Из первых рук № 1 (169) от 1 января 2011 года

За завтраком Аня сказала:

– Наша мымра решила устроить Новый год. Типа, придёт Дед Мороз в наш nursing home, и сразу все пердуны обрадуются.

– Ну, это не так уж и плохо, – заметил Фима.

– Так вот, – продолжила Аня. – Мне поручили найти подходящего Деда Мороза или Санта Клауса. Словом, кто под руку попадётся. Мымра сказала, что платит за выход сотню кэшем. И я решила, что Дед Морозом будешь ты.

– Как это я? – насторожился Фима. – Я не могу, потому что я не умею, и вообще никогда...

– Настоящий мужчина должен молчать, когда хрупкая женщина просит о пустяке. Молчать и думать, как бы этот пустяк быстрее сделать.

Фима посмотрел на хрупкую женщину и втянул голову в плечи.

– Короче так, – продолжала Аня. – Приводи себя в порядок и учи слова. Я нашла вчера в интернете хорошие слова для праздника и переписала специально для тебя. Так что учи слова, а я за тобой в обед заеду. Костюм, борода и мешок с подарками уже на месте. И не смей возражать, потому что сотню на дороге не найдёшь.

– А если я скажу: «Нет»? – робко предположил Фима.

– Боже мой! – Аня театрально подняла руки. – Где были мои глаза, когда я согласилась выйти за это животное? Настоящие мужчины из кожи вон лезут, чтобы обеспечить семью, а этот разбрасывает стольники направо и налево. Говорила мне моя мама, да я дурой была и не слушала.

– Хорошо, хорошо, – согласился Фима. И что сказала умная Анина мама, осталось неизвестным.

Когда Аня уехала, Фима развернул бумажку с текстом, который ему было велено выучить наизусть, и прочитал:

 

«Когда войдёшь, скажешь это:

А будешь уходить – это:

Только здоровья, успехов и счастья мы вам желаем в Новом году!»

 

Фима раз пятьдесят прочитал текст вслух – запомнить удалось только: «Когда прощаются век с веком…»

Тогда Фима начал ходить по комнате, то и дело заглядывая в бумажку и бормоча. И дело пошло на лад. Он уже выучил о том, что пройдёт сторонкою беда, но тут приехала Аня и сказала, что пора.

Анина начальница, увидев Фиму, сразу взяла быка за рога. По всему было видно, что женщина она энергичная.

– Аня говорила, что у Вас огромный экспириенс. Это так?

– Разумеется, – согласился Фима. – Уже несколько столетий я разъезжаю по ёлкам. Правда, сегодня от оленей пришлось отказаться. Нажрались вчера пирожных и сегодня у них понос.

– Ха! – одобрила начальница. – Чувствуется хватка. Ну что ж? Готовьтесь, переодевайтесь и прочее, а сразу после обеда начнём празднество. Но должна предупредить, что контингент у нас сложный. Из всех пациентов только шестнадцать ходячих, а среди этих ходячих всего двое мужчин. Миша и Гриша. Гриша – философ, а Миша уверен, что он командир батальона.

– Офицером был? – догадался Фима.

– Нет, – возразила начальница. – Он завмагом был. Ну, одевайтесь. Минут через пятнадцать за вами придут.

Пока Аня помогала разобраться с бородой и костюмом, Фима пытался доучить слова из бумажки.

– Что ты бормочешь! – возмущалась Аня, застёгивая на Фиме подтяжки. – Не наелся – не налижешься. Дома надо было учить, как я тебе советовала. Говорила моя мама…

Но что хорошего сказала Анина мама в очередной раз осталось тайной, потому что вошла начальница и скомандовала: «Пошли!».

Фима схватил мешок с подарками и колокольчик, заорал: «О-хо-хо!» и вошёл в комнату. Там в углу красовалась ёлка, а вдоль стен стояли стулья с очень серьёзными людьми. Немного особняком в инвалидном кресле сидел костлявый старик с разноцветными значками на лацканах пиджака.

