«Здорово в веках, Владимир!»

К 130-тилетнему юбилею Владимира Маяковского, одного из самых известных и спорных, ярких и неординарных, больших и значимых русских поэтов, мы попросили членов редколлегии и наших постоянных авторов, друзей «45-й параллели», ответить на вопросы небольшой анкеты «Мой Маяковский».

На вопросы анкеты отвечает Ирина Аргутина

Когда состоялась ваша первая «встреча» с Маяковским?

«Если бьёт дрянной драчун слабого мальчишку – я такого не хочу даже вставить в книжку!» И я прекрасно помню эту книжку, прочитанную самостоятельно (в четыре года я научилась читать, и сразу – не по слогам; и всё прочитанное в детстве впечаталось в память намертво, поэтому я здесь цитирую наизусть, не заглядывая в «первоисточник», и прошу простить, если пунктуация не совпадёт с авторской). В этой книжке были замечательные картинки: мальчик, который не боится гуся, другой – неряха… А драчуна не было – пустое место. И ещё из тех встреч: «Я приеду к Пете, я приеду к Поле. Здравствуйте, дети, кто у вас болен? Как живёте? Как животик?»

Ну и как его было не полюбить?

 

«Мой Маяковский» – это про вас?

Это про меня. Особенно (и абсолютно) в юности. Тогда читала его и о нём всё, что только можно было достать. И считала, что мы родились в один день, только он по старому стилю (7 июля стало 19-м). Но и сейчас многие его стихи среди любимых. Легко цитирую по памяти.

 

Если да, то – почему? Если нет, то – почему?

Влюбил в себя непохожестью, необыкновенностью метафор, свободой письма и ритмикой, тем, сколько в его текстах жизни, чувства, красок. До него так никто не писал, и я до сих пор считаю, что если Пушкин изменил парадигму русской поэзии в своём веке, дав ей богатый и, главное, очень человеческий язык, то Маяковский сделал то же в своё время и на новом уровне. И ещё один, эстетический, нюанс: В.В. был очень по-мужски красив, и это был единственный случай, когда я у столь значительного человека ещё и внешнюю красоту заметила и оценила.

 

О чём вы хотели бы спросить Маяковского?

Даже не знаю. В юности мне приснилось, что мы с ним идём по бесконечной просёлочной дороге – и говорим, говорим, и о чём-то же я его спрашиваю! А сейчас мне кажется, он сказал всё, что хотел, и многое, чего не хотел, но счёл нужным. О чём спрашивать! Разве что – было очень страшно 14 апреля? И успел ли осознать…

 

Какой была бы русская поэзия, если бы в ней не было Маяковского?

Не люблю «бы». Возможно, более «вялотекущей», как замедленная химическая реакция без катализатора. Канонической. Хотя к шестидесятым, к первой фазе расширения информационного поля, скорее всего, ожила. Но было бы сложнее: ведь у всех поэтов 60-70-х Маяковский крепко был в базе. Даже у не жаловавшего его Бродского (которого, несмотря на это, тоже очень люблю).

 

Вспомните самые любимые/нелюбимые/запомнившиеся/потрясшие строки Маяковского.

Такие разные…

Навскидку (и по памяти, как запомнилось, - не хочу копированием заниматься):

«Эй, вы, Небо! Снимите шляпу! Я иду! Глухо. Вселенная спит, положив на лапу с клещами звёзд огромное ухо»

«Мною опять славословятся мужчины, залёжанные как больница, и женщины, истрёпанные, как пословица»

«Это время гудит телеграфной струной. Это сердце с правдой вдвоём. Это было с бойцами или страной – или в сердце было моём» (Музыка!)

«Я родился, рос, кормили соской. Жил, работал, стал староват. Так и жизнь пройдёт, как прошли Азорские острова»

«Ты посмотри какая в мире тишь/ Ночь обложила небо звёздной данью/ В такие вот часы встаёшь и говоришь/ Векам истории и мирозданью»

На вопросы анкеты отвечает Андрей Баранов

Когда состоялась ваша первая «встреча» с Маяковским?

