Эссе
К.Д.
*
Чехов
Антон Павлович
умер старым
даже и внешне
сорока четырёх от роду лет
сорок четыре года
уживался как-то
с гением он своим
не ужился б
глядишь прожил бы дольше
*
Антон Павлович надо сказать
гений свой ублажая
не жалел не только что папу
и других близких родственников равно свойственников
спонсоров не жалел
друзей
подруг
подруг друзей
друзей подруг
просто знакомых не пожалел этот классик
словца красного ради
или как нынче выражаются текста
обижались плакали ругались простить не могли прощали
и как-то все умерли и забыты со своими обидами
и он меж ними весь умер
а текст вот он текст
никуда не делся
что ты над ним ни вытворяй
что из него ни вытаскивай
чего бедный сочинитель
и представить не мог
в самых светлых своих грёзах и чёрных снах
*
трюизм господа
но нет его
Чехова
Антона
Павловича
а ЭТО
ОНО
называй как хочешь хоть бы и текстом
дышит пульсирует
перетекает в жизнь
и обратно
*
люблю ли Чехова
любил
как любят отца погибшего на войне
умершего до твоего рождения
неподсудного
безжалостно судящего
просвещённый английским профессором
стал любить меньше
но больше стал понимать
по-человечески
в смысле «господи, как я его понимаю!»
*
сдаётся
текст начинается там
где кончается автор
*
в отсутствие гения
(не кружит в небесной выси
не ворочается в печёнке)
полагаю господа
умереть молодым лет в девяносто
а то и ребёнком в возрасте где-нибудь ста двадцати
*
но вот умер ладно
раньше ли позже
по сути разницы никакой
застрелился в конце концов
из попавшего в руки ружья
что безответственный реквизитор
забыл повесить на сцене
умер короче
а текст
ну не текст а так махонький такой текстик
строчки совсем вот такусенькие
вдруг живы
не затерялись в пространстве
не растворились во времени
дышат пульсируют
живут себе маленькой но вселенской жизнью
*
и что мне с того
мне-то
с того
что
если я про это не знаю
ни до ни после
какая выгода от их жизни
после моей жизни
какая радость
мне
ещё живущему
уже не живущему
какое такое счастье
*
жизнь
горизонт событий
у чёрной дыры
*
а совсем бы другое дело
если бы знать
*
если бы знать!
Из весенних багателей
*
Последний выдохся буран.
Лучами солнце колет льдины.
Капели звонкий барабан.
На месте улицы – стремнина.
Вот снег растает, как обман, -
и обнажатся понемногу
жестянки, склянки, целлофан…
Весна идёт! Весне – дорогу!
*
С. Н.
Мы на весну имеем виды:
кому-то мартовские иды,
кому-то вовсе Женский день.
Любая, впрочем, дребедень
весной – способна отозваться
строфою, ролью… Гром оваций
вполне заменит нам капель.
И даже судная метель,
чреватая потерей зренья,
а то и полным погребеньем,
не пустит ялик наш ко дну.
И не отменит нам весну.
*
Уже не радует капель –
потоков грозных провозвестник.
Уже не слышится свирель
за громыханьем новой песни.
И в ту волшебную страну
ни ум, ни сердце не уводят.
Уже не ждёшь её, весну.
А всё приходит да приходит…
Песни для чтения
Романс
Женщине, которая
ни о чём не спросит.
Не устанет-канет
в лето ли, в осень.
Сердца не погасит,
страсти не остудит.
Серьги золотые
сбросить не забудет.
Женщине, которая
не клянёт удела.
Душу не отравит
словом ли, телом.
И глядеть не станет
жадно на дорогу,
шёпотом моляся
чёрту ли, богу.
Женщине, которая
со слезами сладит.
Просто сядет рядом,
по плечу погладит:
ну что, мол, с тобою?
И ты ей ответишь…
Женщине, которую
никогда не встретишь.
Цыганская венгерка
Две гитары на стене.
По полу осколки...
На кону иль на коне –
всё одно, без толка.
За душой, как ни крути,
фиги да полушки.
Где-то шляется, поди,
муза-побирушка.
На миру спасенья нет
от людского гама.
К рампе выйду ли, на свет,
а за нею – яма.
Не обрящешь благодать!
Скорби да печали...
Тут и занавес бы дать,
да его украли.
И молитва всё не та
на мотив гламурный.
В общем, мышья суета,
стук клавиатурный.
Что же, Господи прости,
трачу кровь до срока?
Знать, не вышло запасти
клюквенного сока.
Песенка о плохой погоде
Как из шланга лупит дождь,
бьёт по водосливу.
На душе ни день, ни ночь.
Песня без мотива.
Всё пройдёт. И дождь пройдёт.
Солнышко приветит.
Снова будет хорошо
мне на белом свете.
Обретя желанный вид,
не уйдёт натура.
Жизнь победно зазвенит
стреттой Трубадура.
И окончится, ну что ж,
внятно и солидно...
Оголтело хлещет дождь,
и небес не видно.
Через лужи во дворе
прыгает девчонка.
Жизнь, приснившаяся мне,
рвётся там, где тонко.
