Никита Брагин

Никита Брагин

Четвёртое измерение № 27 (303) от 21 сентября 2014 года

Костёр в ночи да ясная звезда

«Лёт лебединый»: конкурсная подборка

 

В лесах и на горах

 

В лесах и на горах вселенская печаль,
сгущается туман, окутывая даль,
уснул тишайший мир, ни шороха, ни вздоха.
Никто не запоёт, и не плеснёт веслом,
без музыки и слов слагается псалом,
и слышится в душе – кончается эпоха.

Ты чувствуешь её как нитевидный пульс,
и штукатурку стен в отметинах от пуль,
и ржавчину гвоздей, и лишаи на шпалах.
Блюстители ушли, закончились торги,
и не вернулся ветер на свои круги…
Я здесь одна с тобой – надежда прошептала.

А сёстры где твои? Поникшая сирень,
черёмуховый сон забытых деревень,
скитается душа, не находя приюта.
Ни зернышка овса, ни капли молока,
а в трауре зари темнеют облака,
и где-то лают псы, пронзительно и люто.

А ты одна со мной, и плачешь, и поёшь,
и льётся на тебя горячечная ложь,
в бессонных городах гремя вороньим граем!
Всё глубже в темноту, не достигая дна,
спускается душа, и, словно купина,
на медленном огне горит и не сгорает. 

 

Апокриф

 

Проходил селом богатым Спас, а с ним апостолы, –
был в тот день великий праздник, колокольный звон.
Все село тогда молилось, пели алконостами
литургийные стихиры, праздничный канон.

А когда накинул вечер покрывало мглистое,
все сельчане собирались у огней лампад,
и внимали благодати, и молились истово,
и горел закатным златом тихий листопад.

Но не слушал Спас молитвы, не стоял во храме он...
Он сидел в избушке старой на краю села,
где над маленьким ребенком голубицей раненой
пела песенку сестренка, пела и звала...

И апостолы внимали, словно откровению, 
и сложили в красный угол хлебы и гроши
догорающему слову, тающему пению, 
незаученной молитве, голосу души.

 

Костёр

 

Уехать бы в какой-нибудь Надым,
зазимовать в заснеженном бараке,
зажечь огонь, под новый год, во мраке,
дыша морозом, жгучим и седым.

Прищуриться на лиственничный дым,
нарезать мясо, дать шматок собаке,
и, забывая городские враки,
увидеть мир простым и молодым.

Проснусь и чувствую скупым и старым
свой город, и к рутинному труду
опять иду по скучным тротуарам.

Среди толпы я электричку жду
и вспоминаю совершенным даром
костёр в ночи, да ясную звезду.