Полюбил Маяковского в старших классах, когда в крови кипел бунтарский дух. Зачитывался поэмой «Хорошо», «Клопом», «Баней», футуристическими экспериментами, сатирическими стихами. Чуть позднее открыл Маяковского-лирика: «Лиличке», «Скрипка и немного нервно», «Послушайте»... Необычность ритма и свежесть рифм завораживали, авторская оголённость (на разрыв) подкупала, трагическая кончина вызывала недоумение и чувство протеста (против чего?). Захотелось узнать поэта получше. Читал письма и мемуары – увидел и понял глубокую трагедию, скрытую за внешним образом большого и сильного «агитатора, горлана, главаря».

 

«Мой Маяковский» – это про вас?

Мой Маяковский – конечно, про меня.

 

Если да, то – почему? Если нет, то – почему?

Читаю и перечитываю. Много знаю наизусть. Люблю многое из им написанного. Считаю его одним из самых близких мне (душевно и духовно) поэтов, хотя писать так, как писал Маяковский, пробовал только в молодости – и быстро бросил, поняв, что это невозможно.

 

О чём вы хотели бы спросить Маяковского?

Зачем ты ушёл так рано?

 

Какой была бы русская поэзия, если бы в ней не было Маяковского?

В ней не было бы огромной поэтической вселенной под названием «Владимир Маяковский», да и многие другие вселенные были бы немного другими: от Марины Цветаевой до Владимира Высоцкого. Какими? Наверное, более рафинированными, менее гражданственными?

 

Вспомните самые любимые/нелюбимые/запомнившиеся/потрясшие строки Маяковского.

«Я хочу быть понят своей страной, / а не буду понят – что ж? / По родной стране пройду стороной, / как проходит косой дождь».

На вопросы анкеты отвечает Борис Вольфсон

 

Когда состоялась ваша первая «встреча» с Маяковским?

 

Лет в 5-6, когда детские стихи Маяковского мне читал мой папа. Меня тогда, в частности, ужасно рассмешило и сразу запомнилось из «Сказки о Пете, толстом ребёнке, и о Симе, который тонкий»:

 

 

«Мой Маяковский» – это про вас?

Да, безусловно. Один из любимейших поэтов, стихи которого стали большой и важной частью моей жизни. И это относится не только к ранним произведениям, но и к революционным поэмам. Первая моя поэтическая любовь – это Пушкин. Но Маяковский долгое время шёл сразу следом за Александром Сергеевичем, а временами даже выходил на первое место.

 

Если да, то – почему? Если нет, то – почему?

Да, потому что всегда восхищали мощь, невероятная энергетика поэзии Маяковского, его грандиозные рифмы и яркая, всегда неожиданная, образность, а ещё искренность, органическое сочетание подлинного лиризма с общественной заострённостью, которая никогда не воспринималась мною как стремление угодить начальству. Всё это началось в весьма юном возрасте. До поры до времени я не вполне понимал «Облако в штанах». Но в 10-м классе вчитался и пришёл в восторг от этого сочинения совсем молодого поэта. А пьесу «Клоп» полюбил сразу и до сих пор помню большими кусками наизусть. Мне кажется, что Маяковский подготовил меня к встрече с поэзией Марины Цветаевой и Бориса Пастернака. Мандельштам и Ахматова всегда стояли особняком, я их вообще не сразу воспринял. Но потом понял, что все эти титаны стоят в одном ряду. А нежнейший Есенин, так тот в поздних своих стихах и поэмах явно сдвигался в сторону поэтики Маяковского. Впрочем, это тема для отдельного разговора.

 

О чём вы хотели бы спросить Маяковского?

Ни о чём не хотел бы спросить, но хотел бы оказаться рядом 14 апреля 1930 года и отговорить стреляться. Тогда Маяковский мог бы прожить ещё лет семь. Тридцать седьмого этот «лучший и талантливейший советский поэт», конечно, всё равно бы не пережил.

 

Какой была бы русская поэзия, если бы в ней не было Маяковского?

Я думаю, что Маяковский оказал на русскую поэзию влияние, не меньшее, чем Пушкин и Некрасов. У него было невероятное число последователей, но никто из них не сумел подняться до того же уровня, даже просто приблизиться к нему. Тем не менее, язык Маяковского, само явление его поэзии повлияли на всё, что было написано на русском языке после него. Даже если поэты отвергали его идеи и творческий метод. Но им было что отвергать. Какой была бы русская поэзия без Маяковского, сказать невозможно. Но совершенно очевидно, что она была бы другой.

 

Вспомните самые любимые/нелюбимые/запомнившиеся/потрясшие строки Маяковского.

Нелюбимых нет. Есть такие, которые менее близки.