Трек велосипедиста
Ксении Драгунской
Когда пролетаешь
ты над гнездом
не кричи о том
не думай о сём
ты крути педали
верти педали
жми на педали
остальное потом
Видишь ампир
внутри сортир
на этой хрени
весь
построен мир
зван ли призван
не тормози блин
верти педали
лови эфир
Семь ли их
сорок
или сколько их
бед
один ответ
знает велосипед
жми на педали
и откроются дали
беспутных лет
великих побед
А когда зафиксирует
какой-то стрелок
тот последний
твой кувырок
всё равно жми
всё равно крути
не гляди
как уходят
они из-под ног
Кто там про смерть
помни завет
обретаешь твердь
ты
теряя свет
и
жми на педали
крути педали
верти педали
которых нет
С чужого голоса
Элегия
Из Тадеуша Ружевича
Памяти Ч.М.
уже без пяти двенадцать!
время вопросом задаться
где ж Элегия дивная
о вине и хлебе
отделаться что ли рифмою
ответить «в небе»
сквозь землю проваливаюсь со стыда
и веду жизнь крота
песен не помню
вина и женщин не знаю
копаю себе копаю
холмики чернозёмные
на лугу где травы цветы
то единственные следы
работы моей неустанной
солнцем разве что осияны
что с нами?
где наши споры?
ты умер
какие с тебя разговоры
а я в подземелье
сживусь с утратой
перестану рядится Орфеем
стану просто лопатой
Корабль-призрак
Из Тадеуша Ружевича
день короче
солнечные часы
стоят
в этот безвременный дождь
санаторий показался из хмари
лайнером океанским
в лунном проблеске
зачернели колонны деревьев
омываемые потоком
плывёт санаторий
в ноябрьском тумане
колеблясь
окна гася одно за другим
во тьму погружается
в сон
только внизу
в подземелье
вовсю зажигает бес
не пугайтесь
«Адик»
всего-то ночная кафешка
что им спасенье что вечные муки
седой обладатель ребра
жадно вылизывает жизни донышко
багровея лицом
бред горячечный хороводит
смертельный танец
„um die dunklen Stellen der Frau“[1]
корабль-призрак
нашёл свою мель
Перевод с польского
————-
[1] «…в потаённых местах женщины» (с нем.) –
строка из стихотворения Г. Бенна «Бар».
31 декабря
Из Михаэля Тёмкина
Зима внезапно отступила,
метель услав за окоём.
Как видно, осень умолила,
всплакнув негаданным дождём.
И ободрилась, осмелела,
пришла – ей нет пути назад.
И вот уже не капли, стрелы
на беззащитный снег летят!
Сугробы оседают грузно,
блестит болезненно асфальт.
Огни предпраздничные в лужах –
осколки облетевших смальт…
И не постичь, чему в угоду
незваной осени набег.
В исходе пасмурного года
неужто отразился век?
Перевод с идиша
Стансы-2021
Вот и жизнь пройдёт,
как прошли Азорские
острова.
В. Маяковский
В безветрие синь небес ощущаешь остро.
Но пить О2 не глотками, полным стаканом,
не даёт невидимый враг, оплаченный вдосталь
за океаном.
Ныне, когда выживание мнится победой,
в поход выступаешь с забралом опущенным –
не ко Гробу Господню, но ради вина и хлеба
насущных.
В несистемном блоке твоём блуждают слова,
задыхаются мысли.
Пуще боишься услышать знакомые имена,
нежели числа.
А люди-то добрые лиц не прячут. Пофиг им новый,
равно как и старые, вызов. Живут себе без затей.
Но может быть, это и лучше, чем, скажем, крестовый
поход детей...
Потом явится гений, так учит история,
и, вдохновение черпая во дне вчерашнем,
вымучит гимн. Или выдохнет ораторию
памяти падших.
А покуда – гадаешь, туда влачась и обратно,
третья ли мировая, такой ли вот армагеддон…
И пока не пришёл полный, говоря аккуратно,
конец времён,
самое то – озаботиться стройностью души и плоти.
Не следить за «Временем». Не бухать. Да не жрать от пуза.
И хоть чуточку попускать, назовём своим именем, похоти…
Юная муза
не парься, так говорит мне, чувак!
Ещё забегает. Скорее, поди, из жалости.
Ведь нет, чтобы отдаться, всё – так,
мелкие шалости.
Изолируйся, ещё говорит, в себе.
Кончил играть с мышкой, кропай, говорит, без просыпу…
Да толку-то набиваться, в Ватсапе ли, на «стене»,
в братья к Иосифу!
Всё, конечно, изменится. Морок рассеется. Пепел развеется.
В заповедные дали потянутся самолёты…
Как-то так. Во что-то такое верится
отчего-то...
Селфи
Вот – я. Заметно постройневший,
но не сказать, чтобы задорный.
Пожалуй, чуть повеселевший.
Похоже, впрочем, что притворно.
Размазан фон. Быть может – бездна...
Не видно вовсе перспективы.
В таком пространстве бесполезны
души прекрасные порывы.
А время позабыл поставить.
Фотограф... Старый недотёпа.
Пытаться что-то здесь поправить?
Ну, разве только фотошопом.
* * *
Михаилу Болотину
Что – цифра, коли так крепки
души аналоговой сети?
Как встарь, карябаю стихи
пером, хотя и на планшете.
Высоких технологий рать
спасёт едва ль в сердечной смуте.
Чрез их посредство тщусь приять
мир Божий, цифровой по сути.
© Зеан Каган, 2020–2021.
© 45-я параллель, 2021.