадокс в том, что его творчество приняло и нынешнее поколение. Молоденькая сотрудница владивостокской библиотеки призналась мне, что знает наизусть стихи Рыжего. Теперь, к счастью, времена изменились. Нет запрещённых стихов, их не надо прятать, как Есенина, от глаз посторонних, о чём писал Борис Васильев в повести «Завтра была война». Но и опубликовано немного, едва ли четверть от написанного Рыжим.
Говорят, иногда он замирал, отсчитывая стопы в строфах. В его творчестве – безупречное стихосложение, основанное на глубоком знании поэтического материала Аполлона Григорьева, Пастернака, Мандельштама, Джойса… Всё вобрал в себя, всё переработал, написал 1300 стихотворений. Сочинял по ночам, потому что днём работал научным сотрудником в Институте геофизики Уральского отделения РАН.
Стихи начал писать в 14 лет, а в 26 закончил. С жизнью.
Погадай мне, цыганка, на медный грош,
растолкуй, отчего умру.
Отвечает цыганка, мол, ты умрёшь,
не живут такие в миру.
Станет сын чужим и чужой жена,
отвернутся друзья-враги.
Что убьёт тебя, молодой? Вина.
Но вину свою береги.
Перед кем вина? Перед тем, что жив.
И смеётся, глядит в глаза.
И звучит с базара блатной мотив,
проясняются небеса.
Мотив ухода из жизни, как предчувствие, во многих стихотворениях Рыжего. Вина, тоска, отчаяние. Не смог справиться, посчитал своё решение уйти из жизни единственно правильным. В финальной сцене спектакля Борис Рыжий в белых одеждах пролетает над зрительным залом и читает в полёте:
Господи, это я
мая второго дня.
– Кто эти идиоты?
Это мои друзья.
На берегу реки
водка и шашлыки,
облака и русалки.
Э, не рви на куски.
На кусочки не рви,
мерзостью назови,
ад посули посмертно,
но не лишай любви
високосной весной,
слышь меня, основной!..
Та самая «заводская проходная, что в люди вывела меня» – не его предназначение. Но вокруг друзья, соседи, чей смысл жизни и место работы там, где «…гремят КАМАЗы и гудят заводы»:
Где бы я ни был – на чёрном ветру
В чёрном снегу упаду и умру.
Будет завод надо мною гудеть.
Будет звезда надо мною гореть.
Ржавая, в странных прожилках звезда,
Я – никого, ничего, никогда.
Но он хотя бы попробовал, как говорил герой романа Кена Кизи. Борис Рыжий вышел из Вторчермета, за его криминальные рамки. У него получилось совместить высокую поэзию и низкий бытовой конфликт. Впрочем, русская поэзия тем и сильна. «Погиб поэт! – невольник чести – / Пал, оклеветанный молвой…»
Образ толпы, социального окружения отражается в строчках классиков и в стихотворениях современников. Найти себя в этом ломающемся мире, на перестуке двух веков, перешагнуть через Миллениум и написать последние строки уже в 21 веке:
Мальчишкой в серой кепочке остаться,
самим собой, короче говоря.
Меж правдою и вымыслом слоняться
по облетевшим листьям сентября.
Скамейку выбирая, по аллеям
шататься, ту, которой навсегда
мы прошлое и будущее склеим.
Уйдём – вернёмся именно сюда.
Как я любил унылые картины,
посмертные осенние штрихи,
где в синих лужах ягоды рябины,
и с середины пишутся стихи.
Поскольку их начало отзвучало,
на память не оставив ничего,
как дождик по карнизу отстучало,
а может, просто не было его.
Но мальчик был, хотя бы для порядку,
что проводил ладонью по лицу,
молчал, стихи записывал в тетрадку,
в которых строчки двигались к концу.
В спектакле строчки воплотились в песни, стихи, прозу. Поворотный механизм зрительного зала обращал взгляды зрителей то к скамейке в парке, то на балкон общежития, то в подвал гробовщика. Артисты пели, играли на гитаре, сидели на крыше дома, танцевали, продавали «пассажирам» чипсы и воду. Ведь действие происходит в поезде, следующем по маршруту Свердловск – Екатеринбург – Свердловск.
Для тех, кто знаком с творчеством Бориса Рыжего, спектакль станет объёмной иллюстрацией, раскрывающей не только жизнь поэта, но и ту эпоху неопределённости, ожидания свободы, новой реальности. У кого-то получилось войти в капитализм, другие застыли на перепутье, а кто-то обратился в памятник…
В сети можно найти видео этого спектакля, но я бы не рекомендовала смотреть постановку в записи. Несмотря на высокую цену билета (от 8 до 20 тысяч рублей), это действие нужно смотреть вживую. Вовлечённость в процесс, динамика, великолепная игра артистов даёт неповторимое впечатление и цельность восприятия большого театрального перформанса.
член Союза российских писателей.