– Это Миша, – догадался Фима.

– Кто это такой? – громко спросила старуха в розовой кофте.

– Что? – прокричала её соседка.

– Я спрашиваю, кто это пришёл? – не унималась розовая.

– Наверное, новенький, – догадалась соседка в синем платье. – Но выглядит дурак дураком.

Фима стоял, покрываясь липким потом, и не мог ни двигаться, ни говорить.

– А он ничего парень! – сделала вывод старушка необъятных форм и размеров. – Так дайте мне его если не задушить, то хотя бы покомкать! Иди ко мне, малыш, и я покажу тебе всё, что надо!

Фима испугался толстухи, собрался с силами и прокричал:

– Здравствуйте, товарищи!

– Здравия желаю, товарищ полковник! – ответил Миша за всех и отрапортовал: – Личный состав батальона находится на заслуженном после боёв отдыхе. Разрешите продолжать?

– Продолжайте, – разрешил Фима. И спросил: – А как дела?

– Это в каком смысле? – забеспокоился Гриша, до этого мирно дремавший на своём стуле.

– Я имею ввиду… Я хотел спросить, как прошёл у вас этот год?

– Это нам ещё не рассказали, – объяснил Гриша и снова задремал.

– Тогда вот что, товарищи и дорогие друзья, – Фима решил, что надо выходить из положения. - Тогда вот что. Я принёс вам подарки. Но за это вы должны мне спеть песенку или рассказать стишок.

– Что он говорит? – заорала розовая старуха.

– Он говорит, что хочет петь песни, – объяснила синяя.

– Я расскажу анекдот, – сказал проснувшийся Гриша. – Просыпается Снегурочка после Нового года и к Деду Морозу: «Слышь, дед, после вчерашнего ничего не помню»…

– Я умею читать стих, – перебила худенькая с шалью на плечах. – Но для этого мне нужно встать на табуретку. В конце концов, есть в этом доме табуреты или нет?

И тут Фима понял, что сбудется всё, о чём предупреждала Анина мама, если он не перехватит инициативу.

– Хорошо, товарищи! Концерт по заявкам будет позже. А пока что мы станем в хоровод и споём песенку о ёлочке. А поскольку ёлочка у вас стоит в углу, то мы назначим ёлочкой вот эту даму.

И Фима, взяв толстуху за руку, вывел её в центр комнаты, усадил на стул и дал в руку колокольчик.

– Я, товарищи, покачу кресло с Мишей, а вы все встанете за мной, и получится паровозик.

– Батальон! – скомандовал Миша. – В колонну по одному становись!

И пошла потеха! Звенел колокольчик и вокруг свежевыбранной «ёлочки» шёл паровозик с песней.

– Трусишка зайка серенький, – попискивали старушки.

– Наш паровоз, вперёд лети, – орал Миша.

Словом, всем было весело.

– Фима! Вы и в самом деле мастер, – сказала Анина начальница. – Я внимательно наблюдала за всем и скажу, что Вы просто молодец. Ждём Вас через год.

– Ну, Фима, – сказала Аня, когда супруги уселись в машину. – Я такого от тебя не ожидала. Я подозревала, что ты талантливый, но не думала, что настолько. Сейчас приедём домой, и я испеку тебе твой любимый пирог с капустой. А потом сядем и выпьем по рюмке за этот чёртов Новый год.

Аня хотела ещё что-то хорошее сказать, но что – это тоже осталось неизвестным. Потому что их подрезала наглая тётка на «Лексусе» и Аня, опустив стекло, заорала:

– Куда прёшь, зараза! Если не умеешь на машине как люди, то метлу себе купи!

Аня ругалась на баб, которым доверили руль вместо половой тряпки, а у Фимы в голове крутилось: «И много, много радости детишкам принесла...».

И он был счастлив.