А любимых – хоть отбавляй. Это всё «Облако», «Разговор на рейде», «Товарищу Нетте», «Сергею Есенину», «Разговор с фининспектором», «Люблю», «Хорошо» и много других. И если нужна цитата, то пусть будет, к примеру, это:

 

На вопросы анкеты отвечает Андрей Галамага

 

Когда состоялась ваша первая «встреча» с Маяковским?

 

Ещё в детском саду. Сначала детские стихи («Кем быть?»), а потом и взрослые. К семи годам я прочитал из Маяковского всё, что было в домашней библиотеке, включая поэмы «Хорошо» и «Владимир Ильич Ленин». Конечно, потом, в более зрелом возрасте приходилось не раз перечитывать; точнее сказать – заново прочитывать Маяковского. Читаю его стихи до сих пор.

 

«Мой Маяковский» – это про вас?

Нет.

 

Если да, то – почему? Если нет, то – почему?

При всей моей любви к поэзии Маяковского, он никогда не стоял для меня на первом месте. Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Блок, Пастернак всегда были для меня выше и ближе. Даже в юношескую пору страстного увлечения русским авангардом я предпочитал Велимира Хлебникова и писателей-обэриутов. Это ни в коем случае не отменяет того, что Маяковский – один из самых ценимых мною поэтов.

 

О чём вы хотели бы спросить Маяковского?

Откуда такая маниакальная страсть к абсолютному ничтожеству – Лиле Брик?

 

Какой была бы русская поэзия, если бы в ней не было Маяковского?

Маяковский не просто был первооткрывателем. Его образный ряд, метафорика, рифма дали мощный толчок развитию русской поэзии, показали её, по сути, неисчерпаемость. Не в последнюю очередь благодаря Маяковскому наша поэзия не скатилась на европейский путь, где образность и гармония стиха полностью уступили место смысловой поэзии. Стихи Маяковского не только явили образец нового, невиданного прежде, подхода; но и придали смелость последующим поколениям поэтов в поисках новых выразительных форм и средств, сохраняя при этом самобытность и неповторимость русского поэтического слова.

 

Вспомните самые любимые/нелюбимые/запомнившиеся/потрясшие строки Маяковского.

При моём более чем негативном отношении к Октябрьской революции (как и ко всем другим революциям) вообще и к личности «вождя мирового пролетариата» в частности, я считаю совершенно гениальным начало поэмы «Владимир Ильич Ленин». Даже не начало в целом, а именно первую строку: «Время – начинаю про Ленина рассказ». Говорят, что Ленин, прочитав (или услышав) стихотворение Маяковского «Прозаседавшиеся» сказал: «Не знаю, как тут насчёт поэзии, но насчёт политики – всё верно». Перефразируя эти слова, могу сказать о поэме Маяковского: «Не знаю, как тут насчёт политики, но насчёт поэзии – всё верно».

 

На вопросы анкеты отвечает Лера Мурашова

Когда состоялась ваша первая «встреча» с Маяковским?

Наверное, каждый ребёнок, родившийся в Советском Союзе, читал «Что такое хорошо и что такое плохо» и другие детские стихи Маяковского. Из них меня больше всего впечатлила «История Власа, лентяя и лоботряса». Сейчас, повторяя заученные в детстве (без труда) начальные строки, понимаю, почему помню их всю жизнь: жёсткая форма и одновременно очень свободный язык, чёткий ритм в сочетании с таинственными словами, непонятными хоть справа налево прочитанные Власом, хоть слева направо (Куафёр Симон – номиС рёфауК), да и сам Влас, несмотря на все свои недостатки, представлялся мне довольно симпатичным малым. Нудная мораль в конце меня не заинтересовала и не запомнилась. (Хотя «И под забором будто боров лежит он грязен и оборван» забыть невозможно. Великолепная гармония формы в противовес неэстетичности содержания.) Кроме того, мне тогда казалось, что Влас Прогулкин это немного подросший некрасовский Влас – малюточка, говорящая басом.

