Ретросериал-45

Серия 8

Может ли 45-я стать Родиной?

Олег Басилашвили. Июнь 1990 года, №3

Акцент-45. Боже, как время летит! 45 лет назад, ранней осенью 1976-го, Эльдар Рязанов приступил к съёмкам фильма «Служебный роман», не забыв пригласить на одну из ключевых ролей Олега Басилашвили. Позади у них была неудавшаяся попытка совместной работы над замечательным (на все времена!) проектом «Ирония судьбы...», впереди, как выяснилось позднее, маячил грустный и трогательный кинороман «Вокзал для двоих».

Наверное, не все читатели (зрители) знают (помнят), что в «Иронии судьбы...», по замыслу Эльдара Александровича, Ипполита должен был сыграть Олег Валерианович. Не довелось: смерть отца и смерть Ефима Копеляна, одного из ведущих актёров Ленинградского БДТ, стали трагическими причинами неучастия Олега Басилашвили в съёмках, оказавшихся  для многих его коллег судьбоносными. И всё равно на память о несыгранной роли осталась незабываемая деталь. Главный герой «Иронии» Егений выбрасывает фотопортрет Ипполита в мятущуюся за окном метель, а спустя некоторое время Надежда находит на сугробе не фото Юрия Яковлева, перевоплощавшегося в Ипполита, а снимок... Олега Басилашвили, успевшего сняться в паре-тройке эпизодов в период кинопроб.

Итак, год 76-й, «Служебный роман». Пробы на заглавные роли в своём новом на ту пору проекте Эльдар Рязанов не проводил вообще, решив работать с актёрами, изначально намеченными на ключевые роли. Каково?! Случай редчайший: обошлось без худсовета. Квартет Фрейндлих – Мягков – Немоляева – Басилашвили, к счастью, для режиссёра и для зрителей многих поколений сложился сразу и навсегда! Дата для историков и поклонников советского кино: первая команда «Мотор!» на съёмках фильма «Служебный роман» прозвучала 5 сентября 1976-го года...

* * *

Узнали? Ну, конечно же, это Басилашвили, блиставший в фильмах «Осенний марафон», «Вокзал для двоих», «Дни Турбиных»…

– Олег Валерьянович, вы родились в Грузии?

– Нет, я родился в Москве.

– А что вас связывает с Грузией?

– У меня отец грузин, он из Грузии. И, кроме всего прочего, я в эвакуации жил в Грузии. Нашу семью во время войны приютил грузинский народ, за что ему большое спасибо. Я чувствую себя наполовину грузином, наполовину русским. Я богатый человек.

– Вас избрали народным депутатом России. Как это случилось?

– Моя кандидатура была выдвинута от Большого драматического театра, где я имею честь работать, и от ленинградского отделения Союза кинематографистов, где я тоже работаю.

– Как же вы чувствуете себя в новом качестве – актёра и депутата…

– Довольно странно. Но я должен вам сказать следующее. Благодаря популярности, завоёванной в театре и кинематографе, я фактически выполняю сейчас ту же самую работу, что выполнял до избрания. То есть бегаю по больницам, добиваясь, чтобы людей, незаслуженно репрессированных и помещённых в психиатрические больницы, наконец выпустили. Я бы не хотел называть их фамилии сейчас… Добиваюсь того, чтобы некоторые товарищи, которые находились в исправительных учреждениях долгое время, возвращаясь в свой родной город, где были арестованы и преданы суду, могли бы трудоустроиться.

Когда они приходят в свой родной город, прав на жилище у них нет. Просто нет жилплощади. Это первое. Без прописки они не имеют права устроиться на работу. И так везде. Таким образом, в нашей державе всегда про запас огромная армия «рабов», которые вкалывают на неё, разумеется, бесплатно. Я считаю, что делается это специально. Освободившихся из заключения просто выбрасывают на улицу. Они живут в отвратительных, ужасных условиях. Собираются все вместе, живут старыми понятиями тюремного братства, в результате опять попадают в тюрьму через 2-3 недели. А преступность растёт или, в лучшем случае, остаётся на прежнем уровне. Вот я и счёл своим долгом помочь людям, которые, как говорят, хотят «завязать» и выйти на нормальную жизненную дорогу. Правда, это очень трудно сделать, потому что в нашем обществе человеку, нарушающему закон «по большому счёту», жить значительно вольготней, чем тем, кто его нарушил по чистой случайности. Поэтому таким людям считаю своим долгом помогать и помогаю. Некоторые уже живут нормальной жизнью и работают.

– Давайте вернёмся к театру. Что сейчас происходит в БДТ?

– В БДТ сейчас происходит то же самое, что может происходить в большой семье, в которой умер отец. Будем говорить так, Георгий Александрович Товстоногов был нашим отцом, создателем этого театра, который мы сейчас называем БДТ – Большой драматический театр им. Горького. Он создал труппу, он создал репертуар, он создал ту линию, ту атмосферу гражданственности, которой придерживался наш театр все эти годы, видоизменяя её и сам меняясь во времени. Это неизбежный процесс. Но эта линия и моральные устои, которые делали наш коллектив единой семьёй, в настоящее время находятся на изломе. Были люди, которые уходили из театра. Это их дело. Осуждать их за это нельзя. Они остаются нашими друзьями. Но сейчас, после ухода Товстоногова, мы, конечно, пребываем в самой настоящей сиротской растерянности.

