Виза в прошлое
Что почувствовал я, получив сообщение из Одессы
о том, что в 2012 году стал лауреатом литературного
конкурса «Есть город, который я вижу во сне...»?
Сложно ответить однозначно...
1.
Город, ветром обтёсанный,
С синью далей и бухтами,
С «Теа-джазом» Утёсова,
Вновь проклюнулся будто бы.
И послышались мне ещё
Полу-плач, полу-пение
С Молдаванки, умеющей
Пить, как ботать по фене:
...........................................
Шиты мы не лыком,
Мечены кичманом.
«Гоп со смыком»
Каблуки чеканят!
Не влюбляйся, урка,
Мама говорила.
Мурка, моя Мурка,
Что ж ты натворила!
...........................................
Так, пространство сжимая,
Входит в память порою
Та легенда живая,
Где не судят героев.
Та, былая, лихая,
Где про смерть не судачат
И в малинах: «Лехаим!» –
Просто тост за удачу.
Там, средь свиста и лая,
В нетерпении строчек:
Сонька – ручка златая,
Юркий Мишка Япончик...
Мир с проворными хлопцами,
С жизнью грешной и праведной,
С бескозырками флотскими
И со шляпами фраеров.
2.
Соли и смолы,
Сети и лодки,
Звонкие молы,
Солнца обломки.
Алый огарок
Тает над бухтой.
Петя и Гаврик.
Парус надутый.
Ах, этот ветер! –
В прошлое виза.
Не в документе.
В обложке Детгиза.
Три фрагмента из цикла «Мандельштам»
*
Прохлада московского мая,
Сгущённого серою мглой,
Заката полоска кривая
Сменяется звёздной иглой.
Вещички уже приготовив
К приходу незванных гостей,
Привычно, как в гибельный омут,
Ныряет столица в постель.
А месяц в сирени вселенной
Похож на кривой ятаган,
И тени Тезея с Еленой
Скользят по эгейским волнам.
Путями, ведущими к Риму,
К Голгофе, к Синайским холмам
Под утро пройдут пилигриммы
По серым, как пыль, облакам.
Того ж, кто уйдёт по дороге,
Где шествовал некогда Дант, –
Наметит в лубянском чертоге
Чекисткий угрюмый педант.
О, вёрст каменистых наука!..
Пока же будь счастлив, пиит,
Что есть ещё хлеба краюха
И чайник на кухне кипит.
Пусть строки толпятся без страха,
Да славится труд этот твой
И письменный стол сей, что с плахой
Увенчан одной высотой.
*
Гекзаметры и ямбы –
Свидетели потерь,
Воронежские ямы
Примеривает тень.
То вóроны над ними,
То дождик моросит...
Навеки твоё имя
Одной из них носить.
*
Оставь чернила ручке и перу,
Без слов давно известно Мельпомене,
Что горек мёд и на чужом пиру,
И на чужом, как вздорный сон, похмелье.
Печаль (всегда) – минувшему оброк
В пространствах, где значенье утеряли
Сплетения взахлёб рождённых строк
Тебе ли от друзей, им – от тебя ли.
Какая муть бывает на душе –
Тому свидетель лермонтовский Демон
И – листьев опадающих клише,
Чтобы печатать тягу лезвий к венам.
* * *
Соавторам по словарю, составленному
к 20-й годовщине распада СССР
Из той страны, где «счастливы народы»,
Мы выпали, как карты из колоды.
Ну, а за нами следом и она
Колодою рассыпалась сама,
Но за грядой есенинских берёз
Луна всё та же, так же лает пёс,
А недоросля матушка уму
Пытается учить как в старину,
И звёзды там слагаются в панно,
Как точки на костяшках домино,
И по дворам с развешенным бельём
Разносит эхо клич : старьёберём!..
* * *
Пусть память, как собака, душу лижет
И сожжены к минувшему мосты,
Мне ближе до России из Парижа,
Чем многим из сегодняшней Москвы.
Не по кремлёвским золотым курантам
Часы свои сверяю я давно,
Но землю, где свирепствовал Скуратов,
Забыть навек судьбою не дано.
Она не изменилась за столетья –
От ржи неотделима лебеда,
Однако и такой любя, стареть я
Не буду рядом с нею никогда.
Оттуда подло выжат и отчислен,
Сберёг я, как бесценный капитал,
Родной язык, а горький дым отчизны
Слоняется за мною по пятам.
Он мне не в тягость, даже если горек,
Как тёмный хлеб солдатского пайка,
Как колосок, что пальцы нежно колет,
Когда его касаешься слегка.
* * *
Поле северное – виртуальное,
Ржи июльской червонное золото,
У дороги столбы вертухаями
Растянулись до горизонта.
Виртуального ветра пение
С давних лет знакомые нивы,
Ну, а дальше – Кижей репейники,
Тучи ватные, неторопливые.
Окунусь в простор заэкранный,
Покачнусь на ветру нездешнем,
И – Сибелиуса заиграет
Виртуальный скрипач-кузнечик.
Злата Прага
Триптих
Староместская площадь
Звёздную азбуку Брайля
Шпили соборов
Читают на ощупь
Цокают мерно копыта
Лошадок
По серой как пепел брусчатке
В темень бредут фонари
Будто ищут
Пропавшие тени
У костёла Св. Николая
Камня звучащего
Amen! – тягуче и гулко
Факел закат
Колыхание
Августа
Над Влтавой с тенью М. Ц.
Не лебединый стан,
Но лебеди и тут.
Осенняя листва
У ног и на лету.
Средневековый мост
И воздух как вино,
И рыцарь в тот же рост,
И лев у ног его.
Сентиментальными тротуарами
Брожу по Праге, где глазам усладой
Застыли в камне смутные века.
Мне этот город по душе без злата.
Такой как есть. Как был – издалека...
Масариком и Кафкой, и пивными,
Где Швейк учил искусству здраво жить,
Где всё течёт, но, бодрствуя, и ныне
Маринин рыцарь Влтаву сторожит.
И вечерами во влюблённых парах,
Стоящих над спешащею водой,
Мерещется неумерший Ян Палах,
Как и они, такой же молодой.
Август, 2012
Неспетая песня русского парижанина Алёши Дмитриевича
Как хороши, как свежи были б розы
Моей страной мне брошенные в гроб!..
А. Дмитриевич
Не вино любил я, а водяру
И водярой угощал коня,
Только не поеду больше к «Яру»,
Пусть поют цыгане без меня!
Эх, гитара, струн печаль,
Цыганская невеста!
Лунный свет нас обвенчал
Под шатром небесным.
Выбрал я иную путь-дорогу,
Где цветы, как звёзды, высоки
И в лугах за Летою, ей-богу,
Трезвые пасутся рысаки.
Обернутся там былые грёзы
Златом листьев самых лучших проб,
А когда-то снившиеся розы
Не бросай, страна моя, мне в гроб.
Сладкая белизна Йера
1.
Жорж Иванофф... Георгий – хуже?
Да, нет, конечно. Но – не тут.
А в Петербурге стынут лужи.
И шубы уже зиму ждут.
Как в белом колпаке кондитер,
Декабрь припудрит Летний сад
Жорж Иванофф, не уходите,
Поедем в Царское... назад!
Перелистаем лихолетья,
Переплывём, перелетим
Через снегов великолепье,
Через тоску альпийских льдин.
2.
..............................................................
..............................................................
Отечество, Любовь, Надежда, Вера –
Как много чувств в душе припасено
И в белых облаках на небе Йера:
Сугробы. Тройка. Царское село.
© Виталий Амурский, 2011–2014.
© 45-я параллель, 2014.