Снится море
По ночам мне часто снится море,
древний запах волн, камней прибрежных,
лёгкий ветер, в волосах небрежность
и надежда в опустевшем взоре,
песня чайки, штормы на просторах,
корабли, сбежавшие подальше:
(без иллюзий, без идей, без фальши)
многим не вернуться вовсе вскоре.
Как горят на солнце ярко скалы,
как их обнимают воды плачем,
как своей обиды слезы прячу,
а они ни всхлипа не издали.
По ночам мне часто снится море,
берег убежавший в бесконечность,
В боли едкой тонущая нежность,
ложью доведённая до хвори.
Кровью льётся небо на заходе,
растекается, потоки красит...
я стою в багрянцевом атласе,
жду того, кто так и не приходит.
* * *
До отчаянья шаг,
забери теплоту души, море,
что дарила с надеждой остывшим,
безмолвным камням.
Море шепчет в ответ:
мир вокруг без тебя иллюзорен,
бесполезно просить,
сил полно на безумие дня.
На повторе шум волн
и прощенье
в копилку историй.
В горизонт
западает червонными брызгами
солнце,
скроет отблеск горящий,
холодный шипящий простор,
и погаснет заря –
мановеньем руки Чудотворца.
Потемневший поток
петь продолжит прибрежный фольклор,
добавляя внутри смесь знакомых
и новых эмоций.
Что по правде,
что нет,
ерунда,
не имеет значенья.
Наполняет реальность
скользящая молнией мысль.
Море шумное
выглядит чёрной мерцающей тенью.
может, это не тень?
Что ты прячешь, поглубже всмотрись.
Море внутри меня
Море внутри меня
бьётся об острые скалы,
тучи его ласкали
ниже и ниже спускаясь,
жадно свинцом обнимали,
слезы печали роняя,
в море внутри меня.
Тусклый засвет экспозиций,
нет переходов к границам:
серым казалось начало – серым отыгран конец.
Не о таком я мечтала – это втройне грустней.
Не поменять ролей –
в силах друг другу присниться...
Чайка: прости! – вслед кричала,
где-то на полпути шквала
море моё устало – море просило: уйди...
Шторм разразился ярый,
дело осталось за малым,
ждать окончания бури,
штиля и чистоты.
Море внутри меня
бьётся об острые скалы.
Бледным осталось начало – ярко проигран конец.
Море звони
Здравствуй! Скучала. Красуешься, море?
Здравствуй, червоно-пьянящий закат!
Здравствуй, зелёно-махровое взгорье!
Море, волнуешься? Руки дрожат,
мысли попробую выстроить в ряд.
Тусклой зимой по тебе тосковала,
снилось, звало, будоражил прибой,
брызги, взрываясь, блестели опалом.
Я привезла тебе шрамы, позволь
душу наполнить надеждой Ассоль.
Знаешь, когда отмирают секунды,
вечной останется в солнце лазурь,
я увезу тебя в каждом сосуде,
в каждом изгибе телесных фактур -
необходимый для сердца ресурс.
Скоро уеду, печально немного,
Я записала тебе телефон,
море, звони, чтобы вспомнить дорогу,
в сны приходи, попоём в унисон.
Селфи на память - вышло огонь!
Призракам прошлого
Знаешь, где прошлого нет,
не будет и нас –
как смешно!
Телефоны молчат,
вся надежда досталась письму.
Там, где дышишь, пожалуйста,
вечность живи и зимуй.
Я вдали наслаждаюсь густой тишиной.
От бумаги не скрыться,
неровной строкой поведёт
карандаш и наружу достанет немые слова.
Я скучала,
но призрак бежал, не жалел, не позвал,
поменяться местами настал наш черёд.
Не скучай,
пустота вырастает и жрёт до конца
города, океаны, пустыни и жалких людей
тех, что вроде тебя загнивают в своей правоте.
Продолжай
отрицать,
отрицать,
отрицать...
Догнала,
разрыдалась, случилось
забвение – смерть.
Стало проще. Смотри – улыбаюсь.
Не важно... прощай!
В мире вымерзшем нет состраданий ко мне и пощад.
В настоящем со мной не останешься, нет.
Л. Ю.
Раскиданных узоров серпантины,
разрозненных желаний суета,
я собираю время по цветам,
где каждая минута тёмно-синим
всегда.
Касания сердец в изгибах линий.
Покажется, исчезли все вчера,
пока в телах желания горят,
сливает пламя маков воедино.
Пора!
В отжившем наречённые ничьими,
в софитах звёзд отныне: твой, твоя,
и принадлежность, эта наша явь –
друг в друге заклинанием случились,
боясь.
Под соусом тревог трезвяще-винным,
не побоюсь сказать: благодарю.
Откинув страхи, стыд и мишуру.
Давай на полную? Без половины.
Л. Ю!
Чемодан
Суетливые дни я кладу в небольшой чемодан,
по щепотке мечты, беспокойства немного семян,
незаметную в ритмах движения августа грусть,
перемену желаний уйду/подожду/остаюсь,
торопливого лета согретый покоем глоток,
третью стадию горя: с надеждой в отчаянный торг
(торг, который ничтожно-бессилен и горестно-слаб),
перспективы улыбок, удачу, общественный вайб,
обжигающий кофе и важный с собой диалог
(диалог от беспечных ошибок не раз уберёг).
Положу пустоту монохромно-назойливых зим,
настроение плохо/прекрасно/нейтрально/фиг с ним,
жизнелюбие, скуку, любовь к сериалам, кино,
кошка точно не влезет, но тоже поедет со мной.
Собрала всё своё, что досталось огромным трудом,
не забыла стихи, разговоры о том и о сём,
разговоры о том и о сём: как дела/всё уймись...
Я готова, встречай, грандиозно-изменчивый мир!
Бессмертное лето
Солнце сонливое сыплет тепло и смеётся,
ветер с ним шепчется шелестом шатких деревьев.
Цвет у бутонов пиона бордово-сиренев,
цокает лето вдоль аттракционов эмоций,
гладит голодные русские мёрзлые души,
машет полей рассыпной перелив самоцветов,
звонкий призыв подхватило зеркальное эхо...
Время поспешно шипение жара потушит.
Чиркнет закат грандиозной феерией красок,
выпустит ночь светлячков под стоваттные звёзды.
Бог неспроста эту жизнь беспокойную создал –
каждый поломанный выдержал, вырос и спасся.
Я обожаю под шёпот негаснущей ночи,
В нежных объятьях до первых лучей оставаться,
думать: нет смерти, трагедий и мобилизаций,
Только бессмертное лето, где я тебя очень...
Жить
В скринах прошлого горечь утраты роится;
чёрный кофе разбавлен цветным молоком,
от замолчанных слов в горле сдавленный ком,
жизнь кипит на чужих социальных страницах.
Не умею о важном, значит буду потом...
Гордых мыслей размазан сюжет и не связан,
мозг невротиков жаждет найти покой:
Медитируй, больше гуляй и не ной.
На лице моём счастья тупая гримаса,
притянулась реакцией всё же цепной.
Прикупила в «пятёрке» у дома цветочков,
с неба сыплется крупный июньский снег,
И в окне моём ждёт огонёк, как у всех,
запятые заменят прощальные точки,
отрисуется в памяти быстрый флешбек.
Улыбнусь про себя, попрощавшись несмело,
соберу по крупицам забытые сны,
уберу их подальше на шкаф – не нужны.
И на белых листах напишу белым мелом:
жить...
© Кристина Колобаева, 2022–2023.
© 45-я параллель, 2023.