Ещё с детства я помню (немного неправильно) эпиграмму «Надену я жёлтую блузу и бант завяжу до ушей, и тут меня вляпает в лужу (что такое луза, я тогда не знала) известный Чуковский Корней. Пойду по полям и по стогнам, раскрасивши рожу свою, позорно отвсюду изогнан, я гимн чепухе пропою». Видимо, краем уха подслушала во взрослых разговорах. Позже, читая воспоминания Чуковского, наткнулась на эти строки (из стихотворения Леонида Андреева «Пророк»). Жёлтая блуза, бант до ушей и гимн чепухе в детстве заинтересовали и запомнились, уж больно необычно это было. Воистину, нет плохого пиара, он или есть, или его нет.

 

«Мой Маяковский» – это про вас?

Да. Его стихи сопровождают меня всю жизнь. В разных жизненных ситуациях и настроениях вспоминаются его строки. Он написал обо всем, хотя и до сорока не дожил…

 

Если да, то – почему? Если нет, то – почему?

Почему один поэт ближе другого? Это как любовь, сие тайна великая есть… Совпадение внутренних вибраций? Ещё в юности, прочитав (услышав?) в первый раз «Послушайте», поняла: то, что писал этот человек, в самой глубине своей – истинно, искренне и ему можно верить. Конечно, он в чём-то ошибался, но и ошибался – искренне. А вот это пронзило в своё время и не отпускает:

 

 

Понимаете? У Бога – жилистая рука старого рабочего. Конечно, он же весь мир создал… И вот эта жилистая рука (о которой сказано вскользь, не акцентируя) убедила меня больше всех «неслыханных» простот и сложных поэтических красивостей и умствований, что Маяковский знал что-то, что другим неведомо. Я, правда, упорно читаю «задыхаясь» вместо «надрываясь», но это неважно.

 

О чём вы хотели бы спросить Маяковского?

О, как о многом… Я хотела бы поговорить с ним спокойно, где-нибудь в Крыму на пляже вечером. Чтобы он рассказал мне о своей жизни то, что не дошло до нас в книгах и письмах. А я бы рассказала ему, что его знают и любят в современной России.

 

Какой была бы русская поэзия, если бы в ней не было Маяковского?

Не могу себе этого представить Если брать советский период русской поэзии, в ней Маяковский – наше все, как Пушкин до него. В молодости, ещё не зная слов Бродского «Крупнее Цветаевой в нашем столетии нет поэта», тоже считала Цветаеву главным русским поэтом (если можно так выразиться) двадцатого века. Но сейчас понимаю, что для общества, поставившего самый масштабный социальный эксперимент в мире, она была слишком индивидуалистка (все сокровенные уголки человеческой души исследованы ею как никем другим, но именно – отдельной человеческой личности), а Маяковский мог сказать «где каплей льёшься с массами» и действительно – лился.

 

Вспомните самые любимые/нелюбимые/запомнившиеся/потрясшие строки Маяковского.

Нелюбимые, наверное, тоже есть, но они не запоминаются. А помнятся:

 

«Любить – это с простынь, бессоннницей рваных, срываться, ревнуя к Копернику, его, a не мужа Марьи Иванны, считая своим соперником».

«Разворачивайтесь в марше! Словесной не место кляузе. Тише, ораторы! Ваше слово, товарищ маузер».

«Пустота… Летите, в звёзды врезываясь. Ни тебе аванса, ни пивной. Трезвость».

«Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь».

«Вот и жизнь пройдёт, как прошли Азорские острова».

«Если я чего написал, если чего сказал – тому виной глаза-небеса, любимой моей глаза. Круглые да карие, горячие до гари».

«Не домой, не на суп, а к любимой в гости две морковинки несу за зелёный хвостик».

«Там, за горами горя, солнечный край непочатый».

И много, много, много других.

На вопросы анкеты отвечает Сергей Плышевский

Когда состоялась ваша первая «встреча» с Маяковским?

В школьные годы. Я не помню точно, в каком классе по школьной программе… Пушкин был в дошкольном возрасте

 

«Мой Маяковский» – это про вас?

Отношение меняется со временем. Результат текущего момента: ранний Маяковский – мой, поздний – нет.

 

Если да, то – почему? Если нет, то – почему?

В детском возрасте с удовольствием читалось «поэт и солнце»…

А в зрелом возрасте кидает в дрожь от «но понятно и ежу – этот Петя был буржуй». Ну какой, к чёрту, «буржуй», когда «Пете пять, а Симе – семь и двенадцать вместе всем». Каким буржуем может быть 5-летний ребёнок, кем бы ни были его родители?

 

О чём вы хотели бы спросить Маяковского?

В какой момент он разуверился в коммунистической догме?