– Я учился в Ленинграде в 1968 году. Тогда мы валом валили, на галёрке сидели, любой ценой желая посмотреть спектакль.

– То же самое у нас и сейчас. Театр битком набит.

– Сегодня молодёжь не тянет к классическому искусству. Её больше интересует что-то «такое»…

– Не согласен. Я вижу молодёжь в театре, спорить за кулисы приходят. Нельзя же о всей молодёжи судить по той или иной группировке. Конечно, есть проблемы. Благодаря открытому и правильно открытому окну на Запад проникают к нам, так сказать, и «червивые плоды». Как тут поступать? Запрещать? Устраивать охоту на ведьм? Опять бороться, как в своё время боролись с джазом, узкими или широкими брюками? Это нелепо, это глупо. Это привело к тому, что мы не знаем, в какой цвет дом выкрасить. Боролись с абстракционизмом 50 лет, а потом выясняется, что мы не умеем просто нарисовать автомобиль, а не то чтобы сделать красивым и качественным. На днях в «Советской культуре» будет опубликовано обращение ряда депутатов, в том числе и моё, к Советам России.

Понимая, что очень мало денег в кармане, мы хотим всё-таки изыскать средства на поднятие жизненного уровня малообеспеченных представителей культурной сферы. Ну, например, библиотекари, музейные работники, артисты, мало зарабатывающие, и т.д. Вот посмотрите, в США библиотекарь получает очень большие деньги, потому что государство понимает важность этой работы.

– Какие?

– На эти средства человек, работающий в библиотеке, может прокормить всю свою семью, неработающую. Это не 95 рублей, не 80, которые они получат у нас. Это позор.

– Я был актёром 1-ой категории. И получал 110 рублей.

– Разве можно прожить на 110 рублей, да если ещё есть ребёнок. О каком актёрстве может идти речь?! Надо обязательно увеличить зарплату малооплачиваемым актёрам. По формулировке Мелентьева, бывшего министра культуры, надо повысить всем. Не надо всем повышать. Есть у нас высокооплачиваемые. 400 – 500 рублей. Не надо. Мы, грубо говоря, потерпим. Потому что на общем фоне нищеты мы выглядим богатыми. Хотя я считаю, что 400 рублей для актёра, даже среднего актёра, – это нищенская зарплата. Но на сегодняшнем фоне она выглядит хорошей. У нас в театре эта проблема решена. Более или менее. Георгий Александрович перед своим уходом сделал всё для того, чтобы актёры получали не менее 200 рублей. Не менее. Так оно и получилось. У нас есть фонд заработной платы. Плюс к этому, поскольку мы на частичном хозрасчёте, делаем добавку от 100 до 50 рублей к основной ставке. Эта добавка скачет в зависимости от твоей работы, от результата.

– Мой друг всем задаёт вопрос – может ли 45-я параллель, к примеру, стать Родиной?

– Для того, кто на ней родился, она и есть Родина.

– И по всей 45-й параллели, коли она Родина, человек может свободно проехать?

– Есть, наверное, закрытые зоны, куда нельзя. Возможно, это связано с тем, что государство, которое мы создали, – закрытое государство. И закрытое с целью, чтобы люди, живущие у нас в стране, не видели, что такой же рабочий, такой же артист и т. д. на Западе живёт несоизмеримо лучше. И вот теперь мы говорим – позвольте, а почему мы не можем? Значит, надо построить такое общество, в котором было бы так же, даже лучше жить.

Вот я был в Индии совсем недавно. Индия – отсталая страна, а мы у неё покупаем компьютеры. Они нам строят высотные гостиницы, понимаете. И в магазине всё есть. Их плохонький магазин поставить у нас, то все бы туда ринулись. И ткани, и продукты, и техника. Положительный опыт, накопленный нами за 72 года, нельзя отбрасывать, но надо основывать свою жизнь на общечеловеческих принципах и морали, а не на классовых, которые нам вбивали в голову. Есть, например, «Чти отца своего». И весь мир так живёт. А тот, кто нарушает это, да, преступник. А мы говорим, что да, конечно, но не во всех случаях. Потому что он, может быть, враг народа. Мы нарушаем мораль. Почему у нас взрывались церкви? Почему мы сажали священнослужителей? Потому что они несли людям иную, отличную от революционной, мораль. Это мораль доброты, милосердия и человекоуважения. Поэтому и уничтожалась… Почему искусство и культура находились под таким прессом? А потому, что культура и искусство всегда моральны, всегда зовут к доброте, милосердию, состраданию и сочувствию. Ведь если в зрительном зале нет сострадания, переживания, то это уже не театр. Давайте, – говорили нам, – превратим театр в агитатора.

– Как вы относитесь к тому, что сейчас появилась масса изданий всевозможного направления?

– Очень хорошо. Слава Богу. Но, правда, странное дело, когда мы в своё время ставили перед Ленсоветом, Ленгорисполкомом и обкомом партии вопрос о создании театрального ежемесячника в Ленинграде, нам было отказано. Видимо, боялись, что мы, актёры, издадим свой собственный журнал, в котором можно было бы высказать свою точку зрения на спектакль, например, и на всё, что угодно…

Борис ЯНКОВСКИЙ,

наш спец. корр.

Иллюстрации:

кадры из некоторых,

ставших легендарными фильмов,

в которых снимался легендарный актёр;

свободный интернет-доступ.