Поэт и гражданин

Серия риторических вопросов в связи с несостоявшимся «концом света»,

плавно перешедшим в празднование Нового года, Рождества, Старого Нового года,

а затем – и в ожидание неизбежного выхода на службу.

 

 

Должен ли был гражданин опасаться «конца света», если он и так света белого не видел?

 

Вправе ли был гражданин прогулять работу 21 декабря 2012 года под предлогом недостаточной освещённости?

 

Могло ли незнание гражданином закона Ома освободить его от ответственности за организованный им «конец света» в одной отдельно взятой розетке?

 

  Может ли гражданин в Новый год явиться домой на рогах, если он холостяк?

 

  Предполагает ли свобода совести-2012 право гражданина на бессовестность-2013?

 

Можно ли чувство, которое испытывает гражданин, привязанный к позорному столбу, назвать чувством привязанности?

 

Имеет ли гражданин право ревновать избранницу своего сердца, если она является в то же время и народной избранницей?

 

Прав ли гражданин, который пишет слово «лестница» с мягким знаком после буквы «т», так как производит его от слова «лесть», если подобная безграмотность не мешает ему подниматься по служебной лестЬнице?

 

  Может ли гражданин, являющийся официальным лицом, быть жидовской мордой?

 

Стоит ли гражданину лезть вон из кожи, если он имеет возможность спустить семь шкур с другого гражданина?

 

Вправе ли гражданин, работающий суфлёром, подсказывать не только исполнителям, но и автору?

 

Справедливо ли, что дело рук некоторых граждан всегда сходит им с рук?

 

► Может ли гражданин считаться гражданином, если он подметает пол перед самым приездом начальства, чтобы пустить ему пыль в глаза?

 

Зачем гражданину лезть в бутылку, если он имеет счёт в банке?

 

Проявляется ли у гражданина чувство локтя только тогда, когда другой гражданин хочет его укусить?

 

Стоит ли гражданину пересаливать, стремясь придать голосу приторную сладость?

 

Нужен ли гражданину отпуск без сохранения не только содержания, но и формы?

 

Достоин ли доверия гражданин, лечащий наложением рук, если он не соглашается для примера наложить руки на себя самого?

 

Может ли гражданин, умеющий запудривать мозги избирателям, претендовать на должность косметолога по окончании срока депутатских полномочий?

 

Не надёжней ли гражданину, жизнь которого не мёд, попробовать полюбить солёные огурцы?

 

Обязан ли поэт быть гражданином лишь в тех ситуациях, в которых этого потребует от него гражданин начальник?

 

Поскольку наступил Год Змеи, не следует ли гражданам поздравлять друг друга не с новым годом, а с новым гадом?

 

 

Год Змеи

 

Эпоха, ты меня не мучай,

на счастье не сгибай подковой:

обидно быть змеей гремучей,

ну а тем более – очковой.

 

Учусь шипеть, на всякий случай,

и зубы с ядом чищу пастой.

Ну что ж, гремучей так гремучей –

но так ли важно, чтоб очкастой?

 

Скользя, как будто всюду – наледь,

кляну змеиную безрукость.

Различье слов «жалеть» и «жалить»

мешает видеть близорукость.

 

Так что ж, всю жизнь, без перерыва,

быть гадом, с гадскою повадкой,

души прекрасные порывы

душить в себе с удавьей хваткой?

 

Хоть бейся лбом, хоть лезь из кожи,

да хоть шипи до заиканья,

ждёт каждый день одно и то же:

юление и пресмыканье.

 

Мы изменить судьбу не смеем.

Но, если некуда деваться,

согласен быть воздушным змеем,

да так, чтоб с ниточки сорваться!

 
Борис Вольфсон

 

Иллюстрации:

карикатуры из различных открытых интернет-источников