 

Какой была бы русская поэзия, если бы в ней не было Маяковского?

Поэзия бы потеряла… мастера недетской дисциплины. Противоречивая личность. Талант Маяковского огромен. А барабанов из тончайшей кожи он наделал множество.

 

Вспомните самые любимые/нелюбимые/запомнившиеся/потрясшие строки Маяковского.

«Синь-слезищу в море оброня…»

На вопросы анкеты отвечает Елена Севрюгина

Когда состоялась ваша первая «встреча» с Маяковским?

Точно уже и не вспомню, но мне кажется, что задолго до старших классов. И было это, дай Бог памяти, «Необычайное приключение, бывшее с Маяковским летом на даче». «Светить всегда, светить везде...», – этот лозунг, так же, как и образ добродушного говорящего солнца, мне очень понравились. С этих пор «дружу» с Маяковским.

 

«Мой Маяковский» – это про вас?

Да, однозначно про меня.

 

Если да, то – почему? Если нет, то – почему?

Мой Маяковский – это не громогласный поэт улиц и не глашатай революций, а тонкий проникновенный лирик, на «бабочке сердца которого» умещались все боли и невзгоды – как личные, так и человеческие. Громогласность – не более чем защитная маска человека, способного глубоко чувствовать и страстно любить.

 

О чём вы хотели бы спросить Маяковского?

А здесь всё очень просто... Я бы спросила его: «Дорогой Владимир Владимирович, если звёзды зажигают – значит это кому-нибудь нужно?». Это ведь главный вопрос для творческого человека.

 

Какой была бы русская поэзия, если бы в ней не было Маяковского?

Она просто была бы другой. Маяковский своей эпатажной и постмодерновой поэтикой скакнул на несколько эпох вперёд. Его влияние на Высоцкого и Вознесенского трудно переоценить, а его новаторство очевидно.

Какой была бы русская поэзия без Маяковского? Она была бы русской поэзией без Маяковского. Но, слава Богу, этого не случилось!

 

Вспомните самые любимые/нелюбимые/запомнившиеся/потрясшие строки Маяковского.

Нелюбимых нет, а любимые вспомню с удовольствием:

 

«Человек постепенно становится кляксой на огромных важных бумажных полях».

«Я день, я год обыденщине предал, Я сам задыхался от этого бреда. Он жизнь дымком квартирошным выел, Всё звал: решись с этажей в мостовые».

«Знаете что, скрипка? Давайте будем жить вместе. А?»

«Деточка, все мы немножко лошади, Каждый из нас по-своему лошадь».

«Мама, Ваш сын прекрасно болен - у него пожар сердца».

 

И самое-самое любимое:

«Вселенная спит, положив на лапу с клещами звёзд огромное ухо.

На вопросы анкеты отвечает Сергей Смирнов

Когда состоялась ваша первая «встреча» с Маяковским?

В первые школьные годы, когда в нашей библиотеке появились книги Маяковского для детей: «Что такое хорошо и что такое плохо», «Эта книжечка моя про моря и про маяк», «Что ни страница, то слон, то львица» – крупноформатные, с красивыми иллюстрациями. Стихи были яркими, запоминались.

 

«Мой Маяковский» – это про вас?

Точно про меня теперешнего, но к осознанию этого я шёл всю жизнь.

 

Если да, то – почему? Если нет, то – почему?

В ритмику Маяковского удалось «войти» почти сразу и без особого труда, потом сквозь неё постепенно проступило содержание. Поэт поражал воображение, захватывал его в плен то яркой метафорой, то вселенских масштабов мечтами, то любовными страстями высшего накала. Постепенно стал одним из любимых поэтов. Причём воспринимаю его целиком, не делю его творчество на «пролетарское» и «романтическое».

 

О чём вы хотели бы спросить Маяковского?

Просто сказал бы ему спасибо. За всё.

 

Какой была бы русская поэзия, если бы в ней не было Маяковского?

Определённо, имела бы иной состав. Маяковский, наряду с Бродским, был великим реформатором русского стиха двадцатого века, один – в начале, другой – в конце. Именно эти поэты породили после себя наибольшее количество продолжателей, подражателей и эпигонов и изменили русло русской поэзии.

 

Вспомните самые любимые/нелюбимые/запомнившиеся/потрясшие строки Маяковского.

Как старый любитель астрономии отвечу так: «Если звёзды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно…»